мало: надо всегда помнить о грехах своих, надо и о тех грехах, которые исповедали, никогда не забывать, до смерти не забывать. Надо всегда в душе своей считать себя грешниками, как считали себя грешниками все святые.

А если даже они считали себя грешниками, не вам ли надлежит помнить о грехах своих? Если не будете помнить, покаетесь один раз, отмоете грехи на исповеди, потом скоро, скоро и бесследно забудете. Смотрите, не случится ли с вами то, что случилось с должником, которого призвал царь, требуя уплаты огромного долга, и так как он слезно молил о прощении, смилостивился царь и простил ему долг.

А он, тотчас забыв об этом полученном им прощении, только что выйдя от царя, встретил на улице товарища, который был должен ему самую ничтожную сумму денег, и, схватив его за горло, начал душить и требовать уплаты. И так как несчастный не мог уплатить, настоял на том, чтобы он был посажен в темницу.

Донесли об этом царю, царь призвал его и сказал: Жестокий, немилосердный раб! Я простил тебе огромный долг, не надлежало ли и тебе простить должника своего? Он забыл, тотчас же забыл о прощении, и получил он тягчайшее наказание от царя.

Смотрите, чтобы так не случилось с вами, если после покаяния, после отпущения грехов скоро забудете, совсем забудете о них; а если забудете, конечно, снова станете грешить, а этого не должно быть.

Надо свои грехи помнить, никогда не забывать. Это не мои слова, этого требует Сам Бог устами пророка Исаии: Аз есмь изглаждаяй грехи твоя, и не помяну. Ты же помяни (Ис. 43, 25–26).

Господь изгладил, не поминает, а ты помяни, ты помни всегда, никогда не забывай о грехах своих. Так же говорит Бог устами пророка Иеремии: Обратися ко Мне, дочь Израилева, и не отвержу лица Моего во веки. Обаче веждь беззаконие твое (Иер. 3, 12–13), то есть знай, помни беззакония твои.

Не увидите лица Моего, с гневом на вас обращенного. Одно знайте и помните: беззаветно надеяться надо на то, что Господь милостив, что раз мы покаялись и получили оставление грехов, от Господа будем оправданы навсегда, если будем всегда помнить о грехах своих, и о тех, которые уже прощены, и будем всем сердцем своим и устами говорить: Постигоша мя беззакония моя, умножишися паче влас главы моея, ибо всегда грешим, ежечасно грешим, часто сами того не замечая. Не только не замечаем малых грехов своих, но сплошь и рядом не замечаем тяжких грехов, которые видны людям, а нам не видны.

Чтобы никогда не забывать о своих грехах, чтобы всегда теплилось святое покаяние в сердцах наших, чтобы мы всегда помнили и о тех грехах, которые уже исповедали и за которые получили отпущение, надо считать себя бедными, несчастными грешниками, достойными тяжкого наказания.

Помнить надо, что и святые считали себя грешниками. Они всегда-всегда в сердце своем осуждали себя, и нам ли не помнить об этом, нам ли не считать себя грешниками! И если будем себя осуждать, будем оправданы пред Богом.

Аминь.

О страхе Божием

Приидите, чада, послушайте мене, страху Господню научу вас (Пс. 33, 12).

Господь наш Иисус Христос сказал ученикам Своим; Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать, но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам, того бойтесь (Лк. 12, 4–5).

Не бояться смерти, не бояться того, чего больше всего боятся люди; бояться Бога, вместо страха смерти иметь страх Божий.

Все ли боятся смерти? Да, огромное большинство людей боится смерти, и нет для них страха больше, чем страх смерти. Но были и есть и такие, которые больше смерти боятся Бога, боятся в чем-либо прогневать Бога, боятся чем-нибудь нарушить заповеди Его.

Было много преподобных, отшельников, монахов, которые старались ни в чем не прогневать Бога и все помыслы ума своего, и все стремления сердца своего направлять только к тому, чтобы исполнить заповеди Христовы.

Такие рабы Божии не только не боялись смерти, но смерть встречали с радостью; они часто умирали, стоя на коленях пред образом Божиим, на молитве умирали, во время богослужения умирали.

Смерть лютая, смерть самая мучительная, самая страшная смерть, какую могли только придумать люди звероподобные, гнавшие христиан за имя Христово, пытки нечеловеческие, ни с чем не сравнимые по жестокости, переносили мученики святые, переносили спокойно, с радостью. Смерть не была им страшна, на смерть они шли охотно, потому что страх Божий пересиливал страдания.

Вот этим великим людям, вот этим святым должны мы подражать, и если когда-нибудь придет искушение отказаться от заповедей Христовых ради того, чтобы сохранить жизнь, или хотя бы избавиться от страданий, вспомним о мучениках святых и страх Божий поставим гораздо выше страха смерти.

Что же такое страх Божий? Вам надо это понять, ибо знаю, что некоторые из вас смущаются, слыша на богослужении упоминания о страхе Божием.

А часто эти слова упоминаются в богослужении. Слушая их, некоторые думают: зачем внушают страх Божий, разве Бог не есть вечная любовь, живая любовь? Разве недостаточно любви, зачем же бояться Его? Зачем надо страшиться и трепетать перед Ним?

Знающие Священное Писание даже приводят некоторые основания, как будто подтверждающие эти их мысли; приводят, например, слова Павловы из Послания к Римлянам: не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: Авва, Отче! (8, 15).

Приняли Духа усыновления: так разве говорит здесь святой апостол о том, что мы, принявши Духа усыновления, сподобившись быть друзьями Христовыми, быть детьми Божьими, не должны бояться Бога? Нет, он этого не говорит: он говорит о страхе рабском, совсем не о том, о котором я говорю вам ныне.

Тот же святой апостол говорит: Со страхом и трепетом совершайте свое спасение (Флп. 2, 12). Он прямо говорит о страхе и трепете. Значит, нельзя, опираясь на тот текст Послания к Римлянам, говорить, будто Священное Писание вовсе не заповедует страха Божия.

И все апостолы, конечно, имели великий страх Божий. Похож ли он на страх рабский, есть ли он что-либо отрицательное? В нем нет ничего отрицательного, но всё положительное, ибо говорил премудрый Сирах: Страх Господень – дар от Господа и поставляет на стезях любви (Сир.1, 13).

Дар от Господа разве может быть чем-нибудь отрицательным? Разве не все дары Божии полны самой великой, самой святой положительности? Этот