вскоре после полуночи, он будет здесь. И в час нашей наивысшей силы, который наступает перед рассветом, мы совершим ритуал стригоев.

Я нахмурился. На память пришло, как несколько месяцев назад, в Трансильвании, мы стояли среди цыган. Не произносила ли тогда Илеана это странное словосочетание? Вроде бы да, произносила. Как давно была продумана каждая деталь этого дьявольского плана?

Вампирша недобро улыбнулась:

– Ты что-то знаешь о ритуале, друг мой?

– Да, – ответил я. – По крайней мере, название мне знакомо.

– В ходе ритуала частица моей сущности будет извлечена из ребенка и помещена обратно в меня, – сказал граф Дракула. – Тогда я обрету целостность.

Илеана блаженно заурчала в предвкушении счастливого события.

– Таков долг сына перед отцом, – продолжал граф. – Мальчик должен быть принесен в жертву, как сын Авраама в древние времена.

– Что именно от меня требуется, милорд? – спросил я.

– Тебе надо будет подготовить мальчика к ритуалу.

– А в чем… – Я тяжело сглотнул. – В чем заключается подготовка?

О боже, лучше бы я вообще не спрашивал! Ибо, едва я договорил, граф подступил ко мне ближе и рассказал всю кошмарную правду – о неслыханных надругательствах и чудовищных истязаниях.

Способен ли я выполнить приказ хозяина? Найду ли в себе силы сотворить такое кощунственное злодейство? Нет, конечно нет!

Но… ведь если я хочу выжить, у меня не остается другого выбора.

Как насмехается над нами судьба! Совсем недавно я наивно воображал, что глубже пасть в грех уже невозможно. Но сейчас, после подробных инструкций графа, я понимаю, что все это время еще только стоял на краю бездны.

Дневник доктора Сьюворда (запись от руки)

Позднее. Сегодня, в сравнительно теплый час между двумя и тремя пополудни, мы прибыли в Или. Выяснились четыре важных факта. Пока мы выполняли свою работу в Уайлдфолде, Артур, Руби и Квинси поселились в маленьком пансионе, который держит пожилая женщина по имени Смоллбоун. За время нашего отсутствия они раздобыли много разного оружия. Не только святую воду, чеснок, колья и молотки, но также и более традиционные средства нападения и защиты, включая пять пистолетов и с десяток ножей. Ведь кто знает, каких союзников из числа смертных людей – преданных его темному величеству и готовых на все ради него – вампир привлек на свою сторону?

Поразившая нашу страну болезнь, ставшая для меня совершенно очевидной после Уайлдфолда, расползается все шире и усугубляется. Здесь, на улицах этого прежде безмятежного благоустроенного городка царит атмосфера подозрительности и страха. Подобно расходящимся в воде чернилам, влияние графа неуклонно распространяется, заражая всех, кого затрагивает, выявляя в каждом человеке самые худшие черты.

Никто из нас не защищен от такого злотворного воздействия. Бедный Квинси, мне кажется, пострадал от него тяжелее остальных (по причинам, о которых предпочитаю не думать). Насколько я понимаю, в последние дни мальчику нездоровилось. У него были приступы – припадки – неустановленного происхождения. Кажется, он удерживает внутреннее равновесие лишь огромным усилием воли, словно ведет какую-то скрытую борьбу за собственный рассудок.

Но это несущественная деталь. Пора взглянуть правде в глаза. Надо прекратить всякие попытки спрятаться от реальности, с головой погружаясь в процесс категоризации – старательно выстраивая неприятные факты и подозрения в упорядоченные ряды вместо того, чтобы просто посмотреть в лицо очевидным последствиям. Почему я до сих пор не усвоил этот нехитрый урок? Ведь человеческая жизнь предполагает развитие, верно? А я на протяжении всей своей жизни только и делал, что ходил по граблям, и вот теперь, в печальном среднем возрасте, повторяю те же самые ошибки, которые совершал в молодости.

Ну все, довольно уже. Вот как разворачивалась трагедия.

Мы все вместе поужинали в маленькой таверне у реки. То был не просто ужин, а военный совет, на котором мы разработали план дальнейших действий. Собирались скрытно доехать до лондонских предместий, после чего поодиночке незаметно пробраться в столицу с целью в конечном счете проникнуть в Белую башню, где, по сообщениям прессы, обосновался граф. Тронуться в путь решили сразу после восхода солнца, когда силы зла наиболее слабы.

План казался разумным, продуманным и осуществимым.

Увы, теперь он нам уже не понадобится.

Тем не менее во время трапезы мы позволили себе исполниться надежды. Выпили вина. Налили стаканчик и юному Квинси. Спиртное немного развязало язык его отцу.

– Думаю, Мину увезли в Лондон, – сказал Джонатан. – Между ней и графом всегда существовала особая связь, о природе которой я просто запрещаю себе думать. Я совершенно уверен, что Мина станет краеугольным камнем его мести.

Лицо у него было бледное и имело самое решительное выражение. Я отметил также, что он совершил над собой усилие, чтобы ограничиться одним бокалом вина и отвергнуть все предложения налить еще. Ну, по крайней мере в этом отношении наш друг изменился к лучшему, хотя оно того не стоит, конечно же.

Дикерсон, в соответствии со своим характером, больше всех горел нетерпением отправиться в город. Мне кажется, он чувствует некоторую вину за то, что не заметил постепенного перерождения своего начальника, покойного мистера Квайра. Но похоже, милой Руби вполне по силам остудить и успокоить нашего пылкого американского друга. Она вносит в нашу компанию нотку изящества и рассудительности.

Девушка произнесла возвышенную мудрую речь – своего рода импровизированную проповедь о необходимости и срочности нашей работы и о божественной поддержке, которая, по ее убеждению, стоит за нами. В завершение она сказала:

– Господа, здесь неподалеку храм Божий. Предлагаю всем вместе помолиться там о силе и мудрости, которые непременно понадобятся нам в предстоящей битве.

Возражений ни у кого не возникло.

– Прекрасное предложение, – промолвил лорд Артур, без раздумий высказавшись от лица всего собрания.

Все остальные закивали и выразили свое согласие с таким мнением.

– Так пойдемте же.

Руби поднялась с места, и прочие последовали ее примеру. Годалминг расплатился по счету, и мы гуськом покинули таверну. Нами владело странное прощальное настроение, словно уже тогда мы знали, что все закончится раньше, чем предполагалось.

Мы в молчании шли к собору по совершенно безлюдным улицам, где нас тем не менее не покидало ощущение, будто за нами пристально наблюдают сотни глаз. Впереди показался храм, источавший мягкое гостеприимное сияние – сквозь витражи сочился свечной свет, в котором даже ученый сухарь вроде меня сразу мог распознать нечто из категории прекрасного.

Когда мы уже приближались к огромной двери храма, я оказался в хвосте процессии. Джонатан, девушка, благородный лорд и американец шагали впереди – с целеустремленностью, выражавшейся у каждого на свой манер, – а мы с юным Квинси немного отстали.

– Ты должен быть