class="p1">– Чепуха! – фыркнул он. – Вы, господа, пьяны, должно быть. Или даже хуже. Все это похоже на мелодраматический спектакль в популярном театре.

Тут к нам присоединился Артур. Теперь мы все трое стояли перед автомобилем, преграждая путь.

– Это все граф, сэр, – заговорил лорд, возвысив голос над шумом двигателя. – Именно он, забравший под свой контроль весь государственный аппарат Англии, забрал и сына моего друга. И мы хотим вернуть их обратно. Сначала мальчика, потом страну. На самом деле, полагаю, между ними двоими есть связь.

Мужчина за рулем прищурился.

– Пожалуйста, одолжите нам вашу машину, сэр, – попросил Артур. – Даю слово, что щедро вознагражу вас. Или даже лучше. Присоединяйтесь к нам. Давайте с нами в Лондон, в Тауэр, чтобы лично присутствовать при низвержении тирана!

Водитель поджал губы. Легонько постучал пальцем по кончику носа, явно размышляя. Потом наконец сказал:

– Нет.

Мы трое ошеломленно уставились на него.

Первым обрел дар речи Джек, имевший наибольший среди нас опыт общения с ненормальными.

– Неужели вы не понимаете, сэр? Всей серьезности описанной вам ситуации? Похищение мальчика? Удар в самое сердце нашей демократии?

Мужчина задумчиво помял подбородок и проговорил с невыносимой медлительностью:

– Ну… если в нынешней ситуации и есть какие-то сложности, мне они неизвестны. Зато точно знаю одно… Лично я одобряю деятельность графа.

При этом заявлении Годалминг выругался с такой бешеной яростью, которая ввергла бы в оторопь даже самых невозмутимых его коллег по парламенту.

– Можете принимать любой угодный вам тон, сэр, – продолжал водитель. – Но смею вам заметить, я всего лишь говорю вслух то, что думают многие. Нам нравятся все предпринятые графом шаги. Мы полностью одобряем курс, который он наметил для страны. И если цена нашей безопасности и благополучия иногда бывает не очень приятной – что ж, полагаю, это вполне естественно. На самом деле мы должны возблагодарить небо за то, что наконец-то у руля власти стоит человек, способный принимать очень и очень трудные решения.

Несомненно, он вещал бы и дальше в подобном духе, но при последнем словесном залпе мое терпение лопнуло. Я подскочил к боковой дверце автомобиля и рывком вытащил малого из-за руля. Он бурно сопротивлялся и вопил, захлебываясь от возмущения:

– Да как вы смеете, сэр! Как вы смеете так со мной обращаться?

Я угомонил малого апперкотом. Он всхлипнул, вздохнул разок и кулем повалился наземь.

– Молодец! – пылко вскричал Артур. Сьюворд сдержанно кивнул, признавая необходимость моих действий.

Лорд Годалминг взял командование в свои руки.

– Отнесите его в безопасное место, – распорядился он. – Я сяду за руль.

С впечатляющей ловкостью он запрыгнул в автомобиль и начал его разворачивать, чтобы ехать в Лондон. Мы с Джеком молча перенесли тяжелого незнакомца к собору и оставили там под защитой священных стен, в укрытом от непогоды закутке.

– Вы уж извините, – сказал я напоследок. – Боюсь, у меня не было выбора.

Артур нетерпеливо нажал на клаксон, пронзительный гудок которого подобием дикого вопля разнесся в тишине пустынной улицы.

– Живее! – крикнул он. – Нужно торопиться!

Полные одновременно радости, страха и тревоги, мы с доктором подбежали к машине и забрались в нее. Уже через несколько секунд мы мчались на предельно возможной скорости в сторону Лондона, до которого от Или восемьдесят с лишним миль.

Наверное, в ходе этой сумасшедшей гонки мы трое обменивались какими-то словами, но я ни одного не помню. Артур с мрачным лицом склонялся над рулем, напряженно всматриваясь в дорогу, а Джек Сьюворд сидел со мной на заднем сиденье, стараясь не допустить, чтобы я всецело предался отчаянию.

Сначала мы мчались по узким проселкам, потом по дорогам пошире, уже мощеным – первым из многих, что сходятся к главному городу Англии, как спицы к ступице колеса. Мы проносились через городки, еще недавно казавшиеся совершенно безобидными и безгрешными: Ньюмаркет, Даксфорд, Бишоп-Стортфорд, Харлоу. Мотор жалобно ревел, протестуя против беспощадных требований, предъявляемых к нему Артуром.

Осмелюсь предположить, не я один, а все мы думали (хотя вслух никто не сказал), что нынешняя гонка до жути напоминает нашу последнюю погоню за графом в прошлом веке. Тогда мы были в Трансильвании, и объятый отчаянием вампир бежал от нас. Сегодня же мы находились в растленной Англии, где Дракула казался недосягаемым.

Мы мчались сквозь ночь, изо всех сил пытаясь опередить рассвет. Пролетали через Эппинг, Чигвелл, Илфорд, и пейзажи вокруг менялись и усложнялись – от голых полей к городским предместьям, от простых сельских к грозным индустриальным. Никогда еще я не ездил с такой скоростью. Внезапно на ум пришла ужасная фраза, которую я много раз слышал во время своего несчастливого пребывания в Восточной Европе.

«Не страшны мертвым дали»[75].

В глухой предрассветный час, когда мы въезжали на окраину Лондона, хлынул дождь. Прогремел гром, предвещая грозу.

– Не иначе дело рук графа, да? – крикнул Джек Сьюворд, перекрывая рев мотора.

Я смог лишь кивнуть. Ливень усиливался, и Артуру потребовалось сосредоточить все внимание, чтобы объезжать ухабы и выбоины на дороге.

– Правильный термин здесь – «микроклимат», – проорал доктор. – Я давно считаю, что король вампиров способен вызывать подобные природные явления одной только силой воли.

Словно в подтверждение его гипотезы, впереди ослепительно полыхнула разветвленная молния, точно предупреждение. Тогда мне показалось, что рассвет близко, слишком близко.

– Скорее! – прокричал я. – Если мы хотим спасти моего сына от вечного проклятия, нужно спешить!

Из личного дневника Мориса Халлама

12 февраля, позднее. Она не постучала, просто распахнула дверь и вошла. Илеана, завернутая в подобие черного савана и держащая на руках бесчувственное тело мальчика по имени мастер Квинси Харкер.

Она положила его на пол. Он казался таким маленьким и хрупким.

– Вот, – сказала вампирша. – Ты знаешь, что делать. Сейчас подготовишь его к ритуалу.

Я склонил голову, словно в знак согласия.

– Нам с графом нужно заняться собственными приготовлениями. Вернусь через час.

– Мадам, можете на меня положиться, – заверил я.

Существо взглянуло на меня с безмерным презрением и быстро двинулось к двери.

– Илеана?

Она обратила на меня свои багровые глаза:

– Чего тебе, ничтожный англичанин?

– Просто хочу знать, – сказал я. – Точно знать, понимаете?

– Что именно тебя интересует?

– Несколько месяцев назад, когда вы встретили нас с Габриелем Шоном в таверне на окраине Брашова… вы тогда уже знали, что произойдет дальше? Как будет использован Габриель? Какую роль предстоит сыграть мне?

Жестокий ответ дался ей легко.

– Он знал. Он всегда знал. Ибо это его месть – не только Харкерам, а и всему вашему роду.

– Значит, у меня никогда не было выбора? – спросил я. – Мне изначально было суждено стать пешкой?

Она равнодушно