Теперь настала очередь Глушко высвободиться из уютного кресла. На какой-то момент Духону даже почудилось, что вот-вот мощные кувалды гостя обрушатся на него.

– Не делайте этого, Александр Павлович! До конца недели еще есть время. Я передам деньги. Поймите, я не из породы трусливых людишек, но чтобы так глупо рушить собственные жизненные планы, это уж слишком. А вы мне предлагаете петлю.

– Пардон. Ничего такого я вам не предлагаю. Всего лишь варианты ответа, как в одной популярной игре.

«Было бы интересно узнать, какие у подобной публики „жизненные планы“? Домик у моря и кругленькую сумму на счет где-нибудь на Багамах», – подумал Духон.

Он бы не особо удивился, насколько точно определил основные приоритеты посетителя. И это некогда элита наших хваленых спецслужб?! Поразительно! Ломали строй, а сломали судьбы. Если б только одну! Тот же приятель Багрянского – этот Андронов… Чем не пример?!

– Не хотите – не вопрос, – быстро добавил Александр. – Я тоже, признаться, несколько вами заинтригован. Вы что-то говорили о моей помощи в каком-то деле? Ну, перед тем, как меня начали потрошить на очередное пожертвование. Или я вас не так понял?

– Ах, это, – рассеянно произнес Глушко. На какое-то время он действительно забыл, что имел в виду. – Точно. Имел на вас виды! Какие у вас личные отношения с Денисом Данистом?

– Честно говоря, никогда особо теплых не было. А уж теперь! Какие могут быть отношения? Он всегда был сам по себе. Даже в нашей Семибанкирщине…

Александр о чем-то задумался или просто вспомнил, но вслух ничего нового не добавил.

– Может, это и к лучшему, – неожиданно прокомментировал Глушко. – А как вы вообще относитесь к его побегу?

– Плохо.

– Тогда как вы относитесь к тому, что его упекли на много лет?

– Так я же уже вам говорил. Могу повторить. Подсудных грехов много, но приговор явно неадекватен. К чему, в конце концов, эти глупые вопросы?

– Сейчас поймете. Я тоже вам честно сказал, что Данист хочет отомстить. Но теперь я ему не хочу дальше помогать. Попугали Андрея Андреевича – и пора ставить точку. Поначалу я надеялся, что мститель сам поймет и, так сказать, переродится. Между прочим, я докторскую диссертацию заканчиваю примерно на эту тему, – оседлал Глушко любимого конька. – Но Данист своим поведением явно не вписывается в мои выводы…

– Не перевоспитывается, что ли? – Духон не смог сдержать смешинку, несмотря на всю серьезность темы. К тому же, после того как Мацкевич попросил его аккуратно выяснить, где прячется беглец, надо было как-то продолжать беседу.

– В том-то и дело, – картинно развел руками хозяин «Ангела». – И вот я невольно подумал, не могли бы вы повлиять на коллегу-олигарха?

«Только этого мне еще не хватало – окончательно увязнуть в этой истории. Хорошенькая компания подбирается. С одной стороны, „наше все“. С другой – беглец. За одним – наконец очнувшиеся спецслужбы. За другим – головорезы из киллерского агентства. Ничего себе компания».

– Конечно, это весьма благородно, отвести беду, грозящую обоим героям нашего времени, – медленно подбирал слова Александр. – Допустим на секундочку, я соглашусь. Как вы это представляете? Притащите сюда Даниста в мешке? Или отвезете меня в мешке к нему? Ни то ни другое, как я понимаю, невозможно. Вы же не скажете мне, в какой конурке ваш клиент обитает и строит наполеоновские замыслы, чтобы я мог самостоятельно до него добраться? Израиль, конечно, маленькая страна, но не настолько, чтобы отыскать иголку в стоге сена…

– Почему не скажу? – Глушко весь подался вперед. – Только предварительно испрошу разрешения. Кстати, а вы откуда знаете, что Данист в Израиле?

– Тоже мне – тайна! Думаю, сегодня это уже ни для кого не тайна. Ни для Бессмертнова, ни для его службистов, ни для иных «доброжелателей». Сами же, небось, организовали похищение внука в Израиле. И вообще вся тамошняя эпопея. Газеты с удовольствием об этом писали…

Духон все сильнее пытался раззадорить визави.

– Внучок – персона неприкасаемая, – незамедлительно отреагировал Глушко.

– Вот и я говорю о том же. Стало быть, кто? Почему не сам Данист? Если от своих отлучили, почему бы не понянчиться с президентским чадом?

– Убедили. Убедили. – Глушко демонстративно поднял руки вверх. – Так договариваться мне? Насчет задушевного разговора?

– Попробовать можно, – словно все еще убеждая самого себя, неопределенно произнес Духон. – Я только одного не могу взять в толк. Странно у вас все получается. Сначала подписываетесь на заковыристую работу, даже деньги вперед взяли. Ведь взяли? Не спорьте и ничего не доказывайте. В конце концов, перед вами не прокурор. Если уж явились ко мне, то наверняка были уверены, что ваш покорный слуга тайны не выдает. Хотя, признаться, порой надо было бы. А теперь вдруг сами же пытаетесь отговорить клиента. Не пойму…

– Да я сам себя не пойму иной раз, – смущенно признался Юрий Нилович. – Но вы же догадываетесь, исполнение задания, тем более касающееся чьей-то мести, штука многоплановая. Так что свою компенсацию я уже получил, не доводя дела до крайних мер. И вообще никогда бы не хотел прибегать к ним…

«Если бы не мечты о домике у моря», – хотел было произнести Духон, но сдержался.

– …Вот вы мне и помогите в случае с господином Данистом, – закончил фразу Глушко.

Юрий Нилович уже давно для себя решил, что вернет часть денег Данисту. И вообще, ох как же неосмотрительно ввязался в эту историю. Все мало, все мало. Если б не связался с таким денежным мешком, как Данист, то не сели бы на крючок другие. Тот же Линович, потом этот сионист Эммануил Крамер, Ростовцев, наконец… Можно и перекрыть аванс. Только эйлатский олигарх должен непременно отказаться сам. А то такую самодеятельность не одобрил бы Папа. Эх, Папа, Папа… Как же ты подсуропил не к месту…

– О чем вы так сосредоточенно думаете? Да на вас лица нет. Хотите воды? – нетерпеливо спросил Духон.

– Хочу, пожалуй, – вымученно произнес хозяин охранного агентства.

– А знаете что, Юрий Нилович, я вам сейчас сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться. И главное, сразу успокоитесь. Я возвращаю досье на Бессмертнова, вы даете мне координаты Даниста, а миллион, как я понимаю, уже отложенный на черный день, оставляете себе. Прощаю, так сказать. За адрес.

Глушко ошарашенно взглянул на Духона. Неужели понял, о чем он здесь только что думал.

– Я подумаю. И все же свяжусь с клиентом, – усталым голосом произнес посетитель. – И сразу вас проинформирую. До конца недели есть еще время?

– Есть, – успокоил его Духон, протягивая воду со льдом.

…Когда Глушко ушел, работать уже не хотелось. Было о чем поразмыслить. И обязательно пересказать Багрянскому. Старик будет несказанно рад – книга действительно наполняется.

Что там говорил Мацкевич о беглом олигархе? Мол, скоро его вновь упрячут за решетку. Только получается явная неувязочка у Леонида Сергеевича. То, где отсиживается, не знают. То уже почти везут в колонию. Надо бы его все же уговорить встретиться…