Талия положила руку ей на плечо:

– Добро пожаловать в ряды Охотниц, сестра!

Рейна улыбнулась:

– Спасибо! – Она посмотрела на сидящих в зале. – И спасибо вам всем. Да здравствует Рим!

Собравшиеся снова встали, чтобы стоя поаплодировать Рейне. Они кричали и топали с таким ликованием, что я испугался, как бы на нас не обрушился приклеенный на скотч купол.

Наконец, когда Рейна села в первом ряду рядом со своей новой предводительницей Талией (двое сенаторов с радостью уступили им свои места), все внимание снова обратилось к Фрэнку.

– Что ж, ребята, – он развел руками, – благодарить Рейну я могу сутки напролет. Она так много сделала для легиона. Лучшей наставницы и подруги и пожелать нельзя. Ее невозможно заменить. Однако я остался один, второе место претора пустует. Так что предлагайте кандидатуры на…

Лавиния начала скандировать:

– ХЕЙ-ЗЕЛ! ХЕЙ-ЗЕЛ!

Остальные тут же поддержали ее. Глаза Хейзел округлились. Она пыталась сопротивляться, когда сидящие рядом потянули ее за руки, заставляя встать, но члены ее фан-клуба – Пятой когорты – были явно готовы к такому повороту. Один из них достал щит, на который они тут же усадили Хейзел и, подняв ее над головами, торжественно вынесли в центр зала и развернули лицом к собравшимся, скандируя:

– ХЕЙЗЕЛ! ХЕЙЗЕЛ!

Рейна хлопала в ладоши и кричала вместе с ними. Только Фрэнк старался держаться невозмутимо, хотя ему пришлось зажимать улыбку кулаком.

– Ладно, успокойтесь! – наконец воскликнул он. – У нас есть одна кандидатура. Есть ли другие?

– ХЕЙЗЕЛ! ХЕЙЗЕЛ!

– Есть те, кто против?

– ХЕЙЗЕЛ! ХЕЙЗЕЛ!

– Тогда я признаю волю Двенадцатого легиона. Хейзел Левеск, ты назначаешься претором!

Ликующие крики стали еще громче. На потрясенную Хейзел надели плащ Рейны, нацепили на него значок и отвели к преторскому месту.

При виде Фрэнка и Хейзел, стоящих бок о бок, я не смог сдержать улыбки. Они так подходили друг другу: мудрые, сильные и отважные. Идеальные преторы. Будущее Рима в надежных руках.

– Спасибо! – К Хейзел наконец вернулся дар речи. – Я… я сделаю все, чтобы оправдать ваше доверие. Только есть одна загвоздка. Пятая когорта осталась без центуриона, поэтому…

Вся Пятая когорта принялась скандировать:

– ЛАВИНИЯ! ЛАВИНИЯ!

– Что? – Лицо Лавинии стало розовее ее волос. – О нет. Я никем не буду руководить.

– ЛАВИНИЯ! ЛАВИНИЯ!

– Это что, шутка? Ребята, я…

– Лавиния Асимов! – сказала Хейзел с улыбкой. – Пятая когорта прочла мои мысли. Вот мое первое распоряжение как претора: за исключительный героизм, проявленный в Битве за залив Сан-Франциско, я назначаю тебя центурионом – если, конечно, у второго претора нет возражений на этот счет.

– Никаких, – сказал Фрэнк.

– Тогда выйди вперед, Лавиния!

Под крики и одобрительный свист Лавиния приблизилась к рострам и получила новый значок. Она обняла Фрэнка и Хейзел, что не слишком соответствует протоколу, но на это нарушение никто не обратил внимания. Громче всех хлопала и свистела Мэг. Я точно знаю, потому что из-за нее я оглох на левое ухо.

– Спасибо, ребята, – проговорила Лавиния. – Значит, так, Пятая когорта, первым делом мы разучим чечетку. Затем…

– Спасибо, центурион, – перебила ее Хейзел. – Можете садиться.

– Что? Но я серьезно…

– Переходим к следующему пункту повестки дня! – объявил Фрэнк, пока Лавиния брюзгливо возвращалась (такое бывает?) на свое место. – Мы понимаем, что легиону нужно время, чтобы восстановиться. Еще многое предстоит сделать. Летом мы отстроим заново все, что разрушено. Мы попросим Лупу скорее прислать нам побольше новобранцев, чтобы мы стали сильнее, чем когда-либо. Но сейчас мы одержали победу и должны оказать почести тем двоим, благодаря которым эта победа стала возможной: Аполлону, также известному как Лестер Пападопулос, и его соратнице Мэг Маккаффри!

Последовавшие за этим аплодисменты гремели так, что едва ли, к моему удовольствию, кто-нибудь в зале расслышал, как Мэг сказала: «Повелительнице, а не соратнице».

Мне было не по себе стоять и принимать благодарности легиона. Наконец люди ликовали, приветствуя меня, а мне хотелось сесть и накрыть голову тогой. Я сделал так мало по сравнению с Хейзел, Рейной и Фрэнком, не говоря уж о тех, кто погиб: Джейсоне, Дакоте, Доне, Джейкобе, Сивилле, Гарпократе… десятках других.

Фрэнк поднял руки, призывая всех к тишине:

– Да, я знаю, что вам предстоит еще один трудный квест. Еще одному императору нужно надрать podex.

Зал захихикал, а я подумал: хорошо бы, если бы было все так просто, как сказал Фрэнк. Podex Нерона – это да… но была еще одна проблемка: мой заклятый враг, бессмертный Пифон, присвоивший мое древнее святилище в Дельфах.

– И я в курсе, – продолжал Фрэнк, – что вы решили отправиться в путь утром.

– Да? – Голос у меня надломился. Я-то думал, что мы недельку-другую будем расслабляться в Новом Риме, нежиться в термальных ваннах, может даже сходим посмотреть на гонку на колесницах.

– Тсс, – шикнула на меня Мэг. – Да, мы так решили.

От ее ответа лучше мне не стало.

– А еще, – вставила Хейзел, – я знаю, что вы планируете на рассвете наведаться к Элле и Тайсону, чтобы получить пророческий совет перед тем, как начать новый этап квеста.

– Да?! – вскричал я. У меня перед глазами стояла картинка, как Аристофан вылизывает у себя под хвостом.

– Но сегодня, – сказал Фрэнк, – мы будем чествовать вас за то, что вы сделали для лагеря. Без вашей помощи Лагеря Юпитера могло бы уже не быть. Поэтому примите наши дары.

В дальнем конце зала появился сенатор Ларри и спустился по проходу с большой спортивной сумкой. Может, легион решил отправить нас на лыжный курорт на озере Тахо? Дойдя до ростры, Ларри поставил сумку на пол и, покопавшись в ней, достал первый дар и с улыбкой вручил его мне:

– Это новый лук!

В Ларри умер истинный телеведущий.

Моей первой мыслью было «О, класс. Мне нужен новый лук». Но, приглядевшись к оружию, оказавшемуся у меня в руках, я вскрикнул, не веря своим глазам:

– Это же мой!

Мэг фыркнула:

– Конечно, твой. Тебе его только что подарили.

– Нет, в смысле вообще мой! Он принадлежал мне, когда я был богом! – Я продемонстрировал всем лук, и в толпе раздались восторженные охи и ахи.

Это был настоящий шедевр, вырезанный из золотого дуба, украшенный резьбой – вьющимися лозами, пламенно сверкающими на свету. Туго натянутый, он вибрировал от наполнявшей его силы. Если память мне не изменяет, тетива была сплетена из небесной бронзы и нитей из ткацких станков Мойр, которые… о боги, а откуда они взялись? Я их точно не крал. Лук почти ничего не весил.