Чувствуя, что, оставаясь с ней наедине, он катастрофическитеряет остатки самоконтроля, Зак начал проводить больше времени в компании еедрузей, ходить с ней по местным ресторанчикам и развлекательным заведениям.Так, позапрошлым вечером они посетили местный кинотеатр, где их ласки никак немогли зайти слишком далеко. А вчера он повел ее в кегельбан, вообще исключающийкакой-либо соблазн.

Вполголоса чертыхнувшись, Зак решительно отстранил Джулию иподнялся с дивана.

— Мне не следовало позволять твоему отцу склонить меня кэтому нелепому обещанию. Это же просто глупо, старомодно и… и вообще по-детски!Очевидно, он хотел мне отомстить за твое похищение. Этот человек чертовскиумен, и он прямо садист! Это дурацкое обещание не казалось мне верхом нелепоститолько один раз — в воскресенье, в церкви, во время проповеди.

Джулия подавила улыбку и, тщетно пытаясь казаться серьезной,спросила:

— Как ты думаешь, почему это произошло?

— Я не думаю, я совершенно точно знаю, почему! Час,проведенный в церкви, был единственным за последнюю неделю, когда у меня небыло эрекции.

Зак уже не первый раз заговаривал о своеобразной сделке с ееотцом, но он слишком болезненно к этому относился, и Джулия боялась говоритьему, что он далеко не единственная жертва. Она знала, насколько легко задетьего гордость, и поэтому не была уверена, как он прореагирует на то, что всямужская часть населения Китона, в свое время обвенчанная ее отцом, прекрасно зналаи понимала, что происходит.

Зак начал нервно расхаживать по комнате.

— Мне тридцать пять лет, — напомнил он Джулии на тот случай,если она об этом забыла. — Я взрослый, достаточно искушенный человек синтеллектуальным коэффициентом значительно выше среднего. И что же? Я не толькочувствую себя сексуально озабоченным, похотливым восемнадцатилетним юнцом, яуже и вести себя начинаю соответствующим образом! Я несколько раз в деньпринимаю холодный душ, и твоя мама, наверное, уже подумала, что у меня какая-тоособая мания чистоты. Я становлюсь раздражительным.

Отбросив волосы со лба, Джулия тоже встала с дивана.

— Вот уж никогда бы не подумала, — улыбнулась она. Обреченновздохнув, Зак начал сгребать со стола разбросанные страницы сценария.

— Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером?

— Ты никогда не думал о лечебном эффекте, который иногдаоказывает генеральная перестановка в кухонных шкафчиках? — с трудом сдерживаясмех, поинтересовалась Джулия. — На меня это всегда оказывало самое успокаивающеевоздействие. Мы могли бы попробовать сделать это вместе.

Зак уже открыл рот, чтобы сказать все, что он думает поповоду кухонных шкафчиков, но в это время зазвонил телефон, и у него появиласьпрекрасная возможность выместить свою злость на невидимом собеседнике.

— Какого черта тебе нужно?

Салли Моррисон, звонившая из Калифорнии, была совершенноневозмутима.

— Добрый вечер, Зак. Рада слышать твой голос. Но сейчас я быхотела поговорить с Джулией. Мне нужно узнать, как рассылать приглашения насвадьбу — с посыльными или на лимузинах. Я уже обзвонила пятьдесят приглашенныхсчастливчиков, так что у них будет вполне достаточно времени, чтобы уладить всесвои дела и в субботу утром прибыть в солнечный Техас. Как ни странно, никто неотказался. Мы с Бетти, — добавила она, имея в виду личную секретаршу Зака, —уже договорились о лимузинах, чтобы встретить их в Далласском аэропорту ипривезти в Китон, а потом обратно. Для всех зарезервированы номера в техгостиницах, которые ты одобрил.

Зак почувствовал, как его раздражение начало постепенноотступать. Дождавшись, пока Джулия выйдет в столовую, он понизил голос испросил:

— Как ты думаешь, она не догадывается о том, кто приглашен?

— Нет, босс. Это совершенно точно. Следуя твоим инструкциям,я сказала ей, что ты обязательно должен пригласить пятьдесят скучнейших деловыхзнакомых. Точнее, пятьдесят одного, считая меня.

— А что с прессой? Мне бы очень хотелось узнать, как тебеудается удержать эту ораву на расстоянии. Они же знают, что я здесь, и знают,что у меня в субботу свадьба, об атом передавали во всех местных новостях. Носейчас если в Китон и приехало несколько репортеров, то они стараются непопадаться на глаза. Я-то ожидал, что они набросятся на нас, как саранча,Последовала небольшая пауза.

— А разве Джулия тебе не рассказывала, как она решила этупроблему?

— Нет.

— Тогда лучше спроси об этом ее. Если тебя вдруг не устроиттакой выход из положения, то для меня наступят горячие деньки. Будет чертовскитрудно расторгнуть нашу с ними сделку.

— Какую такую сделку?

— Спроси у Джулии. Только сначала дай мне переговорить сней. Ты можешь позвать ее к телефону?

— Джулия! Это Салли, она хочет поговорить с тобой.

— Сию минуту. Уже иду, — Джулия появилась в гостиной снеизменным блокнотом в руке, в котором записывала все неотложные дела,неизбежные накануне свадьбы. Вынув из правого уха сережку, она зажала трубкумежду плечом и подбородком.

— Привет, Салли! — поздоровалась Джулия с таким искреннимрадушием, что Зак невольно почувствовал себя вспыльчивым, раздражительным,эгоистичным кретином, который даже не в состоянии обуздать свой темперамент ивести себя, как подобает цивилизованному, культурному человеку.

— Что? — переспросила Джулия и, услышав ответ, сказала:

— Сейчас спрошу у Зака.

Улыбнувшись ему такой восхитительной улыбкой, что онпочувствовал себя еще хуже, Джулия сказала:

— Салли хочет знать, как ей завтра утром рассылатьприглашения — с посыльными или на лимузинах. — Сверившись с блокнотом, онадобавила:

— Лимузины обойдутся в четыре раза дороже.

— Тогда пусть посылает на лимузинах.

— На лимузинах, — повторила Джулия в трубку. Зак смотрел нанее с искренним восхищением. Несмотря на невероятное количество дел, котороеобрушилось на нее в связи с предстоящей свадьбой, Джулия ухитрялась неизменно сохранятьхладнокровие. Рейчел в свое время потребовалось несколько месяцев, четвертьмиллиона долларов Зака, два агента по рекламе, армия слуг, консультантов ивсевозможных помощников. И все равно накануне свадьбы она скорее напоминаламегеру, чем светскую леди, пригоршнями глотая транквилизаторы, как будто этобыли освежающие драже.

В распоряжении Джулии была всего одна неделя и минимумпомощников — Кэтрин и еще несколько человек в далекой Калифорнии. Тем не менееона ухитрялась продол — «жать вести занятия в школе и решать другиеорганизационные вопросы, связанные с предстоящим вскоре отъездом из Китона. Ипри всем при этом она ни разу не вышла из себя.