– А ты, Сай! Даже не знаю, что сказать.

– И не надо говорить. Всё кончилось. Сейчас разберутся с результатами.

– Мне плевать на результаты. Я был против. И сейчас против. Хочу забрать её!

Брат хлестнул меня по щеке.

– Приди в себя. Куда ты её заберёшь? Эллен нужно восстановиться. Или ты хочешь, чтобы у неё никогда не было постоянного дома? Побег – это крайний случай.

Саймон помолчал.

– Осталось подождать немного. Тебе лучше отдохнуть. Дальше я сам.

– Иди на хрен, Старший.

Саймон выпрямился и ощутимо сильно надавил когтем мне на затылок.

– Дальше я сам. Ты сделал всё, что мог. Иди к Дариону, чтобы проследить за ходом расшифровки.

– Я в этом не силён, – вяло ответил я. – Ты же знаешь.

– Как раз поучишься чему-нибудь и скоротаешь время, – посоветовал Саймон.

Старший не стал дожидаться, когда я соглашусь. Потащил меня за собой, передав под надзор Советника.

В словах Саймона была правда. Дарион повторил его слова почти так же, один в один. Отец и сын, как-никак. Они были очень похожи в минуты, когда надо было собраться и действовать точно, словно автомат. Я заставил себя остаться. Саймон ушёл, чтобы сопроводить Эллен в реабилитационную комнату.

Само спокойствие.

Позднее я увидел на парковке перед зданием гору развороченных к хренам мобилей.

– Сай постарался?

– Да. И после этого счёт Старшего Тьера значительно опустеет, – хмыкнул Дарион. – Ему придётся возместить ущерб владельцам повреждённых мобилей.

– Плевать. Поделюсь с братом, если понадобится помощь, – отмахнулся я.

Дарион вытянулся в кресле, дожидаясь, пока программа составит из нейронных импульсов чёткую картину.

– Когда будут готовы результаты? – не вытерпел я.

– Пока рано говорить, – отозвался Дарион. – Но кое над чем можно задуматься.

Сердце застыло на месте и пустилось вскачь от слов Дариона.

– А конкретнее?

– Конкретнее – наберись терпения, Тьер. Не стоит опираться на преждевременные выводы.

После процедуры я чувствовала себя едва живой. В голове было обжигающее марево. Думать о чём-то было физически больно. Двигаться – тоже.

– Ты была очень храброй девочкой… – хрипло выдохнул Саймон.

Наклонился, поцеловав губы, лизнул по ним языком. Я едва смогла поднять руку, чтобы коснуться пальцем искусанных губ.

– Сейчас обработаю. Первые сутки нельзя вмешиваться вообще. Потом пройдёшь восстановление. Станет легче, – пообещал Саймон.

Подушечкой пальца он начал втирать в губы мазь, пахнущую сладким, приятным ароматом.

– И что дальше?

– Данные расшифровываются. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил.

Саймон поднялся.

– Останься ещё немного? – едва слышно прошептала я. – Или позови Ксава.

– Останусь, – легко согласился Саймон. – Ксаву не помешает переключиться на что-то другое…

Терлеанец осторожно вытянулся на кровати и обнял меня, поцеловав в лоб.

– Это точно ты, Сай? Или я в бреду принимаю Ксава за тебя?

– Намекаешь на что-то?

– Ты не грубишь. Это так непривычно…

– Болтай меньше, неугомонная, – рыкнул Саймон, гладя меня по плечам. – Мой отец находится под впечатлением от твоего поступка и силы воли. Это сложно даже для мужчин. А ты, маленькая и хрупкая терлеанка, смогла выдержать колоссальные нагрузки.

– Я землянка, – возразила я.

– Уже нет. Ты гражданка Терлеа, забыла? Твой генетический код изменён. Ты терлеанка более, чем наполовину.

– Ого…

– Да, это так. К тому же у тебя есть защитные функции, но в спящем состоянии. Возможно, однажды и ты сможешь покрыться защитной бронёй.

– Рассказываешь мне сказки? – слабо улыбнулась я.

– Это всего лишь результаты анализов, девочка.

– Девочка? Ммм… Ты придумал мне прозвище?

– Оно само прилипло к моему языку. Не получается отодрать. И не хочется, – немного помолчав, добавил Саймон.

Я хотела сказать что-то ещё. Но Саймон запечатал рот ладонью.

– Молчи. Быстрее восстановишься. Закрывай глаза и спи.

– Вы расскажете, что обнаружили во время исследования или опять оставите всё при себе?

– Расскажем. И закрывай свой ротик. Услышу ещё одно слово с твоей стороны – уйду.

– Мне будет тебя не хватать. Очень.

Строптивая землянка снова разомкнула искусанные губы. Но только для того, чтобы ввести в ступор словами:

– Мне будет тебя не хватать. Очень.

Мгновением ранее я пообещал, что свалю, если услышу от неё ещё хотя бы одно слово, но как уходить после такого признания?

Не хочется.

Слова Эллен отдаются внутри приятным, мелодичным звоном сладкого голоса.

Мне тебя всегда будет мало, девочка с Земли.

Но я предпочитаю замолчать и не говорить. Эллен засыпает почти мгновенно. Крошечная, узкая ладошка лежит поверх моей груди, вызывая невероятные ощущения внутри. Не только похоть или желание вбиваться в неё и жадно-жадно глотать обжигающий поток энергии.

Это что-то другое. Едва уловимое, но волнующее. Мгновение, замершее в вечности.

Смеюсь про себя.

Откуда эта высокопарная хрень сорняком проросла в моих мыслях?

Обвожу пальцем контуры личика землянки.

– Ядовитая девочка. Сладкая и ядовитая. Тобой хочется отравиться ещё и ещё…

* * *

Для первичного восстановления Эллен понадобилось трое суток. Землянка ещё выглядела бледной и утомлённой, но уже держалась на ногах. По предварительным расчётам для полного восстановления ей понадобится не меньше двух-трёх недель. Невероятно быстро для такой хрупкой крошки. Но теперь мы знаем, что она как мы, более, чем наполовину. Мужчине терлеанцу после раскрытия требуются от семи до десяти дней. Эллен понадобится чуть дольше.

Дарион невольно, но восхищён. Я хорошо знаю своего отца. Он презирает слабость и жалость, но ценит упорство и силу на грани. Землянка покорила его и честностью, и стойкостью.

Советник смотрит на крошечную землянку с потаённым огоньком во взгляде. Обращается более вежливо и менее холодно. А мне, глядя на отца, приходится напоминать себе, что у него есть маорра – моя мать. Ксав верно считывает мою реакцию, стискивая пальцы на плече.