партийной организации и претензиями партии на роль народного движения. Нацистская партия преподносила популярность Гитлера как неопровержимое доказательство того, что он, как Вождь, лично воплощает волю немецкого народа. Таким образом, нацистская партия, являясь продолжением личности вождя, становилась лишь средством реализации этой воли. С этой точки зрения полное господство Гитлера над партийной организацией совершенствовало ее как средство реализации народной воли. Таким образом, популярность Гитлера эмпирически продемонстрировала, что нацистская партия является средством реализации народной воли, и в то же время сделала личный контроль Гитлера над партийной организацией не только обоснованным, но и логически необходимым.

Формальное закрепление харизматической привлекательности Гитлера в качестве одного из центральных столпов партийной идеологии предполагало также подчинение различных интересов и слоев немецкой нации воле вождя (а значит, и народа). Иногда нацистская партия предлагала политические платформы, содержащие положения, которые апеллировали только к конкретным, узко очерченным интересам. Однако если бы партия в своей предвыборной кампании опиралась только на такие планы, нацисты оказались бы не лучше любой из основных демократических партий. Понятие "вождь" примиряло практику демократической политики (например, апелляции нацистской партии к узким интересам электората) с конечной целью партии - отменой демократии как необходимого шага в реализации исторической судьбы немецкого народа. В теории "вождь" якобы допускал апелляции в узкие интересы в качестве иллюстрации того, как каждый элемент немецкой нации будет процветать, когда партия придет к власти. Но акцент делался не на том, как будут процветать интересы, а на том, как они будут переосмыслены, когда немецкий народ объединится под властью Вождя.

Как и сторонники парламентской демократии, нацистская партия рассматривала выборы как проявление воли народа. В этом смысле результаты выборов свидетельствовали о том, насколько успешно нацисты работали, пытаясь убедить избирателей в праве своей партии на власть. Партия также предполагала, что победа на этих выборах - это путь к власти. Но избирательные кампании были также, а иногда и в первую очередь, возможностью для масс выразить свое растущее восхищение вождем; это восхищение, должным образом подтвержденное все большим количеством голосов за партию, было свидетельством того, что народ приходит к пониманию того, что он и вождь - одно целое. Нацистские кампании стали грандиозными зрелищами, в которых вождь руководил экстатическими демонстрациями преданности, подчинения и массового отказа от личной идентичности. Хотя нацистская партия по-прежнему должна была побеждать на выборах, сами выборы служили сценой, на которой вождь выполнял роль, абсолютно враждебную индивидуализму, характерному для традиционных представлений о демократическом волеизъявлении.

Пока партия улучшала свои результаты на этих выборах, кампании также демонстрировали неизбежность прихода к власти Вождя. Эта неизбежность, разумеется, была центральной в партийной идеологии, поскольку немецкий народ неизбежно должен был осознать, что его историческая судьба может быть реализована только через единение с Вождем. И хотя на первых порах немецкий народ мог и не признать Гитлера в качестве вождя, который объединит, провозгласит и осуществит волю народа, партийная идеология предвидела это признание как историческую необходимость. Подтверждающие результаты выборов, когда все большая часть электората голосовала за нацистскую партию, были, таким образом, подтверждением этих ожиданий.

 

В момент создания Третьего рейха в немецком государстве жили не Гитлер и не нацистская партия, а немецкая раса, народ и нация. Гитлер был лишь воплощением воли народа, а партийная организация - средством реализации его исторической судьбы. Как только немецкое государство было основано на этих принципах и убеждениях, необходимость в демократии отпала. Вот так, в общих чертах, народная воля воплотилась в немецком государстве при создании Третьего рейха. В остальной части данного раздела мы рассмотрим эти темы более подробно, начиная с создания Веймарской республики и типа созданной ею политической системы. Затем мы переходим к описанию Веймарской партийной системы, сопоставляя различные интерпретации, которые партийная система накладывала на волю народа, а также способы ее выражения. В этом разделе также описываются принципы немецкой консервативной мысли и то, как нацистская идеология одновременно выросла из этой традиции и вытеснила ее. Наконец, мы переходим к рассмотрению основания Третьего рейха и как момента, в котором воля народа была слита воедино в немецком государстве, и как события, порожденного оппортунистической эксплуатацией политических возможностей.

 

 

Веймарская республика была основана примерно так же, как и большинство современных республик. Революционный комитет, назвавшийся Советом народных делегатов, возник после того, как Германия признала свое поражение в Первой мировой войне. Революционный комитет, в котором доминировала социал-демократическая партия, организовал выборы в Учредительное собрание (оно же Национальное собрание), которое было избрано 19 января 1919 г. Фридрих Эберт, глава временного правительства, приветствовал делегатов в Веймаре в манере, которая легко соответствовала самым ортодоксальным требованиям, предъявляемым к демократическим основам.

 

Национальное правительство через меня передает приветствие Учредительному собранию немецкой нации... Временное правительство обязано своим мандатом революции. Оно передаст этот мандат обратно в руки Национального собрания. В ходе революции немецкий народ восстал против устаревшего и разрушающегося правления силы... Как только будет обеспечено его право на самоопределение, немецкий народ вернется на путь законности. Только путем парламентского обсуждения и принятия решений могут быть произведены неизбежные изменения в экономической и социальной сферах, без которых Рейх и его экономическая жизнь должны погибнуть. Именно поэтому Национальное правительство приветствует это Национальное собрание как высшего и единственного суверена Германии. По милости Божьей мы навсегда покончили со старыми королями и князьями... С уверенностью в республиканском большинстве в этом Собрании старые идеи о том, что Богом данная зависимость ликвидируется... Немецкий народ свободен, он останется свободным и будет управлять собой во все времена".

 

Затем Эберт заявил: "Национальное собрание является выразителем воли немецкой нации; только оно имеет отныне право принимать решения, только оно несет ответственность за будущее Германии".

Уже через несколько дней после созыва Учредительное собрание приняло временную конституцию, которая, в частности, легитимировала Эберта в качестве председателя правительства республиканского рейха. Позже, когда была утверждена постоянная конституция, в преамбуле было заявлено, что "немецкий народ, объединившись как нация... дал себе эту конституцию"."Все эти элементы соответствовали общепринятой практике демократического учредительства: неограниченный и исключительный суверенитет учредительного собрания как воплощения национальной воли, взаимная легитимация правительственной власти, которая созывает учредительное собрание, и признание продукта их обсуждений не чем иным, как материализацией национальной воли (после чего учредительное собрание распускается).

Учредительное собрание начало работу в Веймаре 6 февраля и примерно через полгода, 31 июля, утвердило Веймарскую конституцию в результате голосования, которое, как можно судить, было обманчиво однобоким. Демократические партии, ставшие парламентским центром немецкой политики, отдали за конституцию 262 голоса. Одна или несколько из этих партий будут участвовать в каждой правящей коалиции