В гостиную пробивались звуки его глубокого голоса из спальни – разговор шел на арабском, так что смысл слов оставался загадкой. Но, слушая его, она успокаивалась.

В ожидании Обри смотрела в окно, за которым продолжал жить своей насыщенной и бурной жизнью Нью-Йорк. Все еще разговаривая по телефону, Халид вышел и предложил ей угоститься напитком. Она с улыбкой приняла бокал.

Зажав трубку между ухом и плечом, он сел на стул и натянул носки и ботинки. Обри снова отвернулась к окну, чтобы не мешать ему разговаривать. Но Халиду это не требовалось. Не справившись с запонками и привыкнув к тому, что ему всегда помогают, он подошел к Обри и протянул руку вверх запястьем. Обри не сразу поняла, чего он хочет.

– Поможете мне? – Халид на мгновение оторвался от разговора.

– Конечно.

Обри взяла тяжелую запонку с его ладони. Их первый тактильный контакт – к этому они готовы не были. Халид моментально перестал слушать своего секретаря Лейшу, рассказывавшую последние новости дворца. Он смотрел на Обри и мог думать только о ней. О ее легких прикосновениях, прохладных руках. Его влекло к ней и становилось все сложнее напоминать себе, кто перед ним.

Девушка понятия не имела, как обращаться с запонками, да и к тому же его близость мешала сосредоточиться. Но наконец она справилась.

– Наоборот. – Его голос становился еще более глубоким, когда он переходил на английский.

– О! – Она сняла запонку.

Обри так заворожила принца, что он даже не мог ответить на вопрос Лейши. Ему хотелось, чтобы она поцеловала его ладонь, хотелось почувствовать мягкость ее губ. Перестать думать о том, что она была с Джобом. Он жаждал ее касаний и хотел сам исследовать ее тело. Но вместо этого он молча смотрел, как она с победной улыбкой покорила запонку. Осталось закрепить вторую. Халид хотел было переложить телефон, но вдруг передумал и, резко завершив звонок, справился с оставшейся запонкой сам. Пожалуй, лучше ускорить наступление ужина и ее отъезд. Сегодня его основная задача – позаботиться о Деверо, и не стоит создавать дополнительных сложностей.

– Пойдемте. И не забудьте сумочку. – Не стоит оставлять ей шансов на возвращение, наверняка это один из ее трюков.

В лифте невероятный запах его парфюма стал еще более насыщенным. Рядом с ним Обри постоянно чувствовала смущение, но почему-то это было приятно.

– Все хорошо?

Она кивнула и неуверенно улыбнулась.

– Тогда пойдемте есть.

В красивом ресторане играл пианист. После похорон кто-то задержался, и с приходом Халида и Обри атмосфера слегка накалилась. Но Халид всегда знал, что делать. Он обменялся парой слов с теми, с кем диктовал негласный протокол, и подошел к столу. Люди следили за ними взглядами, но Обри смотрела только на его широкие плечи. На красиво убранном столике со свечами сверкало серебро, в вазе стояли пионы цвета слоновой кости. Вид на Центральный парк был невероятно прекрасным.

Но, несмотря на голод, она дождалась официанта с меню, и Халид заказал напитки.

– Шампанское?

Обри покачала головой.

– Чем вы угощали меня наверху?

Она только пригубила, но все еще чувствовала привкус.

– Коньяк.

– Если можно.

– Почему нет. – Халида мало волновало, что его обычно пьют под конец трапезы. – И мне. Можно нам еще хлеба?

Он тоже голоден? Обри улыбнулась.

– Что вас так порадовало?

– Сама не знаю.

Халид намазал маслом разрезанную пополам булочку, и Обри повторила его действия.

– Я не ел весь день.

– Совсем?

– Да, как и Этан, и Эб. Я их предупреждал, что те, кто организует пир, обычно не имеют возможности им насладиться.

– Это арабская пословица?

– Нет. – Он улыбнулся. Второй раз. – Просто факт.

Она намазала маслом вторую половику. Халид смотрел, как дрожат ее тонкие пальцы, держа серебряный нож. Точно так же они дрожали, когда она выводила те слова серебряной ручкой.

Платье на ремешках открывало тонкие руки и довольно глубокое декольте. Но несмотря на хрупкость сложения, в Обри не было ни намека на беспомощность. Она была сильна, а Халид очень любил силу. Хотя уязвимость тоже присутствовала. Неужели Джоб просто воспользовался ею? Его расстраивали подобные мысли.

Когда Обри посмотрела на него, он уже перестал улыбаться и выглядел довольно хмуро.

– Вы завтракали? – Она была так заинтригована им, что хотела узнать хотя бы что-то. Любую деталь. Ел ли он в этом ресторане утром? Или ему подали завтрак в постель, или сервировали на столике в номере? Он завораживал ее.

– Нет. Завтрак был сервирован, но я… – Он не мог сформулировать, что происходило утром.

– Были слишком опечалены?

Халид даже себе не признавался в собственных слабостях, но ее догадка была настолько точна, что он медленно кивнул:

– Да.

– И я. – Обри пыталась разобраться с меню, в котором не было цен. Паста должна быть самой дешевой. Или ризотто? Вряд ли ей удастся убедить его разделить счет, а пользоваться чужой щедростью не хотелось. Пока Обри искала самый дешевый вариант, Халид заговорил:

– Так как вы… – Он колебался. Ему не слишком-то хотелось слышать ответ. Но это было важно сделать ради Джоба. – Как долго вы с Джобом…

Сомнения этого сильного мужчины на момент смутили Обри, но, когда она осознала смысл вопроса, на смену смущению пришли стыд и разочарование. Вот почему он тогда спросил про связь, а не про отношения. Он считал ее проституткой. Обри прикусила губу. Не он первый. Да и вряд ли последний, если даже мать так считает. Но больно от этих мыслей ей стало впервые.

Все хорошее, что было этой ночью, внезапно обрело новый смысл. Она подняла голову и обвела глазами ресторан. Люди смотрят в их сторону, официанты готовы подбежать в любую секунду. Интересно, они тоже так думают? Халид сменил тему, но кровь в ушах шумела так сильно, что она не слышала его слов.

– Простите?

– Я сказал, что мне нравится музыка.

– Д-да… – Поддерживать разговор стало невозможно, Обри нуждалась в перерыве. Она встала и взяла сумочку. – Простите, мне нужно отойти.

– Конечно. Вы выбрали, что заказать?

– М-м-м… – Ей отчаянно хотелось сбежать, выйти отсюда и сразу отправиться на улицу, но вместо этого пришлось снова взять меню. К моменту подачи блюд он уже поймет, что она не собирается возвращаться. Самый скромный вариант? Ну нет, теперь в ней говорило возмущение и желание отомстить.

– Лобстер «Термидор». – Вероятно, блюдо очень дорогое. Может, хоть так получится отплатить за причиненную ей боль. Но Халид даже бровью не повел.

Казалось, все взгляды прикованы к ней. Сердце билось в груди так сильно, что она едва не падала в обморок. И даже выйти из отеля ей не удалось – пришлось бы пройти мимо Бренди и остальных женщин, находившихся в баре. Обри скрылась в туалете, больше похожем на роскошную гардеробную с огромными зеркалами и глубокими креслами. Затем села в одно из них и закрыла лицо руками, вновь и вновь прокручивая в голове события дня.