litbaza книги онлайнИсторическая прозаШальная звезда Алёшки Розума - Анна Христолюбова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 86 87 88 89 90 91 92 93 94 ... 123
Перейти на страницу:
не сердись.

* * *

Сентябрь прошёл в тоске. Сразу после Воздвиженьева дня[137] похолодало и зарядили дожди, такое же «дождливое» настроение было и у Елизаветы. На людях она, как обычно, старалась выглядеть беззаботной и весёлой, но по ночам Мавра часто просыпалась от доносившихся из её покоев глухих рыданий. Она вскакивала, неслась в Елизаветины комнаты и утешала, отвлекала, уговаривала, иногда даже сказки рассказывала.

Во дворце поселилась осенняя хандра. Иной день Елизавета даже не выходила со своей половины, так и лежала часами в постели или, в лучшем случае, сидела в девичьей гостиной за вышиванием.

Самодеятельное дознание зашло в тупик. Флакон с зельем, которое Прасковья добавляла в вино, бесследно исчез. Вчетвером, вместе с Лестоком и Елизаветой, они перерыли всю Парашкину горницу, но пузырёк как сквозь землю провалился. Писать Грекову, чтобы учинил дознавательство по всей форме и прислал офицера из полицейской канцелярии, как собиралась, Елизавета не стала. Лесток настоятельно не советовал этого делать, и Мавра была с ним согласна — известие о подобном расследовании непременно дошло бы до ушей императрицы, и чем сие могло обернуться, один Бог ведал. Так что очень скоро о случившемся позабыли или, что вернее, перестали говорить вслух.

Возмущённая поступком Прасковьи, Елизавета распорядилась было отослать её домой, но Мавра, хоть и зла была на подругу, всё же вступилась за неё.

— Тогда и меня увольняй, это же я надоумила её купить приворотное зелье.

— Вас бы обеих розгами высечь да на покаяние в монастырь года на два, чтобы впредь про колдовство и думать не смели, — сердито отозвалась Елизавета, но выгонять Прасковью не стала.

В последних числах сентября ко двору вернулся Иван Григорьев. Увидев его, Мавра поёжилась — казалось, он стал старше лет на десять, а глаза сделались пустыми, точно у мраморного истукана. Елизавета долго с ним беседовала, запершись в своём будуаре, и, как Мавра ни пыталась выведать, о чём был разговор, рассказать о том отказалась.

Иван остался при дворе, и Мавре казалось, что даже былые приятели — Шуваловы и Михайло Воронцов — теперь чувствовали себя в его компании неуютно и норовили побыстрее покинуть его общество.

Но была во всех приключившихся несчатьях и толика хорошего — оглушённая случившимся Елизавета напрочь позабыла о своём намерении уволить Розума, а Мавра, ясное дело, ей о том не напоминала. Казак по-прежнему занимался домашними делами, командовал прислугой, закупал продукты и пел в церковном хоре, правда, Елизавета в своём затворничестве с ним почти не встречалась.

Как-то вечером, в начале октября, Мавра возвращалась с прогулки. Теперь она часто бродила по парку в одиночестве — Елизавета составить ей компанию неизменно отказывалась, на Прасковью Мавра всё ещё злилась, Петра видеть не желала, а сидеть целыми днями во дворце за вышивкой было невмочь — чудилось, что стены смыкаются, давят и не позволяют свободно дышать.

— Сударыня!

Из-за одного из деревьев, стоявших вдоль тропы, ей навстречу выступила высокая фигура.

— Какое счастье, что я вас увидел! Уже вторую неделю живу в таверне против дворца и никак не могу повстречать Её Высочество.

Сперва Мавра его не узнала и лишь неправильность в речи натолкнула на воспоминание — надо же, каким далёким оно ей показалось… Она охнула.

— Месье негоциант? Вы?

---------------

[137] Воздвижение Животворящего Креста Господня — двунадесятый православный праздник, отмечавшийся 14 сентября.

Глава 33

в которой Елизавета переходит от отчаяния к радости, а Алёшка следит за незнакомцем

— Месье Лебрё? — Голос вывел Матеуша из задумчивости.

Он поспешно изобразил придворный поклон и поднял глаза. Принцесса казалась очень бледной и усталой, но при виде Матеуша лицо её осветила улыбка. Надо же… запомнила его имя.

— Вы привезли письмо?

Голос дрогнул от волнения, и Матеуш почувствовал неожиданное смущение. А может, ну её к лешему, дипломатическую службу? Гораздо веселее честно биться на саблях с противником, чем хитрить и дурачить влюблённых женщин. Во всяком случае, потом не чувствуешь такого отвращения к себе…

Обуздав некстати взыгравшие метания, Матеуш достал свёрнутый втрое лист плотной бумаги, запечатанный воском, невольно заметив, как словно солнцем озарилось лицо Елизаветы.

— Если Ваше Высочество позволит, я бы хотел сказать вам пару слов с глазу на глаз, — попросил он, обернувшись на фрейлину, что осталась стоять возле двери.

— При Мавре Егоровне вы можете говорить смело, — нетерпеливо отозвалась Елизавета, не в силах оторвать взгляда от листка в его руках.

Матеуш вздохнул.

— Ваше Высочество, — протягивая послание, он чуть придержал его, добившись, чтобы Елизавета посмотрела ему в глаза, — это не вполне обычное письмо. Возможно, вам ещё не доводилось получать подобных. Читайте его без посторонних глаз, а когда прочтёте, не сочтите за труд подержать пару минут над свечой.

Во взгляде принцессы мелькнуло недоумение, но ничего объяснять ей Матеуш не стал, лишь добавил, ещё раз поклонившись:

— На случай, если, прочитав эпистолу, вы захотите со мной встретиться, весь завтрашний день я пробуду в таверне, что стоит на другой стороне площади. А сей миг я хотел бы откланяться. Распорядитесь, чтобы меня вывели из дворца незаметно, Ваше Высочество.

* * *

Когда, проводив француза, Мавра вернулась, она застала вовсе не ту картину, которую рассчитывала увидеть — Елизавета горько плакала, прижав к груди бумагу.

— Что ты, голубка моя? — Мавра бросилась к ней. — Что стряслось?

— Он… он прощается со мной. Навсегда… Это последнее послание… Он просит забыть его и не писать боле.

— Но почему? — поразилась Мавра.

— Он пишет, что не может подвергать меня такой опасности и рисковать моей свободой ради себялюбивого желания читать мои письма. Господи, Мавруша, неужели я больше никогда его не увижу?..

И она разрыдалась взахлёб, горько, глухо, безнадёжно. Мавра застыла, не зная, что сказать и чем утешить. Про себя она думала, что это правильное и благородное решение, единственно верное, и была благодарна Шубину за то, что у него хватило духу его принять, но сказать всё это убитой горем Елизавете было немыслимо, и она молчала. Внезапно её осенило.

— Лиза, а что говорил этот купец про свечку? Ты грела письмо?

Елизавета воззрилась с недоумением. Должно быть, она не слушала француза, вся изнывая от нетерпения прочитать долгожданное послание.

Мавра осторожно вытянула из её пальцев бумагу и поднесла к одному из стоявших на бюро канделябров. Кажется, слишком близко, потому что на листе тут же появилось неровное тёмное пятно.

— Оно сгорит! — вскрикнула Елизавета и бросилась к ней, но Мавра уже подняла бумагу повыше. Сперва ничего не происходило, а потом, как по волшебству

1 ... 86 87 88 89 90 91 92 93 94 ... 123
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?