— Запуск генерации.

— Норма.

— Тест накопителей.

— Норма.

— Портал открыт, пошла заливка накопителей энергии.

Одновременно с его словами Этна, словно пустой сосуд, наполнялась гневом. Сейчас, когда колоссальная работа и сосредоточение уже позади. Когда сданный военным центр готов к первому залпу, только сейчас она позволила себе дать волю гневу. За сестру, за Хлою и её семью, за деда Арра, за всех и каждого убитого, сгоревшего, раздавленного, разорванного на части. Её не смущало, что установка не испытана на максимальных режимах. Этна знала, что будет со сдавшимися на милость победителя, и катастрофа планетарного масштаба её не пугала.

— Накопители — сто процентов загрузки.

— Цели на курсах, — озвучил показания оператор, — ведение огня в автоматическом режиме, предположительное время до пересечения курсов целей — двести сорок семь секунд.

Потеряв три из шести орбитальных станций, защитники отдали небо над городом, но всё, что там происходит, видели хорошо. Уверовав в победу и не ожидая контратак, противник расслабился настолько, что перестал менять маршрутные листы патрульных звеньев. И вот уже третий раз за последние двое суток висящий на геостационарной орбите крейсер, осуществляющий поддержку высаженных в городе сил, оказывался на одной линии с проходящим чуть выше маршрутом патрулирования.

Автомат вывел обратный отсчёт оставшихся до выстрела секунд, и Этна застыла в ожидании первого акта её личной мести.

— Есть залп, — выдал наконец оператор, — обе цели поражены.

— Тест систем.

— Норма.

— Тест накопителей.

— Норма, — пошла штатная работа операторов управления.

Ни их слов, ни сдержанных поздравлений Этна не слышала. Она одна из всей своей группы знала, что сейчас в городе начинается полномасштабная атака на высадившийся авангард противника. Долгих две недели Сурийские войска, скрипя зубами, сдавали районы города. Копили силы, вели разведку, определяли места будущих ударов. В городе, в основном в подземных коммуникациях, сконцентрировались огромные силы, и у пришедших в их дом не было шансов.

Ничего не видя и не слыша, Этна, едва шевеля губами, исступлённо повторяла имя сестры, будто обменивая его на имена сдыхающих в эти секунды убийц.

Глава 27

Пнув подвернувшуюся под ноги детскую игрушку, Брэндон Гаер шагал по дорожке частного владения. Дорожка упёрлась в широкий ручей, но перед ним услужливо выстроился мостик, на котором Брэндон остановился и смачно плюнул в изумрудную воду.

Брэндон был пьян без вина. Он по праву назвал этот день лучшим днём своей жизни. Сегодня их гурт кинули на побережье, а там, как оказалось, жила местная знать. Жила в таких домах, внутри которых Брэндон никогда не бывал и вряд ли уже побывает. Жила так, как он даже не мечтал, он взял здесь такое, что даже положенная ему доля воплотит все мечты.

Никто не стрелял, вот оно буквально в сотнях метрах тёплое море, всё хорошо, тепло и радужно. Брэндон торопился, желание скорей дотащить до платформы взятое и продолжить грабеж гнало вперёд. В голову лезли крамольные мысли, как бы утаить добычу, но здравый смысл всё же пересилил, и Брэндон спешил к платформе.

Висящий в зените Сурий, заливший округу светом и жаром, на миг что-то затмило. Задрав голову, он так и застыл, провожая взглядом почти отвесно падающий с неба корабль. Только сейчас Брэндон воочию увидел, насколько огромен боевой крейсер. Понял, почему корабли этого класса строились на орбитальных доках и никогда не садятся на поверхность.

Глядя на чёрную громаду, Брэндон ощутил себя ничтожной букашкой в сравнении с тем, что падало на него с неба. Рефлекторно бросил автомат и прижал к груди самое ценное в его жизни сокровище. Первые ощущения оказались обманчивы: крейсер в полной тишине прошёл над побережьем и рухнул в нескольких километрах от берега.

Дрогнула земля, со стороны океана пришёл нарастающий шум, и Брэндон увидел гигантскую волну, стеной идущую к берегу. Видя, что не уйти, Брэндон раскрыл кофр и последние, отведенные ему секунды, любовался самым прекрасным зрелищем в своей жизни.

***

Звук. Он пришел ниоткуда. Появился сам собой, и всё. Слабое шипение, похожее на живительный ветерок Вирона.

Вирона; сознание за что-то зацепилось. Затем появился свет, мутный, как молоко домашнего Версула, но он перетёк в туман, а уже в нём появилось жёлтое пятно.

Опять смутно знакомое жужжание, после чего жёлтое пятно приблизилось ещё ближе.

— От систем жизнеобеспечения отключён, — прилетели откуда-то издалека смутно знакомые, что-то так сильно напоминающие звуки, — работа органов в норме, организм функционирует в автономном режиме. Если в течение суток органы не дадут сбоев, вкачаем в кровь закрепитель и снимаем с жизнеобеспечения.

Абракадабра неясных звуков растерялась где-то вдали. Появился дискомфорт, но всё быстро померкло, и сознание вновь растворилось в тишине и покое.

В следующий раз очнулся резко и бесповоротно. Открыл глаза и, переждав резь от света, увидел склонившуюся над собой темноволосую женщину.

— Как себя чувствуешь?

Вопрос адресовался явно ему. Он хотел ответить, но язык настолько присох к нёбу, что выдавить из себя смог нечто нечленораздельное. В руках собеседницы в белоснежной накидке появился стакан с водой. С такой жадностью он не пил никогда, на втором стакане язык обрёл хоть какую-то чувствительность, покончив с третьим, отдышался и показал, что хватит.

— Как самочувствие? — повторила она вопрос.

— Хорошо, — автоматически ответил он, даже не поняв ни сути вопроса, ни смысла собственного ответа.

— Болит?

Опять заминка, он упорно пытался понять значение, казалось бы, таких знакомых звуков. Не дождавшись реакции, она продолжила.

— Ты помнишь, как тебя зовут?

— Тим, — шипящим чужим голосом, с трудом провернув во рту всё ещё деревянный язык, ответил он.

— Как? — зачем-то сделав вид, что не расслышала, повторила она.

— Меня зовут Тим.

По её одежде, а осмотревшись, и по окружающей обстановке понял, что проснулся в медицинском блоке корабля, либо в здании, имеющем к медицине прямое отношение.

Наверное, так было задумано, а возможно, и нет, но в случае с Тимом сработала именно произнесённая им первая фраза. После неё словно упала стена, и лавина воспоминаний вмиг вернула в реальность, напомнив всё, что с ним произошло.

В первую очередь попытался принять полусидящее положение, но одеревеневшие мышцы спины отказались слушаться. Тогда максимально приподняв голову и сместив взгляд на свой левый бок, он с трудом подтянул туда руку, непослушными пальцами зацепил больничную робу.