– Ах, леди, если бы вы знали, какими только путями покупатели порой являются. Один мой постоянный клиент не приемлет ничего, кроме телепортации прямо вот в это кресло. Другой имеет дурную привычку выходить из шкафа – меня иногда подмывает поскорее сбыть кому-нибудь этот шкаф и узнать, как он поступит тогда. На днях большая компания вывалилась прямо из камина, вы только подумайте! А наследили – просто ужас. Так что вы двое меня не очень шокировали, не переживайте.

– А вы не могли бы?..

– Не читать мысли? Прошу прощения, это никак не выйдет. Ваш разум слишком открыт, и я просто вижу их, мне даже не нужно прилагать никаких усилий. Но я могу на них не отвечать, если это вас устроит.

– Да, я была бы очень благодарна. Пожалуйста.

Лавочник вдруг оказался в нескольких шагах и принялся попеременно бросать пристальные взгляды на своих посетителей.

– Совсем забыл представиться. Неустрой Хмель, скромный владелец еще более скромной лавчонки неприметных чудес. С кем имею честь?

Питер протянул руку.

– Питер.

Неустрой задумчиво пожал его ладонь, и Питер заметил на его запястье часть татуировки – игральные кости и букву “Х”.

– Весьма лаконично. А вы, леди?

– Мэри-Кейт.

– Лаконично и сомнительно. Но все равно очень приятно.

Питер с подозрением посмотрел на хозяина лавки. Похоже, вопрос сквозил во взгляде, и даже Мэри-Кейт безо всякого чтения мыслей его уловила. Хмель закашлялся и пробормотал какие-то извинения за свой старческий маразм, а затем поспешил сменить тему.

– Так что же вы хотели бы приобрести?

Пока Питер рассказывал лавочнику историю появления восьмерых мертвецов из космоса, Мэри-Кейт бродила между стеллажами с волшебными предметами и читала описания на табличках под каждой вещью. Чем больше она ходила, тем больше ей хотелось ограбить какой-нибудь банк и скупить здесь все. Ей вдруг стало интересно, как Питер будет расплачиваться, а потом она вспомнила, что он умеет создавать вещи из воздуха – по идее, с деньгами это тоже должно было сработать. Или попросить его просто украсть это все, перенеся в какое-нибудь укромное место. И обязательно вместе с табличками. У нее, наверное, уйдет пара дней только на то, чтобы просто изучить каждую вещь и ее свойства. Вдруг среди разномастных камней, оружия и артефактов она заметила маленькую деревянную шкатулку. Шкатулка не светилась, не подпрыгивала, внутри нее ничего не дребезжало. Она выглядела самым обычным предметом, непонятным образом затесавшимся среди удивительных магических вещей, но в ней было что-то такое, что притягивало к себе и почти вынуждало поднять крышку и посмотреть, что находится внутри. Мэри-Кейт с трудом удержалась и взглянула на табличку под шкатулкой. Описание было коротким: “ШКАТУЛКА СНОВ, ПАРНАЯ. ИСПОЛЬЗОВАТЬ НЕ БОЛЬШЕ ПЯТИ РАЗ. ВНИМАНИЕ: ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ! ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЛЮДЬМИ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО”. Пока Мэри-Кейт думала, может она считать себя человеком или все же нет, Питер уже договорился с Неустроем насчет необходимых приобретений.

– Итак, Перстень Харона для встречи с мертвыми – три года. Малый Том Лахесис для небольших ошибок – шесть лет. Дьоденс и Макабр – первый за два года, насчет второго мы с вами позже поговорим, хорошо?

– По рукам. Можете забирать.

Неустрой Хмель протянул руку и коснулся лба Питера. Тот на секунду поморщился, слегка пошатнулся, но взял себя в руки и, заметив, что Мэри-Кейт уже вышла из-за стеллажей, улыбнулся ей.

– Ну, у меня все. Если ты еще не успела безнадежно влюбиться в какой-нибудь двуручник или Камень Рока – нам, наверное, пора.

Мэри-Кейт не собиралась рассказывать про шкатулку, потому что через просветы в полках видела, что только что сделал лавочник, и догадывалась, как именно Питер расплатился. Похоже, обманным путем тут ничего нельзя было заполучить.

– Да, пойдем.

Хмель посмотрел на нее с прищуром, еще раз куда-то неуловимо метнулся, а возвратился уже со шкатулкой, которую Мэри-Кейт видела на полке.

– Это вам, леди, как маленький подарок. Все равно никто не хочет покупать ее, потому что пары у меня нет. Возможно, вы ее где-нибудь найдете, если повезет. Ну что ж, было приятно иметь с вами дело, Питер. Всего хорошего.

Мэри-Кейт поблагодарила хозяина лавки, они попрощались с ним и вышли сквозь крутящуюся дверь наружу, очутившись на очень узкой улочке, утыканной столь же странными заведениями, что и лавка Неустроя. Несмотря на очень позднее время, на улице было… Людно, за неимением более подходящего слова. В основном это были, конечно, антропоморфные существа, хотя некоторые были похожи скорее на животных, на персонажей мифов или вообще на что-то отдельное, плохо поддающееся описанию. Мэри-Кейт с любопытством оглядывалась по сторонам.

– Что это за место?

– Не знаю. Какой-то потусторонний переулок, скорее всего. Как бы ты его назвала?

– Волшебная кишка.

– Значит, решено. Отныне, и присно, и вовеки веков это место будет носить название “Волшебная Кишка”. Аминь.

На одном из домов вдруг появилась медная табличка, на которой было выгравировано “Волшебная Кишка, 9”. Вслед за ним похожие таблички с легкими хлопками появились на всех зданиях.

– Ну что, чувствуешь ответственность за это хулиганство?

– Нет, разве что за твою безответственность. Так чем это ты расплачивался с тем мужиком за все эти штуки? О каких еще годах шла речь?

– А, точно, чуть не забыл. Держи, это тебе.

Питер протянул Мэри-Кейт то, что Хмель назвал “Дьоденс” – это был небольшой кинжал с узким клинком и широкой защитной пластиной на гарде – что-то вроде даги. От клинка веяло потусторонним холодом, но рукоять была теплой и надежно лежала у Мэри-Кейт в руке.

– На всякий случай. Никогда не знаешь, когда может понадобиться оружие, так что лучше всегда иметь его при себе.

– Хм, ну спасибо, что ли. А этот меч?..

– Это я взял себе. Мне кажется, что он может пригодиться.

– Ты же вроде как могущественный волшебник. Купил бы тогда уже посох. Или палочку…

– Ты слышала про боевых магов? В любых ролевках есть такой класс. Я всегда выбирал боевого мага. Посохом нельзя отрубить кому-нибудь голову, и еще им нельзя эффектно фехтовать. А палочки… Извини, но волшебных палочек не существует. Это профанация и измышление древних индоевропейцев, отождествлявших сверхъестественные силы своих воображаемых богов с половой силой собственных членов.

– Я никогда тебе этого не прощу.

– Надеюсь, ты несерьезно. Потому что – и я это говорю только с целью повыпендриваться – я в случае чего могу влезть тебе в голову и заставить простить что угодно.

– Но ты же не будешь так делать, да? Или… Ты этим уже пользовался?

Питер слегка улыбнулся, хотя Мэри-Кейт выглядела серьезной.