Все это не оставляло сомнений в том, что их группа угодила в засаду. Неизвестные злодеи либо заранее узнали об операции маркитантов, либо среагировали на шум приближающегося БТР. При любом варианте у злодеев было некоторое время подготовиться к атаке, что они и сделали, сполна использовав фактор неожиданности.

Это означало, что положение хреновое. Ведь находись противник в явном меньшинстве, он предпочел бы убраться подобру-поздорову, не поднимая шума. А коли не убрался, то рассчитывает на победу.

А вот на что мог рассчитывать Тим? Численности нападавших он не знал. С подсчетом «своих» тоже имелись проблемы. Во-первых, Тим не имел представления об общей численности отряда маркитантов. Во-вторых, не располагал информацией о потерях и мог опираться лишь на то, что видел.

А видел он двух маркитантов. Один сейчас рядом с ним прятался за станиной, другой залег и отстреливался шагах в двадцати правее. Фрол вообще куда-то исчез, как сквозь землю провалился. Никаких команд не поступало. Что касается хорунжего, то в последний раз Тим слышал голос Грача, когда тот крикнул: «Десант, к бою!». Жив ли он вообще или погиб, не сумев выбраться из БТР?

Тим решил, что настала пора проявлять инициативу. Ежу было понятно, что их позиция уязвима и опасна. Да, подбитая бронемашина и стальная конструкция «ноги» био сейчас прикрывали от обстрела. Но позиция превратится в ловушку, если враг зайдет с тыла и окружит. Да и противопехотную гранату могут сюда зашвырнуть. Тогда все, капец лысому ежику.

Такая перспектива, разумеется, не устраивала Тима. Ведь отстреливаться до последнего патрона он, в отличие от маркитантов, не имел возможности. И превращался со своим мечом, в лучшем случае, в бесполезного «пассажира», а в худшем – в удобную мишень, которую рано или поздно расстреляют.

Поэтому Тим двинулся влево, чтобы обогнуть трехметровую «ступню» и посмотреть, что происходит с этого края их оборонительного рубежа. Он помнил, что там росли высокие кусты, тянувшиеся до развалин, а это таило в себе угрозу нападения. С другой стороны, если он скроется в зарослях, то уравняет свои шансы против врагов, вооруженных огнестрельным оружием или арбалетами. Так рассудил Тим. Однако случилось непредвиденное.

Он еще пробирался на корточках вдоль «ступни», когда с небес обрушился настоящий ливень. Грозовые тучи наконец-то доползли до условной точки над местом перестрелки и тут же накрыли его стеной воды. Мгновенно возникло нечто похожее на состояние, которое неизвестный библейский автор определил как «разверзлись хляби небесные». Усиливая это состояние, прогремел очередной раскат грома, а черный небосвод одна за другой прорезали несколько молний.

Однако у Тима со знанием Библии дела обстояли неважнецки. Да и вообще в подобной ситуации умные цитаты редко кому приходят в голову – будь ты хоть трижды Сенека и Сократ в одном лице. Зато выражения типа «ёпрст» так и просятся на язык, чтобы передать всю гамму эмоций.

Именно вышеупомянутое нецитируемое выражение Тим и произнес, застывая в позе человека, которому на голову внезапно вылили огромный ушат холодной воды. Затем, вздрогнув, он кинулся к углу «ступни», инстинктивно осознав, что приступ природного катаклизма застал врасплох не его одного. Следовательно, надо использовать сложившуюся ситуацию, дабы незамеченным просочиться в кусты.

И вот здесь Тима поджидал сюрприз. Ибо как раз в этот момент из-за пологого угла «ступни» (точнее, ее «пальца») выскочил вражеский боец в соответствующем облачении – разгрузке и шлеме с бармицей. В руках боец держал на изготовку автомат, что говорило о его намерениях разделаться с врагом, расстреляв его с тыла. Но вместо «тыла» хитропопый вояка получил в противники, столкнувшись с ним едва ли не лоб в лоб, двухметрового верзилу с обнаженным мечом. И меч в данном случае оказался быстрее пули, потому что быстрее оказалась реакция его владельца.

Тим, державший меч в полуопущенной руке, не стал тратить драгоценные мгновения на размах – это могло привести к катастрофическим последствиям. Он поступил проще, пойдя по кратчайшему пути наименьшего сопротивления – вскинул клинок и вонзил его в горло врагу. А затем, не дожидаясь, пока тот свалится на землю, оттолкнул обмякшее тело и прыгнул вперед.

Тим действовал интуитивно. Но интуиция, как известно, всегда опирается на чутье и проницательность. Тим спешил, потому что появление следом за первым врагом его соратника было вполне предсказуемо и требовало контрмер. В итоге действия Тима стали верными вдвойне, позволив ему не только избежать смерти, но и получить преимущество в позиции.

А произошло следующее. В тот миг, когда Тим заворачивал за угол, кто-то из нападавших набросил гранату за «лапу» био – именно в то место, где отстреливался маркитант и только что укрывался Тим. Задержись он там на секунду-другую, его бы изрешетило осколками. В результате же почти вся ударная волна от взрыва со всем причитающимся «гарниром» угодила, как в стену, в толстую и прочную сталь «ступни». И Тим чудом уцелел.

Правда, один из осколков все же секанул его по каске, которая очутилась выше защищенного уровня. Слава Всевышнему, материал каски выдержал. Однако Тима крепко оглушило. Машинально пригнувшись, он по инерции сделал пару шагов, а затем и вовсе опустился на одно колено.

Тим нуждался хотя бы в малюсенькой передышке. Ведь последние минуты прошли для него под знаком жесточайшего стресса, потребовав напряжения всех сил. Увы! Вместо передышки он увидел перед собой очередного вражеского воина. Тот возник в густых струях дождя, словно привидение. Но это привидение сжимало в руках автоматическое оружие, и жизнь Тима в очередной раз повисла на волоске.

До врага оставалось около трех метров. И по всем законам физики Тим не успевал дотянуться до него мечом. Однако Тим не имел ни малейшего представления о законах физики. А если бы и имел, то все равно бы ни черта не вспомнил. Он просто кинулся вперед, потому что привык ежедневно бороться за жизнь в самых безнадежных ситуациях. И судьба снова отблагодарила его.

Автоматчик нажал на спусковой крючок в тот момент, когда Тим только отталкивался от земли. Но пуля не поразила его, потому что выстрела не последовало. То ли патроны закончились, то ли осечка вышла, но ничто не остановило отчаянный бросок Тима. Он распластался в прыжке и ткнул острием меча в грудь стрелка.

Тот отшатнулся и, не удержавшись на ногах, завалился вбок. Тим тоже упал, потому что летел почти параллельно земле. Он был уверен, что нанес человеку с автоматом если и не смертельное, то тяжелое ранение. Однако, поднявшись, он обнаружил, что противник уже стоит напротив и сжимает в руке палаш. «У него, что – стальная грудная клетка? – мелькнула мысль. – Или кольчуга под разгрузочным жилетом?»

Тим понимал, что в его распоряжении очень мало времени – ведь в любой момент количество вражеских воинов могло удвоиться, а то и утроиться. Поэтому он атаковал решительно и быстро, не тратя лишние секунды на фехтовальные приемы. Зная мощь своего меча, Тим схватил его двуручным хватом и рубанул противника по корпусу.

От подобного удара чрезвычайно трудно уклониться. Сам Тим в таком положении попытался бы блокировать атаку. Но противостоящий ему боец то ли проморгал ее, то ли был сильно потрясен первым выпадом Тима в грудь. Так или иначе, он не рискнул выставлять блок палашом, а попробовал отпрыгнуть в сторону. И совершил роковую ошибку.