– Как и у нас.

– Проблема этого корабля – не Страмбли. Я к ней принюхалась и думаю, что она свое дело знает, а чего она не знает, я дополню тем, что подсмотрела у Мэттиса. – Я думала, она закончила, но тут Прозор прибавила: – И у Гитлоу тоже. Он был нашим оценщиком, но в любой хорошей команде оценщика и открывателя разделяют отнюдь не лиги.

С той поры, как мы присоединились к команде Труско, она без труда произносила название Клык, но это был первый раз, когда с ее губ слетело имя мужа.

– Значит, ты собираешься туда войти.

– Я бы предпочла больше никогда не видеть этого места, Фура. Но раз уж мы к нему приблизимся, отчего бы мне не переспать с парочкой призраков.

Мы сидели на камбузе и тихо разговаривали, пока остальные были заняты своими делами или просто глазели в иллюминаторы.

– Мы собираемся потревожить другие привидения.

– Не их самих, а их жуткие вещицы. – Она выдавила из себя улыбку. – Кстати, а что тебя тормозит?

– В каком смысле?

– В том, что ты не пытаешься отговорить старушку Проз от этого дела. Я думала, ты ко мне пристанешь как здоровенный светящийся паразит: «Нет, Проз, не надо тебе идти в Клык, пусть этим занимаются Труско и его команда знатоков». Но ты, кажется, выбрала другую тактику.

– Я сомневаюсь в Страмбли. Или в любом из них, если на то пошло. Может, Труско не дает им раскрыть потенциал. Но вот что мне известно: мы отсюда не уйдем без наследия призрачников, и это значит, что ничего нельзя оставлять на волю случая. Конечно, ты туда пойдешь. Большую часть последних трех недель ты только и делала, что намекала на то, что можешь занять место Гатинга. Труско не вывел бы нас на орбиту, если бы не обдумал экспедицию, и он никак не мог собраться туда, положившись лишь на свое самомнение и Страмбли. Может быть, Сурт или Дрозна могут помочь, если они понадобятся, но Труско был бы дураком, если бы не взял тебя на этот катер, – и он об этом знает.

– Над ним надо еще немного поработать, – призналась Прозор. – Но скоро он сдастся.

Проблема с Гатингом пока что осталась в прошлом. Команда, казалось, приняла идею о том, что он припрятывал вещи из шарльеров у них под носом. Может быть, они не хотели слишком много размышлять над этим объяснением, но никто не рыдал, скорбя всей душой по поводу смерти старой ехидны. Все было бы по-другому, если бы нам пришлось избавиться от Дрозны или Страмбли, но Гатинг не слишком старался заводить друзей, а за это иногда приходится платить.

– Есть еще кое-что, над чем ему нужно поработать, – сказала я, наклоняясь, чтобы приблизить свое лицо к ее лицу. – Я тоже пойду туда. Не потому, что я не доверяю тебе, а потому, что это мой шанс. Джастрабарск взял меня в тот шарльер, но то была всего лишь небольшая приятная прогулка вверх и вниз по лестнице.

– Он на такое не пойдет, Фура, особенно после того, как ты показала, как умеешь обращаться с костями.

– Я же его заставлю, верно?

– Тебе лучше сидеть на корабле. В шарльерах есть риск, в любых шарльерах, особенно с узким окошком.

– Но он этого не знает. Он думает, у нас есть несколько дней.

– Это не делает его дураком, не так ли? Он может думать, что у него есть время, но это не значит, что он возьмет своего чтеца костей в самое пекло, как будто сможет раздобыть нового, просто пошарив рукой поблизости.

– Я все-таки хочу туда попасть.

– Нет, – отрезала Прозор и положила ладонь на мой жестяной протез. – У нас есть план, и мы будем его придерживаться. Ни одна часть этого плана не предполагала, что ты пойдешь в шарльер. Мы забираем барахло призрачников, аккуратно объясняем остальным, что они нашли, а потом начинаем учить их пользоваться найденным. Несмотря ни на что, они по-прежнему считают нас теми, за кого мы себя выдаем. Никаких упоминаний про Босу или «Рассекающую ночь», пока мы не будем совсем готовы. Затем, если ты все еще будешь придерживаться своего безумного курса, ты начнешь составлять план, чтобы сделать из «Королевы» приманку. Мне плевать, сколько недель или месяцев это займет. Но до той поры ты даже на волосок не выйдешь из роли. Ты чтец костей, а чтецы костей не клянчат, чтобы их взяли в шарльеры, разве что они замыслили нечто неположенное.

– Но ведь так и есть, – сказала я.

Труско потерял своего оценщика, но это не остановило приготовления к экспедиции. Они продолжались в течение всего рейса, причем оборудование перемещалось в катер и из него в соответствии с ожидаемыми потребностями следующего шарльера. Я видела, как Ракамор организовывал свои припасы, и разница оказалась разительной. Склады на «Королеве» представляли собой беспорядочную мешанину всякой всячины; ничто не было должным образом уложено или классифицировано, и довольно многое оказалось сломано и ремонту не подлежало. Просто найти достаточно длинную веревку, чтобы спуститься в шахту, было настоящим вызовом. Ее делали из того же материала, что и такелаж, но это не означало, что можно просто позаимствовать что-то из снастей – для такого у Труско не было ни навыков, ни оборудования. Мы с Прозор держали рты на замке, пока шла вся эта возня. Излишняя критичность обернулась бы нам во вред, представляя собой намек, что нам довелось побывать на лучших кораблях.

Я думала про себя: и эту команду ты собираешься выставить против Босы Сеннен, с которой не справились люди Ракамора?

Но у меня не было права терять самообладание.

Более тяжелое и громоздкое снаряжение нельзя было загрузить на катер через обычные шлюзы. Его следовало привязать снаружи, а это не получилось бы, пока катер не отделится от «Королевы». Дрозна не пришел бы в восторг оттого, что катер летает рядом с кораблем, пока паруса еще не собраны, так что последняя стадия подготовки должна была подождать, пока мы не окажемся на орбите. Труско не считал это проблемой, но он ведь все еще был убежден, что у нас есть пять дней до того, как оболочка шарльера начнет уплотняться.

Прозор уточнила ауспиции, когда корабль подполз ближе. Два обещанных дня сократились всего лишь до тридцати семи часов – и мы уже тратили эти часы.

– Шесть часов на то, чтобы прикрепить лебедку к корпусу, – беззаботно рассказывал нам Труско. – Время не будет потрачено впустую. Пока Сурт и Дрозна загружают оборудование, Тиндуф и Прозор помогут нам с завершающей проверкой скафандров.

– Я тоже могу помочь.

– Сиди у костей, Фура, – и ты сделаешь больше, чем требует твоя доля.

Я бы поспорила, но мне не хотелось слишком отчаянно напрашиваться в помощницы. Прозор была права насчет того, что нельзя выходить из роли. Чтецам костей нравилось, что их баловали, и я бы выглядела несообразно, спеша взяться за черную работу.

Прошло три недели с моей последней связи с Адраной, и мне начало казаться, что я больше не получу от нее вестей. Лучшее, что можно было сделать, – это считать случаи, когда нам удавалось поговорить, подарками судьбы, а не чем-то таким, что причиталось мне в обязательном порядке. Даже если сестре не удалось уговорить Босу отправиться к Клыку, все равно я рада была знать, что Адрана жива. И все же три недели молчания разъедали меня как кислота.