ответил он. — Я как-то не подумал, что циннии могут ассоциироваться со мной. В следующем году засажу всё сорняками. Или вообще ничего не буду сажать.

— В общем, я сказала, что это Фэб посадил, вроде бы она поверила, — закончила Берта. — Что же до ассоциаций, то всем отлично известно о твоей нездоровой страсти воткнуть что-то этакое в землю, и посмотреть, что из этого получится. В Борках помнишь, чем всё кончилось с ежевикой?

— Не напоминай, — Ит поморщился. — Да, выкапывать её потом оказалось в разы сложнее, чем сажать.

— Вот и я том же. Ладно, проехали. Главное, что пронесло вроде бы, — Берта вздохнула. — Фэб, что скажешь по итогам разговора? Проверка, или…

— Однозначно проверка, — Фэб оглядел присутствующих. — Я не поверил ни единому её слову, и могу объяснить, почему. Во-первых, она, перед тем как посадить машину, сняла с мира то, что планировала. Именно поэтому и была задержка при высадке. Во-вторых, она весьма умело стала давить на жалость, в других обстоятельствах мы вполне могли бы поддаться. В-третьих, она тебе, Бертик, сказала… как там было дословно?

— «Тут пусто, теперь я это и сама вижу», — процитировала Берта. — И этим она выдала себя с головой.

— Верно. И еще эта попытка вытащить нас на откровенность при помощи её откровений про Мотыльков, — продолжил Фэб. — Мы должны были растаять, и пойти навстречу. Кир, молодец, хорошо ты ее окоротил.

— Фэб, так можно их на самом деле попробовать спасти, или нет? — спросила Берта.

— Судя по тому, что она сказала — нет, — покачал головой Фэб. — Но… я не видел, а слова её ни гроша не стоят. Если она не соврала хотя бы в этом, и действительно приволочет их сюда хоронить, посмотрим. Вообще, хоть она и прилетала действительно проверять, тут не всё так просто, — Фэб задумался. — Она изменилась, и она действительно сильно стрессует, если не сказать больше. Поведение, которое мы видели, для неё не характерно, настолько эмоциональной она никогда не была. И воля у неё ничуть не слабее твоей, Бертик. Да, частично она играла, но частично — нет.

— То есть ты хочешь сказать, что слёзы были крокодиловыми не все? — уточнил Кир. — Так, получается?

— Так, — кивнул Фэб. — Второй раз, когда она заплакала о Мотыльках, она не играла. Думаю, она прилетит еще раз, с ними. Она действительно вознамерилась похоронить их тут, и уже настроилась на это. Или, может быть, всё еще лелеет надежду найти помощь в моем лице.

— А что мы можем сделать? — спросил Ит. — Допустим, она их привезет. И? Фэб, мы все знаем, что они такое. Это была ювелирная работа Кэсса, который, по сути, создал им тела. Это бионики. Совершенные, практически не отличимые от живого организма — но при этом бионики. Не на какие мысли не наводит?

— Наводит, конечно, — кивнул Фэб. — А ты не думал, что этот вариант они там уже рассматривали? И, по всей видимости, пришли к выводу, что подсадка сущности в новое тело, такое же, невозможна? Стала бы она так сокрушаться — при том, что доступ у неё есть к чему угодно? Она уже обращалась, думаю, в том числе и к Кэссу. И дракон ей, по всей видимости, отказал. В общем, так. Прилетит, похоронит — будем думать. А ещё я поговорю с Эрлом, пожалуй. В подобных делах мистики — в отличие от нас — действительно специалисты. Может, он что-то умное скажет.

— Главное, чтобы он ей это умное не сказал первой, если она к нему вздумает обратиться, — пробормотал Скрипач. — Так, а что ещё было?

— Еще одна порция демагогии о сверх-сущности благоверного, и внезапное откровение о возвращении Ариана, — Фэб покачал головой. — Сказала, что получают они информацию, так сказать, из первоисточника. Если честно, мне любопытно, как она сосуществует сейчас с двоими, и что про это всё думает сам Бард. Резервной Джессики для него там никто не предусмотрел, как вы догадываетесь.

— Может быть, они её и найдут, — рискнула предположить доселе молчавшая Эри. — Их же тоже много. У меня получается… как бы сказать… две модели.

— Это ты о чем? — спросил Скрипач с интересом.

— Первая модель — это у них. Можно назвать «Принц и красавица», — Эри смущенно улыбнулась. — Нет, ну правда. Очень красивый мужчина, и очень красивая девушка. При этом они оба талантливые и умные, ведь это так? Идеальная пара.

— Вот за что я люблю Эри, так это за то, что она умеет называть вещи своими именами, — кивнул Саб. — Вы скажете — наивно? Ан нет. Она всё очень верно сказала. Просто, без прикрас и полунамеков.

— А вторая модель — это как у нас. Можно назвать — «Неправильные», — продолжила Эри. — Потому что у нас всё получается не так, как положено. Разве нет?

— Согласна, — кивнула Берта. — Начать с того, что на принцесс мы с тобой, дорогая, совсем не тянем…

— Ну да, и любить так вообще не положено, — продолжила Эри. Слово «любить» она произнесла сейчас настолько буднично и обыденно, что никто сразу и не понял, что она сказала. — Не так, и не тех.

— И не в таком количестве, — закончила Берта. И погрозила Скрипачу пальцем. Он сделал невинные глаза, потом не выдержал, и засмеялся.

— Кто бы жаловался, — произнес он.

— Да вроде никто не жаловался, — парировала Берта. — Н-да, вчерашний день нас слегка… вынес, если можно так сказать. Как там страдальцы наши?

— Спят страдальцы, сном праведников. И восстанавливаются в разы быстрее, чем я думал. Вечером уже вставать разрешу. Так что, рыжий, с тебя мини-банкет, в благодарность.

— Сделаю, — кивнул Скрипач. — Ит, Кир, поможете?

— Да все поможем, — Саб встал. — Обязательно. Ты, главное, руководи.

* * *

К вечеру собрался дождь, поэтому посиделки решено было устроить в доме — правда, Ит сперва вызвался убрать гостиную, как он сказал, до зеркального блеска. Особенное внимание он уделил тому самому креслу: в ход пошло несколько составов для чистки, но даже после всех составов Ит отодвинул кресло в дальний угол, закрыл пледом, и попросил туда не садиться. Пусть пока