В 2017 году SoftBank вызвал переполох в Кремниевой долине, швыряясь огромными инвестициями из Vision Fund, гигантского финансового фонда, собравшего 100 миллиардов долларов от суверенного фонда Саудовской Аравии, суверенного фонда благосостояния Абу-Даби, Apple, Qualcomm, самого SoftBank и некоторых других. Замысел Масы был прост: сосредоточившись на инвестициях средств фонда в технологии (а этим он занимался практически на протяжении всей своей карьеры), профинансировать таким образом создание глобальной технологической инфраструктуры, которая понадобится в будущем. Он разработал механизм быстрых инвестиций; все капиталы Vision Fond требовалось инвестировать в течение пяти лет с момента его формирования290. Это означало, что наличные будут доставляться в стартапы грузовиками. Быстро[109]. Когда в Uber системы управления и моральных ценностей пришли в упадок, Маса решил, что у него появился шанс. Распря между Калаником и инвесторами наверняка значительно снизила рыночную стоимость компании. Если бы SoftBank сумел выкупить акции по цене ниже, чем заявленные на последнем раунде 68,5 миллиарда долларов, то у Масы появилась бы возможность заработать миллиарды к тому времени, когда Uber снова стабилизируется и объявит о размещении своих ценных бумаг. Если такой день, конечно, когда-нибудь наступит.

Первичное размещение акций оставалось под большим вопросом. Пока что в совете директоров сложилось открытое противостояние, сотрудники продолжали увольняться, все больше клиентов уходило к главным конкурентам Uber. Существовала реальная опасность того, что компания и дальше будет испытывать трудности, а возможно, и развалится.

Но для Масы Сона все это делало инвестиции в Uber еще более привлекательными. Ему нужно было проникнуть внутрь компании.

Начиная с пятницы 25 августа и до конца выходных совет директоров должен был решить, кого бы он хотел видеть на посту главного исполнительного директора.

К концу лета, через несколько недель после того, как Мэг Уитмен сняла свою кандидатуру с рассмотрения, фирма по подбору руководящих кадров составила список из пяти претендентов, впоследствии сократив его до трех. Всех трех кандидатов попросили в последние выходные августа лично побеседовать с советом директоров. Это было испытание, демонстрация умений и возможность представить дорожную карту, согласно которой они собираются руководить Uber, если их изберут.

Джефф Иммельт, уходивший из General Electric, оставался лучшим выбором для Каланика. Шестидесятилетний руководитель заканчивал свою очень неудачную карьеру в General Electric. За время правления Иммельта легендарная корпорация потеряла миллиарды долларов своей рыночной капитализации, и совет ее директоров в начале 2017 года попросил Иммельта «уйти в отставку»291. Вывод Uber из самого мрачного периода ее истории и достижение такой значимой черты, как первичное размещение акций, наверняка восстановило бы имидж Иммельта и укрепило его деловую репутацию. Но для Каланика важнее было то, что Иммельт был человеком покладистым и не стал бы возражать, если бы Трэвис сохранил влияние в компании. Для отставного босса, не желавшего расставаться с властью, Иммельт был наилучшей из кандидатур.

Далее следовала темная лошадка – Дара Хосровшахи. Карьерный руководитель, действующий директор сайта путешествий и логистики Expedia.com, по бумагам Хосровшахи казался очень хорошим кандидатом. В Брауновском университете он изучал биоэлектронику, но потом стал инвестором в Allen & Company. С редеющими волосами, которые компенсировались густыми бровями, и крупным носом, Хосровшахи казался симпатичным, обаятельным и даже крутым. Как чей-то папа, который и в черных обтягивающих джинсах смотрится неплохо. Жители Запада частенько находили его фамилию сложной, и все стали называть его просто «Дара».

Семья Хосровшахи бежала из Тегерана в конце 70-х годов, в разгар революции, приведшей к власти аятоллу Хомейни[110]. Перебравшись на юг Франции, они в конце концов уехали в Тарритаун, штат Нью-Йорк, где и осели. Родители, старавшиеся внедрить сыновей в американскую культуру как можно безболезненней, устроили юного Дару и двух его братьев в Хэкли, частную подготовительную школу, работающую по системе «К-12»[111]. Там они быстро ассимилировались. Чтобы получить доступ в Лигу плюща, Хосровшахи упорно учился в старших классах. «Когда ты иммигрант, у тебя будто метка на рукаве, она-то и гонит тебя вперед»292, – рассказывал он позже о своем детстве.

После Allen & Company Хосровшахи проработал несколько лет у Барри Диллера в InterActiveCorp, пока не перешел в Expedia и в конце концов не поднялся на самый верх293. Весь бизнес путешествий строился на логистике, и интернет-рынок давал людям возможность ездить по всему миру. Оказалось, он не так уж сильно отличается от той работы, которой ему, возможно, предстояло заниматься в Uber.

Но если Каланик обладал кинетической энергией машины для пинбола, то Хосровшахи был спокоен и собран, будто постоянно медитировал, и иногда казался незнакомым людям нудным, даже бездеятельным. Директора Uber привыкли к Каланику – яркой, провидческой фигуре, изменяющей мир, настоящему шоумену. Сдержанный Хосровшахи производил прекрасное впечатление как руководитель, но ему не хватало задора и позерства, к которым привык совет. Ясно было, что всем директорам Дара понравился, но не в достаточной степени. В результате он стал запасным кандидатом, в крайнем случае устраивающим совет. На всем протяжении переговоров его личность тщательно скрывалась от прессы.

Меньше всего партнеры Benchmark хотели, чтобы следующим главным исполнительным директором Uber стал пассивный слабак. Оставь Каланику хотя бы дюйм, и он пророет себе ход назад. Джефф Иммельт не собирался сдерживать Каланика, и они не были уверены, что у Хосровшахи хватит смелости на это. Им требовался человек по-настоящему непоколебимый – Мэг Уитмен.

Герли верил, что у них получится уговорить Уитмен вернуться в игру. Это будет трудно; заявление Уитмен в Твиттере прозвучало отчетливо. Значит, их задача убедить Мэг, что оно ничего не значит. Стань сначала главным директором Uber, последствиями займешься потом.

В конце концов Benchmark выручил именно Райан Грейвз. Уитмен обучала его искусству быть руководителем. В те времена приветливый, размером с медведя увалень, считавшийся талисманом Uber, сошелся с Уитмен ближе, чем Каланик. За несколько дней до финальных собеседований в выходные Грейвз позвонил Уитмен и умолял ее передумать. «Мы опустились до обмена короткими ударами», – сказал он. На этот раз Грейвз поклялся, что утечек больше не будет. «Я обещаю тебе, Мэг. Утечек. Не. Будет».