Он агонизировал почти восемь минут, прежде чем умереть, и каждую секунду из них находился в сознании. — Она замолчала, но Ник ничего не сказал. — Ему было ужасно страшно. Он пытался кричать, хватался за горло, просил о помощи. Никто ему не помог. Его собственная мать не выдержала и ушла из палаты. Помнишь эту историю, Ник? Помнишь?

Он сказал только:

— Помню.

— Этого ты хочешь для Эндрю? — Она ждала ответа, но он снова ничего не сказал. — Он кашляет так же, как и Бен. Так же, как Чарли Брэй. С ним произошло то же самое. Чарли вернулся домой во Флориду и…

— Не надо мне пересказывать все в подробностях, Горе. Я уже сказал тебе: я помню эти истории. Да, они умерли ужасной смертью. Все это чудовищно. Но у нас нет выбора.

Ей хотелось взять и хорошенько его встряхнуть.

— Конечно, у нас есть выбор.

— Это Эндрю предложил отослать тебя в Берлин.

Джейн знала, что он говорит правду, но она так же хорошо знала, что Ник становится первоклассным хирургом, когда речь заходит о том, чтобы пересадить свои идеи в чужие головы.

Ник сказал:

— Он думал, что, если ты узнаешь о его болезни, ты… Я не знаю, Горе. Сделаешь какую-либо глупость. Остановишь нас. Остановишь все это. Он верит в то, что мы делаем. Он хочет, чтобы мы это закончили. Именно поэтому я беру его с собой в Бруклин. Ты тоже можешь поехать. Будешь заботиться о нем. Поддерживать в нем жизнь до тех пор, пока…

— Хватит, — она больше не могла слушать его болтовню. — Я не позволю, чтобы мой брат задохнулся насмерть в углу этого вонючего фургона.

— Речь идет уже не о его жизни, — продолжал настаивать Ник. — Мы говорим о его наследии. О том, как Энди хочет уйти. Говоря его же словами, как мужчина. Вот чего он всегда хотел. Передозировки, петли на шее, таблетки, шприцы, дурные места, плохие люди. Ты знаешь, каким адом была его жизнь. Он бросил ради нашего дела — общего дела. Вот что дало ему силы перестать употреблять, Джейн. Не отнимай у него это.

Она сцепила руки, потому что не могла больше этого вынести.

— Он делает это для тебя, Ник. Одно слово из твоих уст — и он ляжет в больницу, где сможет умереть спокойно.

— Ты знаешь его лучше меня?

— Я знаю тебя лучше всех. Энди хочет угодить тебе. Они все хотят угодить тебе. Но это другое. Это жестоко. Он задыхается, как…

— Да, Джейн, я понял. Он задохнется из-за жидкости в легких. Он должен будет пережить восемь минут кошмарной агонии, и это кошмар. Но сейчас тебе нужно послушать меня очень внимательно, дорогая, потому что это самая важная часть. Тебе придется выбрать между им и мной.

Что?

— Если Энди не может поехать со мной, тогда ты должна поехать со мной в его квартиру.

Что?

— Я не могу тебе больше доверять. — Ник пожал плечами. — Я знаю, как работает твоя голова. Как только я уеду, ты повезешь Энди в больницу. Ты останешься с ним, потому что ты всегда так делаешь, Горе. Ты остаешься с людьми. В тебе всегда была эта преданность. Ты сидишь с бездомными в приютах, помогаешь раздавать бесплатный суп, утираешь слюну умирающих в инфекционном отделении. Я не хочу обзывать тебя маленьким милым песиком — это слишком жестоко. Но твоя преданность Эндрю отправит нас всех в тюрьму, потому что в ту же секунду, как ты войдешь в больницу, полиция тебя арестует и поймет, что мы в Чикаго, а этого я допустить не могу.

Ее рот невольно раскрылся.

— Я дам тебе только один шанс. Ты должна выбрать прямо здесь и прямо сейчас: он или я.

Комната поплыла у Джейн перед глазами. Этого просто не могло быть.

Он бесстрастно на нее смотрел, будто она была экспериментальным образцом под стеклом.

— Ты знала, что рано или поздно это случится, Джейн. Ты наивная, но не глупая. — Ник немного подождал. — Выбирай.

Ей пришлось опереться руками о раковину, чтобы не упасть.

— Он твой лучший друг, — сказала она еле слышным шепотом. — Он мой брат.

— Я жду твоего решения.

Джейн услышала высокий пронзительный звук, как будто ей в череп резко вонзили камертон. Она не понимала, что происходит. Она была в панике, и в ее словах звучал только страх:

— Ты бросаешь меня? Рвешь со мной?

— Я сказал — он или я. Это твой выбор. Не мой.

— Ник, я не могу… — она не знала, как ей закончить предложение. Это снова был тест? Он опять проверял пределы ее преданности?

— Я люблю тебя.

— Тогда выбери меня.

— Я… Ты знаешь, что ты все для меня. Я отказалась от… — Она развела руками, показывая весь мир, потому что не осталось ничего, что она уже не принесла ему в жертву. Своего отца. Джаспера. Свою жизнь. Свою музыку. — Пожалуйста, не заставляй меня выбирать. Он умирает.

Ник только смотрел на нее своим ледяным взглядом.

Джейн почувствовала, как из глубин ее души рвется отчаянный вой. Она знала, как выглядит Ник, когда разговор окончен. Шесть лет ее жизни, ее чувств, ее любви растворялись в воздухе у нее на глазах. Как он мог с такой легкостью все это выбросить?

— Ники, пожалуйста.

— Неизбежная смерть Эндрю должна сделать все даже проще для тебя. Еще несколько часов с умирающим человеком — или вся оставшаяся жизнь со мной. — Он помолчал. — Выбирай.

— Ник, — очередной приступ рыданий оборвал ее. Ей казалось, что она умирает. Он не мог оставить ее. Только не сейчас. — Это не просто несколько часов. Это несколько часов ужаса или… — Джейн не могла себе даже представить, через что придется пройти Эндрю, если он окажется один. — Ты же не можешь говорить об этом серьезно. Я знаю, ты просто проверяешь меня. Я люблю тебя. Конечно же, я люблю тебя. Я сказала тебе — я с тобой.

Ник потянулся к дверной ручке.

— Пожалуйста! — она схватила его за ворот рубашки. Он отвернулся, когда она попыталась поцеловать его. Джейн прижалась лицом к его груди. Она рыдала так отчаянно, что почти не могла говорить. — Пожалуйста, Ники. Не заставляй меня выбирать. Ты знаешь, что я не могу жить без тебя. Я ничто без тебя. Пожалуйста!

— Тогда ты поедешь со мной?

Она подняла на него глаза. Она плакала так долго и так много, что ее веки будто превратились в колючую проволоку.

— Мне нужно, чтобы ты это сказала, Джейн. Я хочу услышать, что ты выбираешь.