Стуча каблучками по тротуару, Кэтрин еще и еще раз прокручивала в мыслях, как будет вести себя во время интервью. «Быть самой собой… Ха! Да ни за что! Вся моя жизнь отныне станет одной большой неправдой, — думала она. — Я должна притвориться модной, интересной, привлекательной!»

В нос ей ударил чад выхлопных труб миллиона автомобилей. После тихого пригорода шумы и запахи центра казались необычайно резкими. Гарь и рычание автобуса, отъезжающего от остановки, грохот компрессора, стук бетономешалки и мужские голоса со стройки, мимо которой она проходила, упоенная собственной новизной, в облаке новой парфюмерной композиции, с новыми мыслями и новым ощущением жизни.

Вдруг откуда-то сверху раздался оглушительный свист. Кэтрин вздрогнула и подняла голову. Рабочий в каске и клетчатой рубахе стоял на лесах и улыбался. Именно ей. Увидев, что девушка оглянулась, он одобрительно крикнул:

— Классно выглядишь, детка!

— Спасибо! — вежливо и почти церемонно, словно вышколенная гувернанткой воспитанница, ответила Кэт и приветливо улыбнулась в ответ этому парню, почувствовав к нему искреннюю признательность. Такое ободрение было ей сейчас как нельзя кстати. Волнение как-то сразу улетучилось. «В самом деле, — подумала она, — почему бы мне не получить эту работу? Получу. И эту, и любую другую, какую захочу. Я ведь не прежняя Кэтрин Бэкстайн. Я уверенная в себе Кэт — высокопрофессиональный бухгалтер и по совместительству — агент спецслужб!»

«Логово порока», как она про себя окрестила фирму «Океан Импэкс», размещалось в здании с широкими стеклянными дверями и элегантным вестибюлем, отделанным мрамором и гранитом. За импозантной стойкой сидела барышня, похожая на статую.

— Мэрилин, — представилась она и повела Кэтрин по коридору в небольшой конференц-зал.

Двери некоторых из кабинетов были открыты. Озираясь по сторонам, Кэтрин не заметила ничего из того, что ожидала: людей с оспинами на смуглых лицах, торопливо прячущих за пазуху мешочки с изумрудами, арсеналов сверкающего смазкой оружия, столов, заваленных прозрачными пакетиками с белым порошком. Все как везде. Работают за компьютерами, говорят по телефону, делают записи в блокнотах. Ничего подозрительного. Кэтрин почувствовала разочарование.

Мэрилин довела ее до дверей конференц-зала и молча удалилась, бросив через плечо оценивающий взгляд на модную штучку. Кэтрин переступила порог и остановилась. На нее разом уставились трое мужчин. Тот, что сидел посередине, вежливо улыбнулся и встал, чтобы подать ей руку. На вид ему было слегка за сорок, а лицо у него оказалось такое приветливое, что Кэтрин не могла не улыбнуться в ответ. И тут же расстроилась. Он напомнил ей ведущего программы новостей. Лысеющая голова, голубые глаза и искренний взгляд. Ни татуировки на руке, ни мафиозного перстня, никаких признаков наркомании или извращенной жестокости в лице. Сплошное разочарование…

— Меня зовут Малькольм Найтингейл. — Рукопожатие было твердым и деловитым. — А это мои коллеги, Дуг Ормонд и Лестер Дарт, — представил он тех, что сидели справа и слева от него.

Эти двое внушили Кэт надежду: для офисных служащих они были слишком развиты физически. Когда Ормонд сжал руку Кэтрин, она заметила, что у него волосатые костяшки пальцев, а приветствие похоже скорее на рык льва. Лестеру Дарту она дала бы десять лет тюрьмы за один запах его одеколона.

Вежливо улыбнувшись, она уселась на предложенный ей стул. Ее начали подробно расспрашивать о предыдущей работе. Большинство вопросов были скучными и заурядными, но время от времени вдруг попадались необычные. Так, ее спросили, знает ли она такого-то и такую-то — людей, которые никогда не работали в ее компании.

Продолжая вежливо отвечать на вопросы, Кэтрин про себя размышляла: «Неужели их ничего больше не интересует? Вряд ли у них хватило бы мозгов, чтобы успешно руководить преступной организацией. Интересно, а легальные-то дела как у них идут? Впрочем, это не важно. Вот закончу свою секретную миссию здесь, и можно будет перейти куда-нибудь еще, — мысленно все более воодушевлялась она. — Главное начать, оторваться от прежней скукотищи. А вообще-то надо будет поехать в отпуск. Куплю билет куда заблагорассудится, а там…»

— Спасибо, мисс Бэкстайн, — прервал ее размышления тот, что был похож на телеведущего. — Мы вам позвоним.

Его глаза недвусмысленно говорили, что, будь его воля, он, конечно же, всем прочим кандидатам на эту должность предпочел бы именно Кэт.

«Я сумею! Я сделаю это! Я — Отважная Кэт, которой все по плечу!» — подзадоривала она себя, но длинная палка с валиком на конце застыла в руках. На то, чтобы взять и провести валиком вниз, у Кэтрин не хватало духу. Ведь тогда на стене останется краска, и никуда ее уже не денешь. Краска в тазике ужасающе темная, темно-пурпурная. А стены такие белые, такие…

— Скучные! Вы скучные, тоскливые! Надоели! — пробормотала Кэтрин и для храбрости посмотрела на фотографию, выдранную из журнала и приколотую к стене в качестве образца. Там цвет стен был бордовый, а не пурпурный.

Пурпурным был потолок. Его Кэтрин уже покрасила, и теперь ей казалось, что она находится внутри гигантской виноградины.

Она решительно провела валиком первую полосу и тихонько ойкнула, когда на белом фоне появилось красное пятно, словно по стене полоснули ножом и на ней выступила кровь.

«Ничего. Если что, можно будет закрасить», — успокоила себя Кэтрин, сжала зубы и продолжила катать валиком вверх и вниз.

— Любите виноградный цвет? — насмешливо спросил низкий мужской голос у нее за спиной.

От испуга она вскрикнула и выронила свой малярный инструмент. Мимо Кэтрин метнулась темная тень, и в следующую секунду мускулистая рука Джеральда Крафтона подхватила падавший валик, так что всего несколько красных капель попали на брезент, покрывавший пол.

— Это не виноградный… это бордовый. А как вы вошли?

— Дверь была открыта.

— Могли бы постучать.

Она посмотрела на Джеральда, и во рту у нее пересохло. Он, видимо, возвращался с пробежки. Пропотевшая футболка прилипла к телу, обозначив мышцы на груди и животе. Спортивные шорты открывали мускулистые бедра и обтягивали ягодицы. Джеральд наклонился, обмакнул валик в краску.

— Я не хотел вас отвлекать от… от того, чем вы занимались.

— Какая тактичность! — На языке у Кэтрин вертелась пара едких замечаний, но она воздержалась от них: Джеральд клал краску на стену так ровно, что просто загляденье.

Разминая затекшие плечи, она предоставила ему и дальше орудовать валиком.

— Как вы думаете, не слишком темно?

— Смотря для чего.

Она шумно выдохнула, изобразив, будто оскорблена его намеком.

— Я про краску! Краска не слишком темная? Я хочу, чтобы получилось вот так, — она отлепила от стены фотографию и поднесла к глазам Джеральда.