Я достаю из шкафа пальто и шапочку для малышки, бабулик оставляет нас для сборов. Волнуюсь, это мягко сказано, меня колотит от волнения, от больших надежд на этот прием. Пытаюсь себя одергивать, не строить иллюзий, но мечтаю, что выйдя из кабинет московского психиатра, услышу голосок Хади. Услышу, как она будет перечислять все, что видит, будет тараторить без умолку, постоянно задавая важные и не очень вопросы, сама же на некоторые отвечать. Это просто должно произойти, Давид, когда узнает цель нашей поездки, а он узнает, простит нашу инициативность и не будет сильно ругать. Главное, результат, а это — речь Хади.

Павел Иванович Буйнов имеет свой частный кабинет, он не только преподает психиатрию в университете, он еще и ведет прием пациентов. Мы приезжаем на такси, нас встречает милая девушка-администратор, проверяет нашу запись на прием, после этого предлагает чай-кофе. Ничего из этого мне не нужно, я и есть не хочу, желудок сводит от напряжения, хотя совсем не завтракала.

— Алена, мне кажется, что сейчас не Хаде нужен психиатр, а тебе, — бабулик строго на меня смотрит, я присаживаюсь рядом с ней и Хадей, в сотый раз поправляю хвостики малышке.

— Котенок, если тебе дядя не понравится, мы сразу уходим. Ни я, ни бабушка не будем тебя уговаривать, — заглядываю в большие карие глаза. — Понимаешь? — кивает, немного нахмурив бровки.

— Сабаева? — в коридоре появляется довольно симпатичный мужчина за шестьдесят. Его улыбка меня моментально располагает к себе, на мгновение тревожное состояние отпускает. — Добрый день, очень рад, что вы приехали, — смотрит на Хадю, присаживается перед ней. — Павел Иванович, а ваше имя очаровательное создание?

— Она… — пытаюсь пояснить ситуацию ее молчания, но меня осождают строгим взглядом серых глаз. Хадя прищуривает глаза, внимательно рассматривает мужчину, прижимаясь к бабушке Тамаре.

— У меня в кабинете очень много интересных заданий, как раз для таких милых девочек, как ты. Не хочешь посмотреть? — малышка бросает вопросительный взгляд сначала на меня, потом на бабулика. — Только эти задания для детей, взрослым лучше их не знать, так как каждое задание имеет магическую силу. Любишь волшебство?

Мне хочется фыркнуть на этот тупой диалог, разочарованно возвожу глаза к потолку. Ладно, если Хадя не пойдет с ним в кабинет, а она не пойдет с ним — это я знаю, поедем действительно на Лубянку, хоть весело проведем время.

Бабушка удерживает меня за локоть, как только Павел Иванович, поднявшись на ноги, протягивает Хаде ладонь, та доверчиво берет его за руку, уходят в кабинет.

— Ты похожа на тигрицу, — с ехидством замечает бабулик, — Обычно чужие дети такую реакцию не вызывают.

— Она дочка Давида, а то, что его, значит мое, — вызывающе смотрю на пожилую женщину, словно она враг народа мне сейчас. Черные брови приподнимаются, я вздыхаю. Правда, чего это взъелась. Достаю из рюкзака мобильный телефон. Нужно позвонить Давиду, мы со вчерашнего дня не созванивались, вечером у него были какие-то важные переговоры, а в первом часу отправил в вайбере свою сонную моську. Я в ответ тоже отправила себя со спущенными лямками майки, сфотографировав соблазнительную ложбинку между грудей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что ж они так долго! — стону через полчаса, когда весь «Инстаграм» изучен, написан текст к следующему посту, подобрана фотография. Уже ответила на сообщения Дины, папы и мамы. Порываюсь написать Давиду, но решаюсь позвонить, в итоге слышу, что абонент не абонент.

— Если не выбежала, значит все идет хорошо. Ален, ты слишком напряжена.

Еще полчаса и я готова уже сама ворваться в кабинете, забрать ребенка, прекратить там исследовательскую деятельность и вернуться домой. К мужу, к родному и любимому мужу. Поэтому, когда открывается дверь, подскакиваю с дивана, кидаюсь к Хаде. Она улыбается, обнимает меня за шею и целует в щеки. Я приглаживаю ее волосы, всматриваюсь в любимое лицо, ждут первых слов. Ну, хотя бы свое имя. Чудо не происходит, Хадя по-прежнему молчит, только шире улыбается, выпутывается из моих объятий и скачет к бабушке.

— Вы проделали огромную работу, — подает голос Павел Иванович. — Ребенок всесторонне развит. Продолжайте в том же духе.

— И все? — мы, блять, приехали в столицу, продумали целый план, чтобы попасть к этому человеку, для того, чтобы услышать, какая я молодец? Он издевается? Видно на моем лице отразилось все, что подумала в эту минуту. Павел Иванович снимает очки, отводит меня в сторонку.

— Вы ожидали, что ребенок выйдет и сразу заговорит?

— Откровенно говоря: да! Именно этого я ждала, — горечь от неоправданных надежд сочится в каждом слове. — Наверное, я неправильно поняла цель этого приема.

— Некоторым требуются годы, постоянные занятия с нейропсихологом, дефектологом, логопедом, чтобы восстановить речь, вам только нужно набраться терпения. Девочка издает звуки, — тут я уже ободряюсь, не так сердито дышу. — Проблема в голове, стоит психологический блок. Чтобы его снять, вам понадобится усилие и терпение, не забывая при этом все так же крепко ее любить и убеждать, что она самая лучшая.

— Сколько это будет длиться? Месяц — два?

— Я не могу дать вам ответ на ваш вопрос. Может быть месяц, может быть год. Ей комфортно молчать, ее понимают без слов. Возможно, стоит вывести из зоны комфорта, создать ситуацию, когда нужно заговорить.

— Например?

— Алена, я не выдам вам инструкцию, все очень индивидуально. Просто знайте, что было раньше, что сейчас — это большая пропасть, ваша работа над результатом поражает, как и желание помочь малышке заговорить. Все будет хорошо, уверен, очень скоро услышите голосок малышки, — ободряюще улыбается, я заставляю себя улыбнуться в ответ. Мне нужно минут пять, прийти в себя, проглотить свою досаду и наскрести моральных сил на будущее. Силы ох как нужны, ибо в воскресенье мне придется объяснить мужу, почему я не послушала его. А ведь Давид говорил, что всему свое время, что не нужны никакие психиатры. Он словно знал все наперед, что нас ждет в Москве. Делаю глубокий вдох, выдох, цепляю лучезарную улыбку и возвращаюсь к бабушке Тамаре и Хаде.

— Поделишься своей магической силой? — одеваю малышку, вслушиваюсь в ее дыхание. — Ты теперь, наверное, умеешь колдовать? Нам нужен единорог, без него не обходится ни одна принцесса!

— Алена! — слышу со стороны глухой голос бабулика, но не обращаю внимания.