выше локтя из атласной ткани под цвет платья, веер и заколка для волос из серебра с теми же камнями, что были на самом платье.

Мне стало даже жаль, что мы с Джеймсом — его костюм был строже, из черного бархата и кипельно-белой рубашкой, но с элементами галстук-лавальер, паше — небольшой платок в кармане камзола — того же цвета, что и мое платье, сразу было видно, что мы пара — не сможем появиться на балу вместе.

Как я и задумала, мне придется сказаться больной. Увы, но и потанцевать во дворце нам тоже не светит. Но ничего страшного, нас много чего еще ждет впереди, успеется, постаралась обнадежить себя я и не расстраиваться.

Пришлось применить все свои актерские способности, чтобы Джеймс поверил в то, что я и впрямь заболела, но при этом не до такой степени, чтобы он пожелал остаться дома, опасаясь за мое здоровье.

Как только карета отъехала, я сбросила одеяло, под которым успела прилично пропотеть — даже и притворяться не надо было, что у меня повысилась температура — и бросилась к шкафу.

Кольцо, созданное Абигель и Джастином, было поистине прекрасным артефактом. Оно меняло как внешность, так и одежду того, кто его носит. Я подумала, и поняла, что в случае опасности я смогу снова активировать артефакт и стать обратно Флоренс, которая пришла на бал, а лорда Брука не было бы и в помине. Чуяла чуйка, что просто так отдать императору доказательства и спокойненько выйти за двери дворца будет невозможно. Какую бы лапшу Филипп мне на уши не вешал, но лучше перестраховаться.

Платье и впрямь было великолепным. Не удивительно, что во время примерки Джеймс позабыл как дышать. Я тихонько хихикнула, вспомнив его ошеломленное лицо.

Он не хотел уходить, но пришлось. И выглядел сегодня он просто потрясающе. Костюм шел ему идеально, а синий цвет аксессуаров подчеркивал его глаза. Боюсь, многие леди воспользуются моим отсутствием и не постесняются упустить свой шанс. Интересно, будет ли Джеймс этим вечером танцевать?

Такие мысли подстегивали мою храбрость, когда я сбегала через сад. При этом старалась быть максимально аккуратной, чтобы не испортить платье. Образ лорда я приму, когда буду на подходе к экипажу, который мне уже наняла Лара — как хорошо, что я взяла ее с собой в столицу — моя верная союзница и одна из немногих, кто в курсе многих моих секретов, в которых, и сама принимает немалое участие.

Я могла конечно и дома преобразиться, но боюсь, мужчина, шатающийся по территории поместья Астеров, когда в доме осталась одна лишь леди, будет уж очень привлекать излишнее внимание. А что может подумать Джеймс? Страшно было узнавать.

Мы с Ларой заранее договорились, что калитку выхода из сада она оставит открытой и к счастью, так онои оказалось — побег был совершен успешно. Я повернула колечко на пальце, мельком разглядела себя в прихваченном для этого случая карманном зеркальце — вот и хитроватое лицо лорда Брука и усы под носом появились в отражении, синее платье стало того же цвета мужского кроя камзолом.

Красавец, что тут говорить! И на ощупь все как настоящее. Я подкрутила пальцем усы. Иллюзия высшего качества, тут никакой придворный маг, если таковые вдруг будут иметься в наличии во дворце, не придерется.

Приглашение Филипп передать озаботился через своего верного посыльного Хема, который передал его Ларе, ловко поймав ту в ее выходной день, когда она отлучалась из поместья. Я специально опаздывала к началу торжества. Быть объявленной распределителем бала на весь собравшийся народ в качества лорда Брука было бы совершенно лишним. Кто заинтересован в его личности, и так будет в курсе.

Дворец и издалека восхищал своим великолепием и внушал благоговение, а вблизи и вовсе заставлял чувствовать себя ничтожным смертным. Вековая лепнина на фасаде, украшающие парадный вход статуи выше человеческого роста в несколько раз, кроваво-красные, под цвет герба правящей семьи, флаги и ковровые дорожки, покрывающие мраморные лестницы и пролеты, огромные двери с тяжелыми ставнями, инкрустированными чистейшей пробы золотом, все это создавало ощущение величественности и нетленной роскоши.

У хода я сдала приглашение одному из дворецких и импровизируя мужскую естественную походку лорда прошла в бальный зал, первым делом всматриваясь в ту сторону, где на возвышении располагался трон.

Этот вычурный стул — хоть и выполненный весь из золота и украшенный драгоценностями да обитый таким же кровавым бархатом — был не более чем стулом. Да и на вид не слишком удобным. И из-за него весь сыр-бор между принцами? Стул он и в Африке стул, его главное предназначение… кхм, быть мебелью, на которую люди опускают свою пятую точку.

Но именно из-за него, из-за этого пресловутого престола и наследства в виде империи, всех ее жителей и непомерной ответственности за их и потомков жизни и будущности, и назрел конфликт в венценосном семействе. Каждый, конечно, видит свою в этом выгоду. Деньги, власть… да и, пожалуй, все на этом. Вряд ли корона дарит много счастья, скорее уж давит своим огромным весом на голову.

Так, и где же ходит-бродит император?

Мне бы хотелось быстро вручить ему этот, похожий на горячую картошку из игры в детстве, когда нужно быстро передать мяч другому, держа его у себя как можно меньше, талмуд и исчезнуть в закате. И плевать, что солнце уже час как село.

Моя персона внимания к себе не шибко привлекала, я взяла с подноса проходившего мимо официанта мини-пирожное и, пожевывая ароматный бисквит, сканировала взглядом толпу.

Музыку играл оркестр, середина зала была освобождена для танцующих коих было довольно много, остальные же прохаживались вдоль фуршетных столов, восседали в креслах и на диванчиках, расставленных у стен и по углам.

Я даже разглядела Джеймса, мы встретились глазами и на короткую секунду, а затем он равнодушно отвернулся и продолжил разговор с седоволосым мужчиной с курительной трубкой, зажатой во рту.

Не узнал. Я облегченно выдохнула, проглотила последний кусочек пирожного и отряхнула руки. Так, и что бы теперь поделать?

Белобрысой макушки Филиппа в толпе видно не было. Зато я заметила сияющего улыбкой наследника, купающегося в лучах внимания многочисленных дам и джентльменов. Он живо поддерживал разговор и искренне смеялся, едва не расплескивая содержимое своего бокала. Ни Джеймс, ни Гидеон даже не делали вид, что знакомы; словно два человека, которые никогда и не были представлены друг другу, не то что бы водящие крепкую дружбу.

Собеседник Джеймса куда-то удалился, и на его месте нарисовалась незнакомая мне леди.