– А что бы ты сказала мне, если бы я стал тебя сватать?

– Вряд ли ты это надумаешь, – сказала она.

– Ошибаешься, – ответил он.

– А коли так, то пойди поговори с моим отцом.

На том разговор кончился. Гуннар тотчас же отправился к землянке людей из Долин и, встретив перед ней людей, спросил их, там ли Хёскульд. Те ответили, что в землянке. Гуннар вошел. Хёскульд и Хрут встретили его с распростертыми объятиями. Он сел между ними, и в их разговоре ничто не напоминало об их былой вражде. Наконец Гуннар спросил, что бы ему братья сказали, если бы он посватался к Халльгерд.

– Мы не отказали бы, – ответил Хёскульд, – если только ты и впрямь решил жениться на ней.

Гуннар подтвердил, что это так.

– Но мы с тобой в свое время расстались не по-доброму, – добавил Хёскульд, – и люди не поверят, что сговор между нами возможен. А как ты смотришь на этот брак, брат мой Хрут?

Хрут ответил:

– По-моему, он будет неравным.

– Почему? – спросил Гуннар.

– Скажу тебе правду, – ответил Хрут. – Ты человек доблестный и достойный, а она человек ненадежный, не хочу тебя обманывать.

– Спасибо тебе за это, – сказала Гуннар, – но мне все же сдается, что вы не позабыли старой вражды, раз отвергаете мое сватовство.

– Не так это, – сказал Хрут. – Но тебе, я вижу, не совладать с собой. Однако, даже если сговор и не состоится, мы бы хотели остаться твоими друзьями.

– Я говорил с нею, – сказал Гуннар, – и она согласна выйти за меня.

Хрут сказал:

– Так я и думал. Страсть вскружила вам обоим голову, и вы готовы на этот безрассудный брак. Но тем опаснее он для вас.

И Хрут рассказал Гуннару о нраве Халльгерд и открыл ему глаза на многие ее недостатки. Все же, в конце концов, они заключили брачную сделку. Затем послали за Халльгерд и все обсудили при ней. Как и в прошлый раз, она сама помолвила себя. Свадьбу на этот раз решили справлять в Конце Склона и до поры до времени хранить все в тайне. Но вышло так, что все о сговоре узнали.

Вернувшись с тинга домой, Гуннар поехал на Бергторов Пригорок и рассказал Ньялю о сговоре. Тот принял новость очень неодобрительно. Гуннар спросил его, почему он так против этого сговора.

– Если она переедет сюда, на восток, ждать бед, – сказал Ньяль.

– Ей не расстроить нашу дружбу, – сказал Гуннар.

– Ей это почти удастся, – сказал Ньяль. – А тебе не раз придется расплачиваться за жену.

Гуннар пригласил на свадьбу Ньяля и всех, кого бы он ни пожелал взять с собой. Ньяль обещал приехать. Затем Гуннар поехал домой и объехал всю округу, приглашая людей.

XXXIV

Жил человек по имени Траин. Он был сыном Сигфуса и внуком Сигвата Рыжего. Он жил у Каменистой Реки, на Речном Склоне. Он был родичем Гуннара и очень уважаемым человеком. Женой его была Торхильд, по прозванию Женщина Скальд. Она была очень остра на язык и любила насмешки. Траин не очень любил ее. Его тоже пригласили на свадьбу в Конец Склона, и жена его должна была потчевать гостей вместе с Бергторой, дочерью Скарпхедина, женой Ньяля.

Другого сына Сигфуса звали Кетиль. Он жил в Лесу, восточнее Лесной Реки. Женой его была Торгерд, дочь Ньяля. Третьего сына Сигфуса звали Торкель, четвертого Мёрд, пятого Ламби, шестого – Сигмунд, седьмого – Сигурд. Все они приходились Гуннару родичами и были доблестными воинами. Гуннар пригласил их всех к себе на свадьбу. Пригласил он также Вальгарда Серого и Ульва Аургоди и их сыновей – Рунольва и Мёрда.

Хёскульд и Хрут прибыли на свадьбу со множеством людей. Были там и сыновья Хёскульда – Торлейк и Олав. С ними приехала невеста и дочь ее Торгерд. Это была очень красивая девушка, и ей было тогда четырнадцать лет. Много приехало с ней и других женщин. Были там также Торхалла, дочь Асгрима, сына Лодейного Грима, и две дочери Ньяля – Торгерд и Хельга.

У Гуннара собралось много гостей, и он рассадил их так: сам он сидел по одну сторону стола, посередине, а слева от него сидел Траин, сын Сигфуса, дальше – Ульв Аургоди, затем – Вальгард Серый, затем – Мёрд и Рунольв, а дальше – остальные сыновья Сигфуса. Ламби сидел с самого краю. По правую руку от Гуннара сидел Ньяль, за ним – Скарпхедин, затем Хавр Мудрый, затем Ингьяльд с Ключей, затем – сыновья Торира из Хольта. Торир пожелал занять самое крайнее место в ряду знатных людей. Все были довольны своими местами. Хёскульд сидел посредине по другую сторону, и слева от него – сыновья его. Хрут сидел справа от него. Про остальных не рассказывается, где они сидели. Невеста сидела на женской скамье посредине, и по одну сторону от нее – дочь ее Торгерд, а по другую Торхалла, дочь Асгрима, сына Лодейного Грима. Торхильд потчевала гостей. Вдвоем с Бергторой они подавали еду на стол.

Траин, сын Сигфуса, не сводил глаз с Торгерд, дочери Глума. Это заметила его жена Торхильд. Она рассердилась и сказала вису:

Ну и стыд! Уставился,

Так и ест глазами!

– Траин! – воскликнула она.

Он тут же поднялся из-за стола, назвал своих свидетелей и объявил о разводе с ней.

– Я не потерплю ее насмешек и брани, – сказал он.

Он так рьяно взялся за дело, что не пожелал дольше оставаться на свадебном пиру, если она не уедет. И она уехала. После этого все снова уселись на свои места, стали пить и веселиться. Вдруг Траин сказал:

– Я не стану скрывать, что у меня на уме. Хёскульд, сын Колля из Долин, я хочу спросить тебя, выдашь ли ты за меня твою внучку Торгерд?

– Не знаю, что и сказать, – ответил тот. – Мне кажется, что не так уж ты хорошо обошелся со своей прежней женой. Что он за человек, Гуннар?

Гуннар ответил:

– Не скажу, потому что он мой родич. Лучше скажи-ка ты, Ньяль, тебе все поверят.

Ньяль сказал:

– О нем надо сказать, что он человек богатый, достойный и знатный. За него вполне можно выдать невесту.

Хёскульд сказал тогда:

– А что ты посоветуешь, брат мой Хрут?

Хрут сказал:

– Можешь выдать за него невесту, он ей ровня.

Тут они стали договариваться и пришли к согласию во всем. Затем Гуннар поднялся с места, и Траин с ним, и они подошли к женской скамье. Гуннар спросил мать и дочь,