— Из дома ушла! — выпалила я, поняв, что прошедшее время легко заменить на будущее. Я домой не поеду. Ни в жизнь! Что вообще за фигня происходит?

— На дачу?

Он точно не въезжает.

— Нет. К парню.

— Да я знаю. Мать проболталась. Я просто так спросил. Думал, что ответишь. Вдруг соврешь.

— А чего мне тебе врать? Я вообще никому не вру. Короче, я никуда не еду. Извини, что тебя сорвали. Это идиотизм какой-то!

— А это действительно дурь! — Андрюха растопырил карманы еще шире. — Он бросит тебя, как только ты ему надоешь.

Андрюха сделал паузу. Ждет ответ? Не дождется!

— Знаешь, Даш, я слишком давно тебя знаю, поэтому никогда не поверю, что он долбанной Хорватией тебя купил. Но это тупик, Даш. Зачем он тебе? Себя не уважать…

— А я твое мнение спрашивала? Ты, блин, чё лезешь? Завидно? Завидно, что он смог, а ты нет? Поищи по своему уму девку, а от меня отстань, понял?

Какое счастье, что бабушка вышла в этот момент на крыльцо и позвала меня в дом. Этот дебил еще потоптался немного во дворе и наконец шарахнул калиткой.

— Бабушка, посмотри, Андрей уехал?

Он уехал, фу…

— Матери позвони.

— Не буду, — буркнула я.

Как еще не заорала. У меня внутри все ходило ходуном. Сейчас бы с бабушкой не поругаться.

— Знаешь, я поеду в город.

— И правильно. Поговори с матерью на кухне.

— Я не поеду к ней! — отрезала я. — Я поеду к Кузе.

И я действительно поехала. На электричке. И была в городе в девять вечера. Я послала ему уже пять сообщений, два раза звонила. Трубку он не брал. Куда теперь податься? Пойти даже не к кому. Как же так… Огромный город, а у меня в нем никого… Завалиться в какой-нибудь клуб? Денег, может, и хватит до утра, но в таком виде меня туда не пустят. Черт! Тихонов, блин, ответь ты уже!

Половина десятого. Была не была! Поеду к нему. Приехала. Позвонила в звонок. Никто не ответил. Буду сидеть на лестнице под дверью. А что мне остается?! Бабушке я позвонила еще с вокзала, сказала, что у меня все хорошо, и мы с Кузей встретились. Машке я тоже бросила сообщение, что домой не приду, не ждите. Домой не приду, а куда приду, не знаю…

Начала бродить вокруг дома и наткнулась на припаркованную Бэху. Номер я запомнила. Что за фигня? Тихонов дома и не открывает? Я снова поднялась на этаж и позвонила. Звонила долго, как идиотка. Не может же он спать и не слышать! Потом снова набрала его номер. Тишина. Половина одиннадцатого. Что делать? Черт… Он ведь мог поехать домой навестить Таську и остаться там ночевать. Но почему без машины? Так, может, отец забрал его по дороге. А телефон? Четыре часа не брать его в руки? Или он меня игнорирует? Но за что? Мы же не ругались с утра.

Я взгляну на свой мобильник — он почти разрядился. Я еще могу успеть на последнюю электричку и вернуться на дачу. Ничего, бабушка поймет. И я пошла в сторону метро бодрым шагом. Потороплюсь, успею…

— Даш, ты не спишь?

Я машинально ответила на звонок, даже не взглянув, кто звонит, хотя ведь не собиралась говорить с матерью. К счастью или к несчастью, это была не она.

— Ты что, на улице?

Это Кузьма, наверное, услышал городской шум.

— Да, а ты где?

— Я дома, — ответил он просто.

Дома, да?

— Интересно, у кого?

— Это к чему сейчас вопрос? — понизил голос Кузьма.

А я наоборот повысила его:

— К тому, что я только что была у тебя. Ты мои сообщения не читал?

— Нет, я только звонки увидел. Пропущенные. Много. Ты сейчас где и почему в такой час?

— Ты не ответил мне, где ты? — спросила я уже с вызовом.

И в такой же вызывающей позе стояла сейчас под фонарем, оттопырив левой рукой карман куртку — в кармане лежал мой кулак.

— Дома. Две минуты как вошел. Ты где?

— Я сейчас приду! — отрезала я и сунула телефон в карман, чтобы не отвечать на звонок, если решит перезвонить.

Не перезвонил. Но встречал меня у подъезда. Понять, что я в той же самой одежде, было не сложно.

— Даша, что случилось?

Я ничего не смогла ответить. Бросилась к нему, уткнулась в грудь и разревелась. Вот прямо на улице. И в голос. Он сначала прижал меня к себе, а потом отстранил.

— Даша, что случилось? — повторил он уже громче.

— Я поругалась с мамой.

Мы поднялись в квартиру. Я уселась на кухне смотреть, как он спешно заваривает чай.

— Извини, я перебрал сегодня. Туго соображаю. Но у меня не просто получился выпад из виртуала в реал, у меня прямо-таки хардкор.

Босс, без предупреждения, устроил им "тимбилдинг-ивент" — собрал всех после работы в баре без телефонов, чтобы они пообщались друг с другом. Я рассказала Кузьме все. Даже про Андрея.

— Я должен ревновать или не должен? — повернулся он ко мне с чаем.

Чашка чуть дрогнула, но приземлилась на стол все же не в чайную лужу.

— Как хочешь, — я подняла на него глаза. — А ты умеешь ревновать?

— Повода не было проверить.

— Так и сейчас не было. Как мама так могла?

Я действительно ждала от него ответа.

— Даш, родительская любовь очень странная штука. Она как мед: вроде есть, а вроде ее и нет. Но зато предки свято верят, что только они знают, как и с кем нам жить. Оставайся у меня, без проблем. Но, — Кузьма усмехнулся и нервно передернул плечами, — проблему-то это не решит.

Его глаза слишком блестят. Он пьян и прилично. Просто не качается, но бред несет. Предложит ли он мне остаться утром?

— Хочешь выпить? Что-нибудь покрепче чая?

Я отказалась, и он сел напротив.

— Я предупреждал тебя, что мы огребем от родственников по полной программе. Вот — получите, распишитесь.

Я сделала глоток и вернула чашку на стол.

— Ты жалеешь?

— Я — нет. У меня это только еще одна капля в океане ненависти. А вот у тебя дома до меня все было хорошо.

— Я разберусь.

— Когда? Завтра?

— Мне нужно твой рюкзак взять… — начала я осторожно.

— Даш, я серьезно сказал. Ты можешь здесь жить. Я не против. Но мама есть мама.

Но глаза от меня спрятал.

— Я… Даш, я ничего тебе не обещаю. Это было бы глупо… Но пока живи. Да, отец позвонил. Сказал, чтобы ты приходила завтра к двум часам. Ее зовут Елизавета Владимировна. Не знаю… Давай утром купим тебе что-нибудь… — он поджал губы. — Одеть.