— Есть один вариант… — не согласился Джо, прикидывая расстояние между колоннами и разглядывая многочисленные уступы в стене.

Тасья молча подняла бровь, глядя на шефа.

— Можно сесть на Арчибальда, — с ноткой сомнения в голосе предложил Лоренс. — Он должен пролезть — колонны близко друг от друга. Нас, правда, потрясет изрядно.

— А меллорн? — встрепенулся Лео, посмотрев назад.

— Как ты себе это представляешь? — отрицательно покачал головой Джо.

— Мы только посмотрим, — повторила девиз этого вечера Тасья и положила руку на плечо мужу, успокаивая.

Арчибальд к предложению отнесся без энтузиазма — даже возвращенный доспех не сильно прибавил настроения, но против слова хозяина он не пошел. Еще раз кинув взгляд на оставленных за воротами зверей — мало ли что компания вцепилась в трон из черепов на хребте у дракона. Пробовать решили в первом, безопасном зале. Арчи довольно легко поднялся на вершину ближней колонны и, цепляясь лапами, двинулся вперед, недовольно порыкивая — для полета в зале просто не было места, слишком тесно, чтобы расправить крылья. Зато соскакивать на крупные ступени оказалось очень удобно — пространства хватало, чтобы дракон мог удержать равновесие и не скатиться на плиты-ловушки.

Сюрприз ожидал в конце второго зала, покоренного драконом-верхолазом: стоило спуститься вниз, как позади, по ощущениям — в самом первом зале, загремели рычаги далекого механизма. Ловушка снова входила в строй.

— Я же говорила, — отметила свою дальновидность Тасья.

— Мы еще вернемся! — крикнул Джонатан, глядя назад.

Дракон, подчиняясь знаку, прыгнул вверх, цепляясь за рельеф статуи. Впереди был еще один переход.

Иногда достаточно малейшей мелочи, чтобы превратить долгожданное событие в сущий ад. Легкая горечь способна испортить удовольствие от напитка, неудачный сосед превращает долгожданную поездку в пытку, ну а плохие новости способны уничтожить любой положительный настрой.

Виктор Викторович ощущал эффект от комбинации всех трех раздражителей настолько сильно, что не замечал ни чудесной первозданной природы вокруг, ни свежего воздуха с ароматами хвои, ни ясного неба над головой. И уж тем более происходящее никак не соответствовало давним чаяниям как-нибудь вырваться из суеты пыльного, душного города. Он маршировал вперед, в очередной раз прокручивая в голове доводы, благодаря которым перед ним уверенно, словно и не был укутан веревками от плеч до пояса, вышагивал американец. Виктору нужен был этот человек — как проводник, как конкурент, которого следовало держать под контролем, и, в конце концов, как первое блюдо случайному хищнику, если доведется с таким встретиться. Копье придавало уверенность в себе, но подозрительная невозмутимость иностранца изрядно действовала на нервы, выступая той самой горечью, что портила напиток триумфа. Был у темнокожего спутника какой-то козырь, а значит, расслабляться никак нельзя. В груди толкнулось легкое сожаление — не стоило отпускать подчиненных так рано, но с другой стороны — позже убрать их от Садовника было бы гораздо сложнее, а ведь беседа никак не предполагала лишних ушей.

Майор сознательно выбирал путь так, чтобы не обозначать финишную цель направлением. Дорога петляла меж деревьев, возвращала обратно, под многозначительное хмыканье темного эльфа, но Виктор не собирался выдавать конкуренту координаты, опасаясь побега.

То, что планы по сокрытию цели рухнули, стало ясно, когда они вышли на широкую просеку, кое-как расчищенную от бурелома, крупных щепок и переломанных ветвей. К ужасу майора, нитка разрушений вела точно по маршруту, не отклоняясь более чем на пару метров в стороны. Наверное, он не совладал с лицом, а может, его конкурент и сам догадался, прикинув вектор движения, но дальше американец уже не спрашивал дорогу и шагал вперед, не реагируя на окрики Виктора и покалывания острием. Впрочем, узлы на руках сержант не рвал, сбежать не пытался, так что майор продолжал успокаивать себя, что все под контролем, правда, уже самому себе не веря.

Хоть один плюс — копье можно было не держать на весу, а идти опираясь на него, что весьма пригодилось при перелезании через упавшие деревья. Конвоируемый перепрыгивал крупные стволы даже с завязанными руками, не нуждаясь в балансе, чем вызывал невольное одобрение. Вот таким порядком, больше смотря себе под ноги, они двигались, пока дорогу не преградили камни, за которыми — вот уж действительно счастье путника — шла ровная тропка, да еще ведущая вниз.

То, что было в конце тропки, изрядно пошатнуло картину мира, выстроенного в сознании Виктора. Путь завершался распахнутыми алыми воротами, возле которых мирно пасся бык, пребывая в тени невысокого, но очень широкого дерева. Но что действительно изумило майора — рядом пощипывал травку настоящий единорог! Был он, правда, окутан какими-то красными цепями, в шипах и выглядел забито, но логика майора легко совместила копыта, хвост и рог на голове в узнаваемый образ. Словно скала упала с плеч Виктора — не было никакой американской разведки!

— Что они с тобой сделали, сволочи! — Треснули разорванные веревки на руках Фернандеса.

Сержант, демонстрируя пустые руки, медленно подошел к встрепенувшемуся животному.

— Не бойся, я тебя не обижу, — приговаривал он, расцепляя металлические оковы, расслабляя подпругу и снимая кошмарное одеяние.

Благородное животное настороженно косилось на темного эльфа, но снятию цепей не препятствовало.

— И вы действительно проделали весь этот путь ради единорога? — словно боясь поверить своему счастью, уточнил Виктор.

— Да, сэр. Единорог числится в угоне.

Майору осталось только плечами пожать — какой только ерундой не занимаются люди!

— А бык?

— На него заявления нет, — с профессиональным безразличием отозвался сержант, пытаясь обуздать неожиданную строптивость животного — единорог, хоть и благосклонно отнесся к действиям Фернандеса поначалу, сейчас ни в какую не хотел за ним идти.

— Что-то не так?

— Стокгольмский синдром, — вздохнул Фернандес, словно оправдываясь.

Виктор важно закивал, дожидаясь завершения операции, — дальше он пойдет один, и чужие взгляды ему уж точно не нужны. К счастью, сержант довольно шустро обуздал единорога и, тихо ругаясь на «Нову», идиотов-разработчиков и какого-то «конокрада», зашагал вверх, на выход из ущелья.

Оставался только один вопрос — идти дальше самому или дождаться Леонида на обратном пути. Виктор подошел к порогу зала и слегка поежился от взгляда двух десятков каменных ящеров, обвивающих колонны. Двигаться вперед совершенно расхотелось.

— Есть тут кто? — громко произнес майор в пустоту, не особо надеясь, что его кто-то услышит.

— Да! — Тем удивительнее было услышать ответ. Гулкий голос донесся эхом и звучал басовито, словно из глубокого колодца. — Я в ловушке, в яме! Не наступайте на плиты!

Виктор опасливо покосился на оникс плиток у ног и на всякий случай отступил назад.