– Конечно, наладится. Тут двух мнений быть не может, – саркастично пообещала я.

Когда Надёжа уходила, я вышла проводить её в коридор. Уже чувствовала зуд в теле, предшествующий превращению, потому испытывала нетерпение.

– Я быстро, – затараторила Надёжа, – просто хотела сказать: ты уж подобродушней с Лучезарой. Бедная. Она так страдает. И, главное, не говори, где скрывается. Никому. Кошмар, чем это может обернуться!

Сумасшедший дом!

Кружевная переписка

Цветень, 10. 11200 год.

Весна: Всё! Отправили к вам отпетого. Дорога тебе известна. Лошади, световоз, поезд. В общем, пятнадцатого встречайте.

Добрыня: Почему отпетого?

Весна: Потому, что слов больше не нахожу. Сначала всё играл со мной в «покажусь – не покажусь». Потом похабщины наговорил. Я понимаю: молодой, шестнадцать лет, тупой, гормоны. Я ему банки передала, грибы, варенье. Вам с Храбром мама посылает. Если бестолочь не сожрёт по дороге, то приятного аппетита!

Добрыня: Кстати, я сдался на отлично. Спасибо, что спросила.

Весна: Да пожалуйста, мне не жалко. Готовьтесь к худшему. Парнишка неуправляемый. Ты знаешь, насколько отшельник неразговорчив, но тут его прорвало. В откровения пустился. Из уймы сказанного я уяснила одно: он не против, если Сивогривов утопит невидимого в ближайшем колодце. Преувеличиваю. Ты же понимаешь? Но мне бы тоже понравилось.

Добрыня: Приму к сведению.

Весна: А зачем он мне гадости говорит? Можно слегка притопить за это.

Добрыня: Великоград – не Прилучье. Нет здесь колодцев. А возле канализационного люка нас обязательно заметят. И нужник здесь не наш, деревенский… Впрочем…

Весна: Подойдёт. И прости, что не спросила, как твоё испытание.

Добрыня: Прощаю.

Весна: К слову, отшельник предупредил, что Дарен – невидимку Дарен зовут – умеет видеть скрытые предметы. Оттого, что он часто сам оказывается незримым, спрятанные вещи обычно не являются для него таковыми. Если вы надумаете что-то убрать подальше, прячьте надёжней.

Добрыня: Он что ж, подворовывает?

Весна: Отшельник не жаловался, но…

– Я просто хочу любви. Естественное желание, по-моему, – Лучезара начала утро с того, что меня ни капельки не занимало. – Надёжа считает, что я просто не встретила ещё своего единственного.

– Как я вызову Славомира? – нервничала я, отправляясь умываться. – Что я ему скажу? – ломала голову, вернувшись обратно.

– Есть мнение, что мужчин привлекает неприступность. Чем тяжелее достаётся девушка, тем она дороже. Я обязательно попробую.

– Лучезара, как мне себя вести? – поинтересовалась я, когда стояла перед дверью, готовясь отправиться на учёбу.

– Да откуда мне знать? – махнула рукой ведьма. – Я о важных вещах размышляю. А ты ко мне со скудоумными вопросами.

– Точно тебя скоро выгоню. Может, даже сегодня, – пообещала я и вышла.

Во время долгого перерыва я искала Славомира в столовой. После бродила по четвёртому этажу, где занимаются законоведы. Но с Гуляевым столкнулась, уже когда плюнула на поиски. А плюнула именно оттого, что опасалась найти противника. Мы встретились на лестнице. Я спускалась, а он шёл навстречу с друзьями. Интересно, я когда-нибудь его без сопровождающих-то видела? Вроде один раз. Тогда, когда он пытался без свидетелей решить вопрос щекотливый и конфиденциальный. За что угодил в камень.

Я преградила Славомиру путь. Вся свита тоже остановилась. Мы заняли половину лестницы. Но желающих спуститься или подняться обнаружилось немного, потому мы никому не мешали.

– Чего тебе? – приветливость явно не является отличительной чертой Гуляева.

– Ты меня, помнится, просил подойти пару дней назад. Вот, подошла.

Славомир хмыкнул. Молчал, ожидая, что скажу ещё.

– Сколько тебе мой брат должен?

Говнюк озвучил сумму, от какой у меня сжался желудок. Ничего себе у него процентики скачут! Он в день по нескольку раз накручивает? Охренительная математика!

– У меня к тебе предложение.

Я стояла на две ступеньки выше и смотрела на Гуляева свысока. Мне нравилось это положение.

– Что ты можешь мне предложить? – уничижительно осведомился неприятель.

– Покерный турнир, – выдохнула я. – Выигрываю – ты прощаешь долг Милораду. Проигрываю – даю тебе то, что ты ищешь.

Вариант обмена пришёл ко мне только в это мгновение. Тут же подумала: наверное, стоило сразу обменяться и не тратить время на игру. Однако слово уже сказано, и, в случае ожидаемой удачи, я больше приобретаю, чем теряю.

– И что же я ищу? – Славомир поднялся повыше и вплотную приблизил своё лицо к моему. Здравствуй, гаденькая улыбочка!

Надо же. Кому-то он представляется красавцем.

– Я сдам тебе Лучезару.

Гуляев мгновенно перестал улыбаться и даже крошечку отшатнулся.

– О! Это презанятно, – протянул Лазарь.

– Ты знаешь, где она?

Я начала обдумывать ответ. Как бы так правильно выразить мысль, чтобы не пробаклушничать запретное.

– Ну-у-у, я знаю, где её нет.

– За неё обещана награда, – Славомир силился снова принять независимый вид, но оставался бледен и растерян.

– Награди меня – отвяжись от Дубинина.

– А что он под твоей юбкой укрывается? Его проблемы девка решить пытается?

Я скрестила руки на груди.

– Милорад, может, и не так лих, как хотелось бы, но Лучезары он не боится.

Славомир ещё сильней переменился в лице.

– Я её не боюсь.

– Ага?

Вообще-то было бы недурно, если б Милорад сам сыграл с Гуляевым. Только он не играет. Да и не подойдут ему мои джинсики.

Лазарь толкнул приятеля в бок:

– Соглашайся. Посмотрим, что она приготовила.

Гуляев поразмыслил и постановил:

– Сегодня вечером в «Трёх княжнах».

«Почему в “Трёх княжнах”? При чём здесь игром?» – хотелось спросить, но вылетело другое:

– Вечером не могу. Как это ты не учёл предмет насмешек?

Мало мне Пересвет объяснял, что ничего смешного в негативном волшебстве нет.

– Чего? – оторопел Гуляев.

– Она под заклятием, – напомнил ему Италмаз.

– Днём, – кивнула я.

Я думала, Славомир скажет что-нибудь омерзительное по поводу моего ночного облика. Но, видимо, воспоминания о Лучезарином ударе по нему самому ещё не растворились в прошлом. Впрочем, полагаю, такое не растворяется никогда.