— Будьте умницей, постарайтесь сохранять спокойствие, нянюшка. — И он вкратце рассказал ей о том, что произошло.

Все это время Нинн не сводила с него глаз, ловя каждое слово, а когда он закончил, задала вопрос:

— А где мистер Темплтон?

Доктор Харкнесс указал на гардеробную.

— Кто за ним приглядывает?

— Флоренс принесет ему бутылку с горячей водой.

— Она! — презрительно фыркнула Нинн, и, не добавив больше ни слова, шагнула к двери. Постучала и тут же вошла.

— Потрясающий персонаж, — прокомментировал Гэнтри.

— Да, замечательный.

И они развернулись к ступеням. Тут из тени в конце площадки выдвинулась фигура, но они ее не заметили. Это была Флоренс.

— Ну а теперь что касается этих гостей, — пробормотал Харкнесс, спускаясь вниз.

— Разогнать их? — уточнил Гэнтри.

— Пока рано. Пусть ждут. До приезда полиции.

— Но…

— Так положено.

— Ну хоть газетчиков мы можем выставить из дома? — спросил Гэнтри.

— Бог ты мой! Совсем забыл об этой шайке.

— Предоставьте это мне.

Журналисты толпились в холле. На лестнице показались Гэнтри и доктор Харкнесс, и тут же засверкали вспышки. А один, видимо, только что прибывший молодой человек выдвинулся вперед и с надеждой заговорил: — Мистер Таймон Гэнтри? Вы не могли бы…

Гэтнри глянул на него сверху вниз с высоты своего немалого роста.

— Могу сообщить лишь одно. И без комментариев. Сегодня вечером мисс Беллами почувствовала себя плохо и несколько минут назад скончалась.

— Доктор… э-э? Вы не могли бы?..

— Причину смерти пока назвать не могу, — сказал доктор Харкнесс. — Она потеряла сознание и больше в себя не приходила.

— А мистер Темплтон…

— Нет, — выпалили они разом, и Гэнтри добавил:

— Вот и все, джентльмены. Нам нечего больше добавить. Всего хорошего.

Откуда-то из глубины холла возник Грейсфилд. Распахнул дверь на улицу и произнес:

— Благодарю вас, джентльмены. Буду очень признателен, если вы покинете помещение.

Однако журналисты замешкались: все топтались в холле. К дому подкатил легковой автомобиль. Из него вышел мужчина плотного телосложения в пальто и шляпе-котелке. И прошел в дом.

— Инспектор Фокс, — представился он.

II

О мистере Фоксе говорили, что его прибытие на место происшествия было сравнимо с работой большого и почти бесшумного пылесоса.

Под его воздействием все представители прессы вылетели из дома на Пардонс Плейс, где еще топтались довольно долго. Гостей — некоторые из них порывались уйти — быстро собрали и отправили в гостиную. Слуги притихли и ждали в холле. Мистер Фокс поднялся наверх вместе с доктором Харкнессом. Тут же возник констебль и встал у входной двери.

— Я запер дверь в ее комнату, — сообщил доктор Харкнесс тоном школьника, который ждет, чтоб его похвалили. И протянул ключ.

— Похвально, доктор, — добродушно заметил Фокс.

— И проследил, чтобы ничего не трогали. Вся эта история… говорит сама за себя.

— Именно. Весьма прискорбно.

Фокс поставил свой чемоданчик на кровать, опустился на колени перед телом и приподнял простынь.

— Какие сильные духи, — прокомментировал он. Затем достал очки, надел их и всмотрелся в мертвое лицо.

— Ну, сами видите, — произнес доктор Харкнесс. — Следы этого вещества на ней повсюду.

— Именно, — повторил Фокс. — В большом изобилии.

Он осмотрел баллончик с ядом для вредителей, но прикасаться к нему не стал. Потом поднялся и обошел комнату. Для человека средних лет глаза у него были удивительно ясные и цепкие.

— Если это удобно, сэр, — сказал он, — я хотел бы поговорить с мистером Темплтоном.

— Он очень тяжело переживает все это. К тому же сердце у него пошаливает. Я уговорил его прилечь.

— Может, тогда вы сперва переговорите с ним, доктор? Передайте, что я задержу его всего на одну минуту, не больше, хорошо? И не надо его беспокоить, я сам к нему пройду. Он где-то здесь, рядом?

— Да, в соседней комнате.

— Что ж, очень удобно. Даю вам минуту, доктор, ну а потом войду сам. Заранее вам признателен.

Доктор Харкнесс недовольно взглянул на Фокса, но тот снял очки, проложил их в футляр, развернулся к нему спиной и принялся рассматривать вид из окна.

— Красивая тут площадь, — заметил мистер Фокс.

Доктор Харкнесс вышел.

Фокс тихо запер за ним дверь и подошел к телефону. Набрал номер и попросил оператора соединить.

— Мистер Аллейн? — бросил он в трубку. — Это Фокс. Я насчет этого дела на Пардонерс Плейс. Есть тут одно или два небольших обстоятельства…

III

Закончив разговор с инспектором Фоксом, суперинтендант Аллейн незамедлительно принялся за дело. Позвонил жене и предупредил, чтобы та не ждала его к ужину, затем вызвал сержантов-детективов Бейли и Томпсона и приказал быть наготове. После этого связался с врачом-криминалистом из Ярда, взял свой чемоданчик для выездов на место происшествия и, посвистывая, направился к машине.

— Театральная дама, — сказал он своим подчиненным, — похоже, перепутала себя с комнатным растением или его вредителем и опрыскалась ядом для насекомых. После чего перешла в мир иной. Возможно, просто по ошибке. Мисс Мэри Беллами. Известнейшая комедийная актриса, милашка и все прочее, далеко не новичок в своем ремесле. По мнению мистера Фокса, кто-то с ней расправился.

И вот они прибыли к дому 2 на Пардонерс Плейс, где следственные действия шли уже полным ходом. Фокс ознакомился со списком гостей с их адресами. Прошелся по нему, вежливо отмел тех, кто терпеливо дожидался сейчас в гостиной, и отметил галочками тех, кто покидал компанию, по собственному выражению мистера Фокса, «до наступления несчастья». Это были Таймон Гэнтри, Пинки Кавендиш и Берти Сарацин — все они томились сейчас в будуаре мисс Беллами на первом этаже. Услышав, что полковник Уорендер доводится семейству родственником, мистер Фокс предложил ему присоединиться к Чарльзу Темплтону, который к этому времени спустился в свой кабинет. Полковник сделал это крайне неохотно, но пришлось подчиниться представителю власти. Доктор Харкнесс послал за настойкой от похмелья и теперь мрачно ожидал, когда его принесут, сидя в кресле в оранжерее. Флоренс допросили, старухе Нинн задали всего пару вопросов, затем сыщики вернулись в гостиную на верхнем этаже. Грейсфилд, служанки и нанятые помощники проделали огромную работу по уборке мусора.

А лежавшее под простыней на своей постели в запертой снаружи спальне тело мисс Беллами начало понемногу коченеть.