– Вот то-то и оно, что обычно не до них! Никому. Кто первый стреляет, тот и прав. Оттого не жизнь вокруг, а тупое выживание.

– Сталкер, – пожаловался Джек, – нас тупыми обозвали!

– Ох, дурачок. – Андрей Юрьевич покачал головой. – Я не на вас ругаюсь. На жизнь нашу бл… дскую… Потому с вами и поехал, что надежда появилась – хоть что-то в ней изменить.

Укладываясь спать, Кирилл внезапно сообразил, что правильнее было бы Джеку остаться на улице, а ему самому пойти с Рэдом. Стрелять в помещении, при свете и с близкого расстояния – совсем не то же самое, что вглядываться в густеющие сумерки и успеть заметить возможного противника раньше, чем он тебя. Хотел сказать об этом Рэду. А потом понял, что тот все решил правильно.

Кирилл никогда еще не расстреливал врагов в упор, глядя им в глаза. И сомневался, что хорошо с этим справится.

* * *

То, что стук колес становится различим с расстояния около полукилометра бойцы вычислили, еще добираясь сюда. Смазанный и избавленный от ржавчины «звездолет» катился по рельсам заметно тише, чем раньше. Но все же решили не рисковать. Оставили дрезину в полукилометре от засады.

Таясь, подобрались к нужному дому – двери и ставни казались закрытыми наглухо, но какое-то наблюдение за рельсами Дикие, несомненно, вели.

Дом был каменный, трехэтажный, однако во всех обитаемых поселках люди селились теперь в первых этажах. Домов в изменившемся мире было много, обитателей – мало. Живи где хочешь.

Кирилл с Андреем Юрьевичем замерли под окнами. Рэд и Джек взбежали на крыльцо. По сигналу командира дружно ударили в дверь – та провалилась вовнутрь – и исчезли.

Спустя секунды из дома послышались выстрелы – Кирилл насчитал четыре – и истошно завизжала женщина. Тут же раздался до боли знакомый глухой звук, и визг прекратился: должно быть, кто-то из адаптов ударил женщину в висок. Кириллу показывали этот удар – не всегда смертельный, смотря как бить, но гарантированно вышибающий из противника сознание. Ему такое пока не удавалось, тут нужны были точность и хладнокровие. А адапты били мастерски.

Андрей Юрьевич поморщился.

– Ее не убили, – пообещал Кирилл, – Просто вырубили. – Ему очень хотелось верить, что не ошибается.

Больше выстрелов не было. Скоро в ставню негромко постучали изнутри.

Кирилл встрепенулся.

– Бежим!

Он, как было условлено, прикрыл выбитую дверь, а Андрей Юрьевич бросился к завалу.

Кирилл уже разглядел, что Дикие стащили сюда все тяжелое, что подвернулось под руку: мебель из окрестных домов, садовые скамейки, даже покореженный остов автомобиля. Если бы можно было не соблюдать необходимую тишину, времени на разбор баррикады ушло гораздо меньше, но действовать приходилось бесшумно. К тому же от Кирилла было мало толку – он то принимался всматриваться вглубь улицы, то косился на замерший в тишине дом. И хорошо, что всматривался.

Фигуры, выскочившие из другого обитаемого жилища – не ближайшего, а через два; дальнее строение выглядело солиднее, чем ближние развалюхи, – сумел заметить раньше, чем те заметили чужаков.

– Тихо! – Кирилл схватил Андрея Юрьевича за руку. – Присядьте!

Мужчина молча подчинился. Они притаились в укрытии баррикады.

– Кучер! – настороженно позвал кто-то из выскочивших. Окрик разнесся по пустынной улице так громко, что казалось – кричат в двух шагах. – Че у вас за кипиш? Че палиˆте?

Подходить ближе сосед, похоже, побаивался – тут Рэд как в воду глядел. Но эти два дома были в поселке не единственными обитаемыми. Если сейчас не ответить – Дикий, скорее всего, поднимет тревогу.

Кирилл поудобнее перехватил автомат, вгляделся в темноту. У дальнего жилища стояло человек пять.

– Кучер! – снова, громче, позвал сосед.

От скрипа открываемой ставни Кирилл едва не подпрыгнул.

– Че орешь? – Высунувшийся в окно абориген недовольно сипел.

Кирилл пригнулся за баррикадой низко, как мог. Он пока не очень понимал, что происходит, и почему высунувшийся так спокоен – будто ничего не случилось. Но, согласно адаптским правилам, в непонятной ситуации следовало вести себя по принципу «меньше пыхтишь – меньше налажаешь».

– Нормально все, – сварливо сообщили из открытого окна. – Ляху на дурь прихлобучило, палить начал… Угомонили уже.

Соседи помолчали, выжидая. Но продолжения не последовало.

– Так че? Мы – спать тогда? – с заметным облегчением в голосе прокричал мужчина.

– Не хочешь спать – иди пахать, – предложил остроумный Кучер.

Загоготал и с треском захлопнул ставню.

Кирилл дождался, пока соседи скроются. Рука, которой он постучал в окно – ушли, все нормально – подрагивала. И поˆтом облился под одеждой до самых пяток. А так – ничего.

Вернулся к Андрею Юрьевичу, помог разбирать завал. Раскидав баррикаду, подогнали к дому дрезину – Рэд и Джек запрыгнули в нее на ходу. Высунувшегося было снова на стук колес соседа загнали в дом единственным выстрелом. Дальше поселок проехали без остановок.

– И как вы только заставили этого Кучера говорить! – восхитился Кирилл. – Я уверен был, что на помощь позовет, стрелять приготовился. А он – пахать иди… И, главное, голос такой недовольный – как будто от пьянки оторвали. А не заставляют под автоматами черт-те что пороть.

Рэд с Джеком переглянулись.

– А мы никого не заставляли, – невозмутимо обронил командир. – Я этого Кучера первым грохнул, как только вошли. Я говорю – брось оружие, жалом в пол! – а он, придурок, ствол задрать попытался. Ну, и… понятно. И второго, который с огнестрелом был – тоже. Тот, правда, пошустрее оказался, пару раз пальнуть успел. Тетка завизжала… Ну, Жека ее успокоил, чтоб не крякала. А потом мы их с четырех комнат в одну согнали, жвалы позаткнули – и всех делов. Быстро управились. После того, как паханов положили, пикнуть никто не посмел.

– А… – Кирилл уже ничего не понимал. – Если все они молчали… и этого… Кучера вы убили? Кто же тогда с соседом разговаривал?

– Кто-кто, – раздался вдруг недовольный голос Кучера. – Конь в пальто!

Оторопевший Кирилл вытаращил на Джека глаза. Даже рычаг от удивления бросил.

– Вот это да! Я не догадался.

Джек довольно засмеялся.

– Ну, если ты не догадался, хоть и рядом сидел, куда уж было этому, поленом треснутому! Я на то и рассчитывал.

– А откуда же ты узнал… – Кирилл все еще не мог поверить. – Про Ляху какого-то?

– Так коню ж понятно было, что разоряться начнут – че за пальба? – разъяснил Джек. – Я у Диких спрашиваю: этого, с калашом – как звать? Говорят, Ляха… Вот и все.

Андрей Юрьевич похлопал в ладоши:

– Браво. Тебе бы на сцене выступать.