ей казалось, будто она разговаривает с опасной и большой тропической кошкой, которая заметила ее только потому, что та шумела. Кошка машет хвостом от скуки, позволяя ей болтать, потому что она еще не голодна, но прижимает лапой, не давая ей уйти. — У нас общий ребенок, но мы можем придумать, как воспитывать ее, чтобы я не жила здесь как заключенная.

Хантер слегка опустил голову, словно бросая Амелии вызов.

— Муж моей кузины работает в парламенте, — сказала она. — Он умеет общаться с репортерами.

В ответ Хантер достал свой телефон и набрал номер, потом включил громкую связь, когда ответила некая Карина.

— Какие новости? — спросил он.

— Объявляют мой рейс. Одну секунду. — Предположительно, Карина нашла место, где ее не подслушают. Вернувшись на линию, она заговорила тихо и торопливо: — Онлайн-издания гоняются за новыми сенсациями. Общий посыл такой: Иден — жертва, вы — подлец, Амелия — разлучница.

Амелия открыла рот от обиды.

Хантер коснулся пальцем своих губ и кивнул, показывая, что она должна молчать и слушать.

— Иден опубликовала краткое заявление о том, что свадьба отменяется. Мы попросили ее согласовать более подробное заявление с нашей командой, но посмотрим, выполнит ли она требования. Мы также подтвердили, что свадьба не состоится, не комментируя слухи о ребенке. Мы обещаем предоставить дополнительную информацию, но позже. В понедельник мы лучше узнаем, как это повлияет на цены акций. Ожидается падение на шесть баллов. Поговаривают, что скандалы с Уэверли больше касаются всей семьи, а не только Ирины, поэтому восстановление стоимости акций займет время. Вы разговаривали с кем-нибудь из акционеров? Некоторые просят созвать экстренное совещание.

— Я знаю, кто об этом просит, — сказал Хантер. — Отложи совещание хотя бы на неделю, чтобы выровнялась цена акций.

— Хорошо. Медсестра приедет в течение часа. Насколько вы уверены, что ребенок ваш? Венна предложила вашим бабушке и дедушке взять отца Амелии в свой коттедж.

— Абсолютно уверен, — заявил он, так решительно глядя на Амелию, что у нее перехватило дыхание. — Пусть он переедет к ним и поживет с ними как минимум неделю, а лучше две.

— Хорошо. Когда я смогу пообщаться с Амелией? Нам нужно выяснить, что журналисты смогут разнюхать о ее семье. И понадобятся фотографии. Те, что с винодельни, не годятся. Прямо сейчас я предлагаю подбросить информацию папарацци и показать им, что она заботливая мать, а вы — заботливый отец.

Амелия отшатнулась, не в силах подобрать слова, чтобы выразить свое возмущение и отвращение.

— Узнай, свободен ли стилист Венны, — произнес Хантер. — Если нет, найди кого-нибудь и привези прямо сюда.

— Сделаю. Мне пора в самолет. До встречи!

Хантер закончил разговор, высокомерно подняв брови.

— Карина тоже была в отпуске, навещала семью в Новой Шотландии.

— Я виновата в том, что прервался ее отпуск?

— Я имею в виду, будет невежливо, если ты уедешь, когда она торопится на встречу с тобой.

— Как будто у меня есть выбор! — воскликнула Амелия.

— У тебя всегда есть выбор, — сказал он покровительственным тоном с нотками жалости. — Ты сможешь уйти, если захочешь, но Пейтон все равно моя дочь. Поэтому я обязан защитить ее. Если ей навредит твой отъезд…

— Не смей угрожать мне! — предупредила она и вздрогнула.

— Это не угроза, а реальность. — Он ссылался на то, что сказала Карина. — Разреши мне защитить вас обеих.

Амелии не хотелось признавать, что она больше не контролирует свою жизнь. Неужели Карина не преувеличивала?

— Где сумка с подгузниками? — спросила она, глядя на дверь гостиной.

— Все, что нужно Пейтон, ты найдешь наверху.

— Мне нужен телефон.

— Чтобы подтвердить сказанное? — Он с серьезным видом покачал головой. — Это лишнее, Амелия.

Она выдержала его взгляд:

— Я буду делать то, что захочу. Ты мне не босс. И только ты во всем виноват.

— И я беру на себя ответственность.

Амелия развернулась и быстро зашагала в фойе, где взяла сумку и начала подниматься по лестнице. Оказавшись на верхней площадке лестницы, она заглянула в первую открытую дверь и увидела со вкусом оформленную комнату для гостей, битком набитую коробками и пакетами с покупками. Вытащив из сумки с подгузниками хлопчатобумажное одеяло, она уложила Пейтон на стол.

Хантер прислонился к дверному проему. Он был по-прежнему в облегающем жилете и сшитых на заказ брюках. Костюм подчеркивал его мощные плечи и широкую грудь. Рубашка крепче обтянула его бицепсы, когда он скрестил руки на груди.

— Ты и дальше будешь стоять и запугивать меня? — спросила Амелия.

— Мне казалось, я наблюдаю за процедурой ухода.

— Хочешь научиться менять подгузник?

— Мне придется оценивать компетентность няни, которую я найму.

— Я сама присматриваю за Пейтон. Если ты не готов менять подгузники, то мне незачем подпускать тебя к дочери, — заявила она с превосходством.

— Я пошутил. — Он подошел и нажал на педаль мусорной корзины, держа крышку открытой. — Тебе не запрещено сердиться.

— Ну спасибо. — Мокрый подгузник с глухим стуком упал на дно корзины.

— Но это ничего не меняет. Я тоже в ярости, — почти непринужденно сказал он. — Я должен получить опеку и обеспечить Пейтон всем необходимым, — неумолимо продолжал он. — Я буду оберегать своего ребенка, а не ставить превыше всего собственные прихоти и желания.

Амелия немного успокоилась и попыталась вспомнить, что знает о семье Хантера. Его отец умер несколько лет назад, а с мачехой велась затяжная судебная тяжба за контроль над «Вейвом». Когда Амелия познакомилась с Хантером, в его жизни царила неразбериха. Реми как-то сообщил, что Хантер играет в гольф по выходным, чтобы расслабиться. В последующие недели Амелия занималась поисками Джаспера и не следила за жизнью Хантера. К тому времени, когда она поняла, что беременна от него, о нем не писали в газетах, а она стала заниматься только собой.

Но ей казалось, что события, о которых сообщали по телевизору, произошли с кем-то другим, а не с Хантером Уэверли, которого она знала. Мужчина, с которым она переспала, был обычным человеком, а не мифической легендой из династической семьи. Тот Хантер был богат и не сочувствовал таким простым смертным, как она.

Сегодня он без угрызений совести втянул ее в свой мир и безжалостно заявил, что она не сможет вернуться к той жизни, которую она знала и любила. Но всего на мгновение Амелия все-таки увидела мужчину, который держал ее за руку, называл потрясающей женщиной и дарил удовольствие.

Она моргнула, и он отвернулся.

— Я переоденусь. Жду тебя внизу. Обед привезут с минуты на минуту.

— Ты сказала, что любишь суши. — Хантер прервал размышления Амелии. — Тебе нужна вилка?

— Что?

Она крепче сжала пальцами палочки для еды