— Выйти за меня замуж, душа моя, — уточнил Майер.

— Ты с ума сошел?! Да я за тебя никогда в жизни не выйду! — нервно засмеялась Вера.

Грохнувший выстрел оборвал ее смех. Она вздрогнула всем телом от громкого звука. Сева, схватившись за ногу, взвыл.

— Это чтобы ты понимала, что я не шучу. Следующая пуля будет в голову, — как ни в чем не бывало сказал Янис.

— Ты спятил, — шокировано прошептала Вера, бросив на Дубинина беспомощный взгляд.

Но тот и не собирался вмешиваться в происходящее. Двинулся в прихожую и вышел из дома. Тогда она схватила сотовый и набрала номер Даниила. Телефон у него был включен, но ответил он не сразу.

— Вера, ты на часы смотрела? Какого хрена...

— Забери от меня своего брата!

— Чего? — спросонья не понимал Даня.

— Забери, говорю, от меня своего брата! Яниса! Он невменяемый! Он Севе ногу прострелил и грозится убить! Приезжай сейчас же и забери его!

— Дай ему трубку! — быстро сказал Даня.

Она передала телефон Янису, но он не стал разговаривать с братом, отчеканил на выдохе, что все в порядке, волноваться не стоит, и сбросил звонок.

— Ты мне обещал его не трогать. Ты же обещал... — сказала она, чуть не плача.

— Обещал. Я дал тебе слово и был ему верен, но ровно до того момента, пока Сева тебя не подставил. Жалею, что не наказал его раньше. За такое убивать надо. И я бы это сделал, если б не мои дурацкие обещания. Или ты выходишь за меня — или я ему башку снесу.

— Верка, дура, да какая тебе разница! Ты все равно с ним спишь! — скулил Сева. — Хочешь, чтобы он меня прямо тут грохнул?

— Заткнись, тебя не спрашивали! — рявкнул на него Янис. — Шкуру только зацепил, а ты воешь, будто ногу отрезали. Вера, я жду!

— Ты не можешь ставить меня перед таким выбором!

— Уже поставил.

— Я знала, что ты способен на многое, но чтобы так!

— Давай без этой лирики, раз ты все знала.

Вера заметалась по комнате, яростно придумывая, как бы потянуть с ответом, пока не явится Даня, — если он вообще явится, — но понимала, что выиграть время у нее нет никаких шансов. Она нисколечко не сомневалась: Майер выполнит свое обещание. Он точно пристрелит Севку на месте не моргнув и глазом.

Сева, корчившись от боли, катался по полу около дивана, марая все вокруг своей кровью. Обеденный стол, за которым они накануне ужинали, все еще был убран скатертью. Вера сдернула ее и бросила Севке, чтоб он прижал ткань к кровоточащей ране. Сходив на кухню за аптечкой, она присела около Ряшина.

— Ты совсем рехнулся. Я сейчас полицию вызову. И пусть тебя посадят.

— Вызывай, — невозмутимо отозвался Янис. — Я заяву напишу, что твой михрютка пытался меня убить. У меня толпа свидетелей есть, что при каждой нашей встрече он мне угрожал.

— Верка, херню не говори! Оставь свои дурацкие идеи! — запричитал Сева.

Руки у Веры дрожали, и ей никак не удавалось справиться с этой дрожью. Разрезав штанину, она обнаружила, что рана и правда не глубокая: задело по касательной. Царапиной не назовешь, но и особого вреда не должно быть.

— Можешь не стараться. Если я не услышу от тебя положительный ответ, он все равно подохнет, — сказал Янис и уселся в кресло. — Глядя на то, как ты его защищаешь, мне еще больше охота его пристрелить.

— Я не его защищаю, а себя. Себя от тебя!

— Он ничем не лучше зябревских гопников. Он прекрасно знал, что тебя взяли, и даже не пошевелился. Скажи, он хоть позвонил тебе после этого? Узнал, все ли с тобой в порядке? Нет. И не собирался. Он мог предупредить тебя. Мог, в конце концов, прийти ко мне. Ты же мог это сделать, да? — посмотрел на Севку. — Сказал бы, что Вера в опасности. Попросил помощи. Она ведь твоя жена, хоть и бывшая. И, знаешь, я бы помог. Потому что это было бы по-мужски. Но ты, падла, даже не собирался! Ты сидел и ждал, пока Веру пустят по кругу, а потом разрежут на куски!

Вера слушала Яниса, замерев. Она нашла в аптечке бинт, но так ничего и не сделала, чтобы облегчить страдания бывшего мужа.

Когда Майер договорил, она повернулась к нему и тихо спросила:

— Если я соглашусь, ты его отпустишь?

— На все четыре стороны, — заверил он.

— Хорошо. Пусть будет, как ты хочешь. Я выйду за тебя замуж.

— Давай, клоун, на выход, — согласился Янис.

Сева выхватил бинт из Вериных рук и принялся судорожно обматывать раненую ногу. Потом засыпал в рот горсть обезболивающих таблеток, найденных тут же в аптечке, и с трудом поднялся. Вера помогла ему добраться до двери.

Открыв ее, она сказала:

— Знаешь, я он ведь прав. Ты сидел и ждал, пока меня разрежут на куски... Это был последний раз, когда я просила Майера тебя не трогать. Если ты появишься в моей жизни еще раз, я не буду ему мешать тебя уничтожить.

— Вер... — Сева глянул на нее со смесью страха и удивления.

— Я тебе все сказала. Ты меня слышал, — ответила она и захлопнула за ним дверь.

Вернувшись в гостиную, она взялась наводить порядок, первым делом выбросив в мусор окровавленную скатерть.

— Ты тоже уходи, — сказала Янису.

Но он и не думал двигаться с места. Сидел, умиротворенно откинувшись в кресле и прикрыв глаза.

— Тебе самому не тошно?

— Нисколько, — соврал он. Ему было тошно от того, как он поступил с ней, что заставил ее все это пережить, но по-другому не мог. — Всю мою жизнь и меня самого ты оцениваешь по одному поступку, так что терять мне давно уже нечего.

— Я тебе этого никогда не прощу.

— Можешь не прощать, я ни в чем не раскаиваюсь.

— Почему? — взволнованно заговорила она. — Уже не в первый раз... Почему, как только я что-то почувствую и дам нам шанс, ты делаешь что-то такое, что отворачивает меня! Ты как будто специально делаешь все, чтобы я тебя ненавидела! Ты же знал, что я не смирюсь с этим! Что не прощу такого!