Он вновь отправился успокаиваться и обнимать дерево – теперь уже другое. И только потом вернулся на виллу, к веселящимся гостям, шампанскому, льющемуся рекой, разговорам, сплетням и интригам. Директор агентства, увидев одного из своих ведущих актеров, только облегченно выдохнул.

Однако долго находиться среди всего этого лоснящегося высшего общества Дастин не мог – вскоре просто убежал и затаился на балкончике. Ему хотелось домашней еды, теплой ванны и уютной постели – он ужасно устал на съемках и сразу же после двадцати часов работы поехал на благотворительный бал, проспав всю дорогу. И еще хотелось высказать Санни Ховард все, что он о ней думает.

... А потом Дастин слышит, как где-то поет девушка.

Внутри у него все обрывается. И воздух вокруг стекленеет. И застывает море.

Мысли о Санни исчезают – их место занимают старые, но так и не ставшие блеклыми воспоминания.

Женский голос безумно напоминает ему тот, который он слышал несколько лет назад, в ту далекую пору, когда был никем. Тогда он целое лето работал на южном побережье, в кафе на берегу моря, не так уж и далеко отсюда.

Это был небольшой курортный городок, и молодежи там отдыхало немного – все больше семьи с детьми и пожилые пары. Они мало плавали – вода казалась им слишком холодной, много гуляли и постоянно находились в кафе. А потому работы у Дастина было много: с утра до вечера. Он ненавидел вспоминать то время, когда вынужден был считать деньги и жить в надежде на большое будущее. Но эти воспоминания нельзя было стереть из его памяти.

После смены в кафе Дастин не сразу шел в квартиру, которую снимал, а некоторое время сидел в темноте на уединенном берегу рядом с причалом. Он слушал море, провожал взглядом пролетающие прямо над ним самолеты, наблюдал за далекими огнями на горизонте – расслаблялся. А потом однажды услышал, как поет неподалеку какая-то девушка. Голос ее был красив и звонок, как солнечный луч, прознающий тьму копьем. А песни – одна другой пронзительнее. Дастин просто сидел на берегу и слушал, не понимая, почему улыбается, перебирая пальцами песок.

Сначала он с удивлением воспринимал пение незнакомки. И даже усмехался про себя – что, возомнила себя певицей, малышка? А потом за две недели она стала его привычкой. Дастин спешил после работы на берег, чтобы послушать девчонку, и бывало даже, что думал о ней днем. И она пела – казалось, только ему одному. Хотя, скорее всего, и не знала, что кто-то слышит ее. Не знала, что своим голосом разбивает его тоску и печаль.

Дастин ни разу не видел эту девушку, а в тот вечер, когда ему в голову пришла замечательная идея найти ее и познакомиться, она не пришла.

Наверное, она была туристом и просто уехала, оставив его одного с бесконечной чередой отдыхающих в курортном городке. После ее отъезда Дастин почему-то впал в тоскливую меланхолию. Он пытался представить, как она выглядит, и отчего-то ему всегда казалось, что незнакомка обязательно темноволоса, белокожа и хрупка, как фарфоровая куколка.

Она даже снилась ему – до сих пор, хоть и редко. И стала любимым и тщательно охраняемым воспоминанием. Музой.

И вот сейчас, на балкончике особняка Мунлайтов, Дастин слышит голос, похожий на тот самый, который он слышал в прошлом на берегу моря. Та девчонка никогда не пела эту песню – что-то из репертуара Элинор Фелпс. Но как же похожи тембры – просто один в один.

Дастин слушает как завороженный. И вместо этого ночного моря видит то, другое, из прошлого.

В какой-то момент он вдруг подрывается с места и бросается искать девушку, которая поет. Дастин понимает, что она – где-то наверху, прямо над его балкончиком, и он бежит по бесконечным коридорам, переходам, то и дело сворачивая куда-то и пытаясь понять, верно ли двигается.

Когда он все-таки нашел тот самый балкончик, на котором пела незнакомка из прошлого, на нем никого не было – Золушка сбежала от принца, даже не оставив хрустальную туфельку. И Дастин, внезапно ужасно разочарованный, прислоняется к стене. Он снова не успел. Не успел тогда и не успел сейчас. Опаздывать – его прерогатива во всем.

Дастин возвращается в Бальный зал – в эту обитель королей и королев – и снова погружается в атмосферу роскоши, блеска, интриг и больших денег. Ему откровенно скучно, он порядком устал и хочет спать, однако уйти просто так не может – еще не положено. Мунлайт и его жена все еще с гостями. Издалека Дастин смотрит на хозяина поместья и думает: хорошо, что дочери Мунлайта нет. Иначе она опять бы пыталась прилипнуть к нему.

А потом он снова встречает свою таинственную певицу. И это происходит так неожиданно, что Дастин теряется. Он стоит с бокалом вина в руке в компании разговаривающих об акциях и бирже мужчин, делая вид, что внимательно слушает. И вдруг слышит тот самый до боли знакомый голос – только теперь он разносится с оркестрового балкончика, откуда гостей развлекают музыканты.

Внутри Дастина все замирает. Это она – сомнений быть не может. И снова с песней Элинор Фелпс, которую поет так же чувственно и мелодично, как знаменитая певица. А сама Элинор стоит неподалеку рядом с Николасом Мунлайтом, его супругой и молодым высоким мужчиной в маске, и, широко улыбаясь, слушает молодую певицу.

Многие задирают головы, чтобы понять, кто поет и чей голос разносится по Бальному залу словно волшебство, облаченное в звуковую волну. И Дастин чувствует знакомые ощущения, которые он испытывал на берегу моря: спокойствие, незаметно переходящее в безмятежность, легкость и странное облегчение.

– Ты как, дружище? – ложится ему на плечо рука директора агентства. Он слегка нетрезв и улыбчив.

– Кто это такая? – тихо спрашивает Дастин, не отрывая взгляд от балкончика. Певица, как и прочие гости, в маске, поэтому разглядеть ее лицо невозможно. Но у нее светлые прямые волосы и изумительно элегантное платье-мантия.

У Дастина отчего-то сердце бьется в два раза чаще, чем положено.

– Говорят, дочь Мунлайта. А неплохо поет, неплохо. С бабками ее отца девочку можно было бы та-а-ак раскрутить, – мечтательно улыбается он.

– Дочь Мунлайта? – недоверчиво переспрашивает Дастин.

– Диана, – кивает директор. – Я слышал от твоего менеджера, что она на тебя западала одно время. Молодец, что аккуратен с дочкой такого человека. Нам не нужны проблемы.

Дастин не слушает его. Он не может поверить в эти слова. Его загадочная певица – Диана Мунлайт?! Та самая девчонка, с которой они познакомились год назад и которой он по глупости подарил картину – как там она называлась? «Дом на небе»? Неважно...

Диана Мунлайт столько раз выказывала ему свое расположение, что Дастину пришлось ограничить контакты с ней. Он даже не отвечал на ее звонки, а в его адресной книжке она записана как «Не брать трубку».

И она – та самая девчонка с ночного берега, которая пела морю? Нет, это невозможно. Так не может быть. Но...

Дастину приходит в голову странная мысль, что, если Диана жила в поместье, могла сбегать из него и петь на том самом берегу... Он не может ошибаться.