В частный сектор она пришла с диковинной амбицией — создать в его рамках институт, который мог бы использоваться государственным сектором. Она уже наняла двадцать человек, переманив ряд опытных медсестер из системы общественного здравоохранения и кое-кого из команды Биохаба Чан — Цукерберга, включая таких спецов геномного секвенирования, как Джош Бэтсон и Дэвид Дайнерман. Сам Джо Де Ризи уже подписался на роль советника; Картер Мехшер также склонялся к тому, чтобы принять ее приглашение. Она собрала миллионы долларов стартового капитала. Венчурный фонд Venrock, ведущий инвестор в сфере здравоохранения, рискнул своими капиталами и стал главным акционером ее новой компании. В бытность главным врачом округа она не могла раздобыть и нескольких десятков тысяч долларов на необходимейшее для борьбы с заболеваемостью оборудование. А в частном секторе люди с готовностью вбухивают десятки миллионов просто в идею: если ее и теперь ждет провал, то никак не из-за нехватки инвестиций. The Public Health Company[75] — так она назвала свой проект.

Было по-прежнему не вполне ясно, во что именно выльется вся эта затея и в какой ипостаси предстанет миру ее The Public Health Company. Самый любопытный взгляд на будущие перспективы компании были у Тодда Парка, бывшего главного технолога Белого дома. Увидев Черити в деле при их первом знакомстве в Сакраменто, он еще тогда пообещал ей помощь в любых будущих начинаниях. Тодд Парк и сам в разные годы создал в здравоохранении три успешные компании с миллиардным оборотом, и в каждом случае его идея заключалась в том, чтобы найти человека, справляющегося с поставленной задачей лучше всех в мире, а затем, говоря по-простому, перевести эти максимально эффективные навыки на язык программного обеспечения. Например, в 2004 году он отыскал некую Сью Хендерсон, которая по никому не ведомым причинам слыла заведомо лучшим в стране специалистом по обеспечению исправной оплаты страховыми компаниями счетов за услуги врачей. Медицинских страховых компаний в стране сотни — и в каждой свои правила, которые к тому же прихотливо меняются. Сью Хендерсон каким-то образом ухитрялась удерживать в голове не только все эти правила, но еще и формулировки описаний услуг, гарантирующие беспроблемную оплату счетов. Брат Тодда по имени Эд обосновался рядом со Сью в ее кабинете и стал педантично фиксировать и кодировать алгоритмы ее реакций на различные ситуации. На эту работу они потратили пять лет, но еще до этого их компания Athenahealth стала ведущим американским провайдером услуг по проводке счетов за медицинские услуги просто потому, что тысячи врачей, привыкших выставлять счета страховщикам через Сью Хендерсон, стали делать то же самое в электронной форме через их систему.

Тодд Парк счел, что The Public Health Company может сделать нечто подобное, превратив Черити в местного сотрудника общественного здравоохранения для всех, кто в таковом нуждается, — а в числе нуждающихся внезапно оказались чуть ли не все без исключения крупные корпорации.

В конце концов Черити нашла ту могилу, ради которой приехала на кладбище. Джеральд Скотт Джонс: 23 мая 1958 г. — 8 декабря 2015 г. Человек этот был найден мертвым на одной из улиц Санта-Барбары. Заключение о смерти 57-летнего мужчины включало целый букет запущенных заболеваний, достаточных для наступления смерти, но общим для всех было одно — полное пренебрежение здоровьем. Смерть Джонса пришлась как раз на начало затянувшего на три года периода неуклонного снижения ожидаемой продолжительности жизни граждан США, — и это был первый такой период со времен Первой мировой войны и пандемии 1918 года. Так что случай Джерри Джонса можно было считать в какой-то мере показательным.

Впервые она столкнулась с ним, еще работая ординатором в отделении неотложной помощи больницы Коттедж, куда он тогда и обратился. Затем ей годами доводилось регулярно лечить его сначала в неотложке, затем в травматологии, потом в интенсивной терапии, а после того, как она стала главврачом округа, — в цокольном этаже окружной клиники Санта-Барбары. В самом конце она даже лечила его прямо на уличном углу, поскольку он наотрез отказывался обращаться в медпункт приюта для бездомных, где она вела прием. «Там у вас пичкают колесами, — говорил он. — А мне колеса нельзя. Я же алкоголик». Я тоже, подумала она тогда, но вслух так ни разу этого и не сказала. Ее слишком беспокоило поддержание своего статуса — сохранение иллюзии, будто цветы у нее живые и настоящие. Но этот парень ей полюбился; она считала его, возможно, самым честным человеком из всех, с кем ей доводилось встречаться. «Доктор Дин, пить я всё равно не брошу, так что не нужно даже начинать об этом», — говорил он, попадая в самую точку. Джерри об этом так и не узнал, но именно он научил Черити тому, что такое болезнь и куда она в конечном счете приводит, если ее не лечить.

Черити всегда больше всего сожалела не о сказанном или сделанном ею, а о том, чего она не сказала или не сделала. О грехах упущения. Она так и оставила Джерри в заблуждении и с ложным представлением о том, кем являлась сама. Не то чтобы она ему недосказала чего-то; просто она чувствовала, что в ней самой осталось нечто невысказанное. И вот теперь Черити наконец-то это сказала. Затем она слегка рассекла землю, похоронила частицу себя — и двинулась дальше.

Пять лет назад я познакомился с человеком по имени Карл Кавайя, который сказал мне: «Тебе нужно встретиться с одним парнем — Джо Де Ризи его зовут, — потому что вот о ком действительно стоит написать». Я было засомневался, но Карл меня убедил. Мы встретились с Джо за сэндвичем, после чего мне захотелось лишь одного — дождаться повода написать о нем. И в конце марта 2020 года такой повод нашелся. Примерно тогда же Макс Стайер представил меня Ричарду Данцигу, который не только дал мне массу дельных советов, но и ввел в круг «росомах». За первые три недели нашего знакомства несколько членов их команды, плюс Джо, плюс Диджей Патил сказали: «Тебе нужно познакомиться с этой женщиной — Черити Дин». Я благодарен всем участникам этой цепи событий.

Куча людей прочла рукопись полностью или частично и оставила полезные отзывы. Это: Том Пенн, Дэвид Шипли, Якоб Вайсберг, Адам Маккей, Дуг Штумпф, Элизабет Райли, Скотт Хаттеберг, Табита Сорен и Куинн Льюис. Элен Хе из Bloomberg News изобрела новый способ представления филогенетического дерева — не для экспертов, а для наглядности. Христина Фергюсон не только добывала для меня информацию, но и наводила на полезные ходы собственными оригинальными идеями.

По-моему, никто за всю мою жизнь не спасал меня от самого себя чаще, чем Джанет Бирн. «Выпускающий редактор» — так, по-моему, называется ее формальная должность, но на самом деле она — живая противомоскитная сетка, не позволяющая тучам гнуса сжирать мои книги заживо. Наконец, всегда есть человек, которого мысленно представляешь себе тем читателем, для кого пишешь книги. Это, понятно, мой редактор Старлинг Лоуренс. Его цветы — по-прежнему самые неувядающие в нашем городке.