первоэлементах с атомизмом, сформулировав в диалоге «Тимей» оригинальное молекулярное учение. В этом энциклопедическом тексте, наполненном метафорами и мистицизмом, излагаются платоновские взгляды на устройство Вселенной, которая является отражением невидимой идеальной модели мира. О чистых идеях можно судить только диалектически, тогда как в области наблюдаемой нами природы возможны лишь наиболее правдоподобные суждения. Именно такого рода представления (наиболее правдоподобные, как ему кажется) и приводит Платон касаемо структуры вещества.

Постулируется, что вся материя состоит из частиц, которые способны превращаться друг в друга. Тот простой факт, что вода может затвердеть или испаряться, позволяет Платону отказаться от названий самих первоэлементов, но вместо этого говорить о наличии у вещества свойств воды, земли, огня или воздуха. Исходные частицы состоят из первичной материи, которая вовсе не имеет никаких свойств кроме геометрических. Поскольку, по мнению Платона, частицы основных состояний материи непременно должны быть совершенны во всех смыслах, включая и эстетический, то на их роль были назначены правильные многогранники, учение о которых как раз тогда разработал Теэтет Афинский. Доказательство того, что правильных многогранников может быть только пять — тетраэдр, октаэдр, икосаэдр, куб и додекаэдр — произвело большое впечатление на современников Платана, и трудно было удержаться, чтобы не воспользоваться этой удивительной математической новинкой. Удобным оказалось еще и то, что у первых трех многогранников все грани являются равносторонними треугольниками, которые, впрочем, Платон из мистических соображений разбивает на шесть «более идеальных» прямоугольных треугольников с отношением сторон 1/30,5/2. Точно также квадратная грань куба дополнительно разделяется на четыре прямоугольных треугольника с отношением сторон 1/1/20,5. Составленный из пятиугольников додекаэдр разделить на подобные одинаковые треугольники нельзя. Платон полагает, что все такие пустотелые многогранники могут распадаться на составляющие фигуры и складываться заново, причем состоящие из одинаковых треугольников тетраэдр, октаэдр и икосаэдр способны превращаться друг в друга. А вот куб и додекаэдр не во что превратиться не могут.

Далее Платон рассуждает следующим образом. Поскольку куб наиболее крепкая и устойчивая форма (что при прочих равных на самом деле неверно), то земле следует придать именно кубическую форму, откуда мы можем заключить, что земля неспособна превращаться в другие виды веществ. То, что землеобразные тела способны плавиться или растворяться объясняется просто их временным расчленением из-за проникновения частиц огня или воды в промежутки между кубиками. Из трех оставшихся структур огонь наиболее подвижен, а вода — наименее подвижна, кроме того огонь явно самый легкий из них, а вода — самая тяжелая. Таким образом, у элемента огня должно быть меньше всего граней, а у воды — больше всего. Кроме того вода, воздух и огонь способны взаимно превращаться друг в друга, а потому частицы огня имеют форму острого тетраэдра, воздуха — октаэдра, а воды — икосаэдра. Разумеется, каждая отдельная частица столь мала, что заметить можно лишь множество из них, но никак не одну.

Хоть все приведенные умозаключения являются чистой воды спекуляцией, но сам Платон неоднократно подчеркивает, что лишь выдвигает предположения, которые ему лично кажутся наиболее правдоподобными. В более поздние времена подобная скромность суждений окажется уже не в чести.

Поскольку прямым текстом говорится, что вес многогранников складывается из числа составляющих их треугольников, то приходится заключить, что Платон полагает их вполне реальными и материальными, а вовсе не отвлеченными мысленными формами. При этом описанные многогранные частицы нигде в «Тимее» не называются «атомами», что вполне логично, ведь они разделяются на плоские фигуры, то есть в нашем понимании являются скорее молекулами. Сами же плоские фигуры также не считались неделимыми, но лишь возникающими из некоего непрерывного субстрата и в нем же растворяющимися. Под влиянием природной неоднородности они приходят в движение, сталкиваются и соединяются множеством незримых малых связей-штифтов. В однородной же среде не может возникать ни движения, ни вызываемых им изменений.

Поскольку каждая грань тетраэдра, октаэдра и икосаэдра содержит соответственно по 24, 48 и 120 прямоугольных треугольников, то Платон дает математическую формулу преобразования веществ

1·вода = 2·воздух + 1·огонь.

В самом деле, по числу первичных треугольников имеем 120 = 2·48+24, что, по сути, дает нам первое в истории человеческой мысли уравнение химического баланса. Большое разнообразие встречающихся в природе веществ Платон объясняет тем, что исходные треугольники, очевидно, могут иметь различные размеры, и это позволяет получать многогранники разного размера и веса. Так, например, Платон перечисляет несколько видов материи огня, как то — обычное пламя, видимый свет, а также то, что остается в телах после их нагревания.

Также в «Тимее» имеются некоторые попытки найти аналогии между числом граней многогранника и длинной струн, что в целом сводится к желанию Платона следовать заветам Пифагора и обнаружить фундаментальные математические законы устройства вселенной.

Чем на самом деле являлась греческая натурфилософия

На самом деле современному читателю будет не так-то просто понять, каким образом подобное учение могло в буквальном смысле слова противопоставляться атомизму, что лишний раз показывает — насколько же отличаются современные и античные взгляды на саму проблематику структуры вещества. Уже поэтому следует с крайней осторожностью проводить аналогии между греческой натурфилософией и современной наукой, и тем более — не делать поспешных выводов. И причина тут не в том, что рассуждения эллинов в чём-то (или даже во всем) неверны, ведь, в конце концов, каждый может ошибаться. Куда более важно то, что античные мыслители даже не пытались хоть как-то проверить и подтвердить свои физические концепции. Считалось вполне достаточным, что излагаемая теория объясняет известные бытовые факты. Даже у Демокрита мы не встречаем никаких реальных доказательств того, что вещество действительно состоит из атомов. Математические законы Платона выводились из соображений красоты и гармонии, которые казались ему обязательными условиями существования мира. Очевидно, что закон превращения воды в воздух и огонь не подтвердится на практике, однако никто и не пытался его проверять: изначально он был признан верным из-за математической красоты, а позже — из-за древности и авторитета автора. Сам же Платон прямо писал, что примет любую иную теорию, если сочтет ее прекраснее своей.

Часто говорят, что греки не делали из своих теорий проверяемых выводов, а потому их натурфилософские рассуждения, якобы, и нельзя считать наукой. Но это не совсем так. Проверяемых выводов в античных текстах делается предостаточно. Просто никто не считал нужным действительно что-либо проверять, предпочитая переспорить оппонента на словах, но не на деле. Если же все-таки получалось (обычно не специально) установить, что какое-то учение противоречит фактам, то его последователи задним числом измышляли любые словесные объяснения, доказывающие, что никакого