1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Вермахт, как горячий нож – масло, разрезал польскую армию на части. 17 сентября ранним утром польскому послу в СССР была вручена нота советского правительства, в которой говорилось, что для защиты жизни и имущества населения Западной Украины и Западной Белоруссии, а также с целью ограничить зону немецкой оккупации на территорию Польши будут введены части Красной Армии.

Заранее сформированная оперативная группа войск под командованием генерал-лейтенанта Тимошенко и его заместителя полковника Рокоссовского перешла советско-польскую границу. Поляки сопротивления не оказывали. Нашим подразделениям было приказано в боестолкновения с польскими войсками не вступать, их отходу не препятствовать, но на любое вооружённое сопротивление отвечать всеми возможными силами и средствами. При встрече с немецкими войсками на провокации не поддаваться, самим повода для провокаций не давать, однако при попытке немцев захватить населённые пункты, в которых проживают украинцы или белорусы, принять все меры для недопущения этих действий, включая применение всех видов вооружений.

В целях соблюдения секретности в операции не была задействована новейшая техника. В составе оперативной группы войск были танки Т-26, БТ-5, бронеавтомобили БА-3 и БА-20 и большое количество пехоты и кавалерии. Именно это и увидели немцы при встрече с частями РККА.

22 сентября в Бресте, занятом ранее немецкими войсками, состоялось торжественное совместное прохождение советских и германских войск в связи с передачей города и крепости частям РККА. Немцы с интересом рассматривали нашу технику, фотографировались на её фоне. Они увидели то, что было нужно нам: танки и бронеавтомобили устаревшей конструкции, пехоту, вооружённую трехлинейками, и массу кавалерии.

4 октября в Москве был подписан протокол с описанием линии новой государственной границы СССР. На новые рубежи нашей Родины в срочном порядке выехал генерал-лейтенант Карбышев. Ему предстояло оценить возможность модернизации укреплений Брестской крепости с учётом того, что её защитникам придётся долгое время сражаться в полном окружении. Строительство укреплений на линии старой границы также было под его контролем.

Ленинградское НИИ радиолокации, которым руководил уже контр-адмирал Аксель Берг, выдало нагора несколько новых разработок. Среди них – наземные РЛС нового поколения с возможностью обнаружения самолётов, их курса, скорости и высоты полёта, на дистанции до 300 км и по высоте до 12 тысяч метров, станции контрбатарейной борьбы, позволяющие обнаруживать миномётные батарей на дистанции 15–20 км, а артиллерию противника – на дистанции до 45 км, бортовые РЛС для новейших реактивных истребителей и для бомбардировщиков. Всё это стало возможным благодаря появлению первых электронных вычислителей, пока на стержневых лампах, но на подходе была уже и полупроводниковая техника.

В Новосибирске вышла на проектную мощность и была подключена к энергосистеме наша первая АЭС, строительство которой курировал Берия. Мощность энергоблока станции составила 350 МВт. Большая группа учёных и инженеров, участвовавших в разработке, пуске и освоении станции, была награждена правительственными наградами. Берия, Курчатов, Доллежаль были представлены к званию Героев Социалистического Труда и к Сталинской премии.

Промышленные районы Сибири получили дополнительное энергообеспечение. Шли работы по созданию атомного реактора для подводных лодок. Там же, в Новосибирске, полным ходом шло строительство Академгородка и синхрофазотрона для исследования микрочастиц. Руководил работами на ускорителе элементарных частиц академик А. Ф. Иоффе. Вскоре к нему присоединились Альберт Эйнштейн, Эдвард Теллер, Энрико Ферми, Ричард Фейнман.

На новых землях население с некоторым страхом ждало, когда придут страшные комиссары и начнут насильно загонять всех в колхоз. Но время шло, а комиссары не появлялись. Тогда самые смелые начали осторожно задавать вопросы, когда начнётся коллективизация. На это им представители новой власти со смехом отвечали, что право стать колхозником надо ещё заслужить, а если крестьяне сами того желают, то могут объединиться в сельхозартели, получить от государства ссуду на приобретение техники, семян и удобрений и расплачиваться своей продукцией. В преддверии большой войны мы не собирались особо вкладываться в земли, по которым вскоре прокатятся боевые действия.

Я был занят в Москве в комиссии по изучению боевого опыта, полученного в ходе Хасанской, Халхин-Голской кампании и Польского похода. Результатом работы комиссии в числе прочего стало увеличение численности и оснащения ремонтных подразделений моторизированных частей, увеличение количества топливозаправщиков и БРЭМ, переоснащение тыловых служб. Вообще тыловому обеспечению уделялось повышенное внимание. Боец на линии фронта не должен думать о том, удастся ли поесть горячей пищи и когда будет возможность помыться и сменить портянки.

Работа в Москве позволила почти каждый день бывать дома. Естественно, что и в «чайных вечерах» тоже принимал участие. На один из таких вечеров я пригласил Константина Симонова, с которым познакомился на Халхин-Голе, где он находился в качестве военного корреспондента. Вообще его настоящее имя Кирилл, а псевдоним Константин появился из-за того, что Симонову было трудно выговаривать своё имя. Он из-за нарушения дикции не выговаривал «р» и «л». Пришлось, с его согласия, поработать с ним, в результате чего дефект речи стал практически незаметен.

И вот в один из вечеров, когда у нас в гостях был Симонов, Ольга прочитала стихотворение «Жди меня». Костя застыл, как статуя, с недонесённой до рта чашкой чая, слушая строки, написанные им в том, другом, мире. Когда Ольга закончила, он встал, подошёл к моей жене и, преклонив колено, поцеловал ей руку.

– Это просто чудо какое-то! – сказал он поражённо. – У меня почему-то в груди так защемило от этих строк, будто бы это я их написал, оторвав от себя кусок души.

– Эти строки однажды прочитал мне мой будущий муж, – ответила Ольга.

– Виктор, это просто бесподобно. Кто автор?

– Автор неизвестен, Костя… – Я пожал плечами. Ну не говорить же ему, что это его стихи из другого мира. – Но мне будет очень приятно, если их читать будешь ты. Всё же это мужские стихи.

– Скромничаешь? – прищурившись, спросил Симонов.

В ответ я лишь снова пожал плечами.

12 октября 1939 года в Москве начались переговоры с представителями Финляндии об обмене территориями. Мы заранее знали, что переговоры будут безрезультатными, но всё же решили не отходить от известной мне исторической последовательности.

СССР предложил финской стороне отодвинуть границу от Ленинграда на 90 км, взамен Финляндия получила бы вдвое большую территорию в Карелии. Ход переговоров подробно освещался в советской прессе.

9 ноября переговоры прекратились. Финляндия отказалась принимать наши условия. 26 ноября в 15 часов 45 минут в районе населённого пункта Майнила с финской стороны был открыт артиллерийский огонь по советской территории. Было произведено 7 орудийных выстрелов. С нашей стороны было четверо убитых и семь человек раненых.

Факт обстрела с финской территории