- Господин, я не …

- Просто делай, как я говорю. Ты увидишь.

Катон похлопал его по спине, затем повернулся и побежал вокруг группы хижин, столкнувшись лицом к лицу с юношей, собиравшимся сесть на лошадь. Он уже держал поводья в одной руке и собирался взобраться на овчинное седло. Они оба замерли от неожиданности, затем Катон бросился вперед.

- Ну нет! - зарычал он, схватив юношу за пятку и яростно вывернув ее так, что тот повалился на землю. Когда он схватил поводья и успокоил лошадь, юноша вскочил на ноги, сжав кулаки. Катон повернулся к нему, положив свободную руку на рукоять меча. - Если ты знаешь, что для тебя хорошо, то ты сейчас же отвалишь отсюда, мой юный друг.

Мальчик заколебался, а Катон схватился за рукоять меча и начал обнажать лезвие. Нить храбрости, оставшаяся у юноши, оборвалась, и он бросился прочь, преодолевая забор свинарника на пути к бегству.

Катон оседлал лошадь и ободряюще похлопал животное по шее, прежде чем побудить его двинуться вперед. Сначала она была беспокойной с незнакомым всадником на спине, но вскоре вошла в ритм. Он перевел лошадь на галоп, когда проскакал мимо колонны, обменявшись кивком с удивленным Галерием, затем направил ее на тропу и направился к хребту. Неподалеку от подножия склона он посмотрел вверх и увидел, что больше не слышно ни признаков зажигательных снарядов, ни звука камней, которые катапульты Светония бросали в оборону противника. Он услышал далекий звук римских буцин и труб и почувствовал, как его внутренности скрутило от беспокойства, когда он понял, что главный штурм начался, а он и его люди еще не достигли позиции, с которой он должен был начать фланговую атаку.

С одной стороны тропы, ниже хребта, была роща тисов, и он заставил своего коня галопом помчаться к ним. Спешившись, он накинул вожжи на конец сломанной ветки, прежде чем взбежать на вершину пешком, расстегнув ремни шлема и сняв его на ходу из-за гребня, который как раз и предназначался для того, чтобы его как офицера хорошо видели римские воины. Но это было также очевидно и для любого врага, и Катон знал, что не может позволить себе привлекать к себе ненужное внимание. Пучки травы перед ним колыхались на ветру, когда он перешел на шаг, вытягивая шею. Он мог слышать приглушенный рев какофонии криков, похожий на шум толпы в Большом цирке в Риме, когда его слышали из дальней части города. И тогда ему открылся размах поля боя.

Он был справа от вражеских укреплений, которые были более чем в восьмистах метрах впереди. Огромный лагерь лежал между ним и оборонительными сооружениями, обращенными к проливу. Ближе к валу было несколько горящих хижин и куч бревен, куда попали зажигательные снаряды, устроившие пожары. Группы воинов стояли чуть поодаль, вне досягаемости, готовые к тому, чтобы их призвали вперед, чтобы подкрепить своих товарищей, стоящих на валу напротив наступавших римлян. Тысячи ордовиков поднимались по деревянному настилу и рассредоточились по его поверхности после того, как обстрел из римских метательных механизмов прекратился. Некоторые несли фашины, чтобы заполнить бреши в частоколе, разбитом катапультами и баллистами. У других были корзины, предположительно наполненные стрелами, свинцовыми зарядами и камнями.

За оборонительными сооружениями он мог видеть большую часть пролива, отделявшего Мону от Британии, и на дальнем берегу римских легионеров, садившихся на маленькие суденышки, которые должны были переправить их через пролив, чтобы высадить на вражеской стороне. Он даже смог различить группу фигур в алых плащах, которые, должно быть, были Светонием и его штабом. Справа от него оборонительные сооружения простирались до подножия холма, покрытого пнями деревьев, которые были срублены для снабжения древесиной, используемой в укреплениях. Ближе к вершине еще росли деревья, а вокруг южной части острова раскинулась лесистая местность. Со своего наблюдательного пункта он понял, что также может видеть пустые грузовые корабли, возвращающиеся в бухту, где они начали день. Казалось невероятным, что так много могло произойти за то короткое время, что прошло с момента его высадки.

Его взгляд вернулся к лесистому холму. Между деревьями у подножия холма и дальним концом хребта, на котором он стоял, появлялась тропинка. Место, где она выходила из леса, было не более чем в двухстах шагах от того места, где кончались укрепления, рядом с выходившим на берег скальным выступом. Идеальное место, откуда его люди могли высадиться и обрушиться на фланг ордовиков. Он коротко улыбнулся с удовлетворением, прежде чем подсчитать расстояние, которое его люди должны были преодолеть. Не менее полутора километров до хребта и еще полтора по дну долины и в лес, прежде чем колея выйдет на открытую местность. Он бросил последний взгляд на вражеский лагерь и оборону, затем повернулся и поспешил к деревьям, где была привязана лошадь.

Как только колонна направилась через открытые фермерские угодья к лесу на дальнем конце хребта, Катон проинструктировал командиров своей когорты.

- Основной штурм уже идет. Первые легионеры переправляются, и они будут на открытом месте, ожидая следующей волны. Светоний начнет атаку до того, как мы успеем развернуться. Мы ничего не можем с этим поделать. Теперь мы должны попытаться наверстать упущенное время, так что мы ускорим темп, как только вы вернетесь к своим подразделениям. Как только мы окажемся на месте, я дам людям небольшой отдых перед тем, как Десятая Галльская возглавит атаку. Я хочу, чтобы вы ворвались в их порядки, словно духи из подземного мира. Ваши люди должны двигаться быстро и производить как можно больше шума. Мы должны нанести максимальный урон врагу. Не останавливайтесь ни перед чем. Держите парней в движении. Продвигайтесь. Приоритетом является вал и частокол, чтобы легионеры могли взобраться на него и закончить работу. - Он огляделся. - Какие-либо вопросы? Нет? Тогда, да сопутствует нам Фортуна, и пусть мы одержим славную победу. За императора и Рим!

- За императора и Рим! - хором воскликнули офицеры, прежде чем разойтись по своим когортам.

Катон снова сел на лошадь и потрусил вперед колонны, спрыгнул вниз и благодарно похлопал животное. - А теперь иди и найди своего хозяина.

Трасилл подбежал и остановился рядом с ним. Расстегнув застежку плаща, Катон отбросил его в сторону, чтобы облегчить свою ношу и движения, и кивнул. - Самое время увеличить темп движения.

Командир Десятой Галльской глубоко вздохнул и крикнул через плечо: - На тройной шаг… Вперед!

Передняя часть колонны перешла в