Связывались мы обычно по старинке: отправляли гонцов на лошадях или передавали сигналы азбукой Морзе. Браслетами никто уже не пользовался. Лично у меня в ящике, который я повсюду носил с собой, под замком лежали два браслета. Когда в какой-нибудь паре люди обменивались между собой и хотели обменяться обратно – только тогда я доставал браслеты, обменивал людей обратно и снова запирал браслеты в ящик. Мы хотели пользоваться этой технологией как можно меньше, но в то же время старались, чтобы люди по возможности оставались всегда в одном теле.

Кроме обычной связи с территориально близкими группами, у большинства групп были посланники. Это люди, которые вызывались быть одни, без пары, и иногда, когда происходили приступы, они обменивались с другим случайно выбранным посланником в другой точке Земли. Идея заключалась в том, чтобы позволить группам получать информацию и от более далеких групп. Так распространялись оригинальные идеи, иногда – хорошие или плохие новости, которые мы иначе не смогли бы узнать.

В тот день обменялся наш посланник.

Когда он пришел ко мне, как это всегда в таких случаях бывало, я ожидал услышать известия о той группе, из которой он прибыл. Но он сказал, что предводитель его группы передал мне через него личное сообщение. Мы отошли в сторонку, он взял палку и написал на земле цифры: «8573». Он посмотрел на меня, убедился, что я видел, что он написал, после чего стер цифры. «Он сказал, что вы поймете», – сказал он и ушел.

Поначалу я не понял, честно говоря. Мне потребовалось несколько часов. Но когда до меня дошло, когда я понял, в чем смысл, – дело было ночью, – я вскочил с постели и побежал к дому, в котором жил посланник.

Я разбудил его и попросил: «Я бы хотел, чтобы вы передавали это сообщение и дальше, всем группам, в которых окажетесь, понятно?»

Он кивнул и ответил: «Именно это он и говорил. Это не его собственное сообщение, он сам его от кого-то получил».

Не знаю, кто из нас первым понял и распространил это сообщение, но поскольку мы все мыслили похоже, то пришли к сходным выводам, и это известие распространилось как пожар.

На самом деле мы не устойчивые. Приступы влияли на нас, как и на всех остальных. Только остальные обменивались, а мы раздваивались. После «большого обмена» это происходило снова и снова, и таких, как мы, в мире появились тысячи – тысячи, вокруг которых могло группироваться человечество. И видимо, это происходит до сих пор. Мы продолжаем раздваиваться, потому что мы не имеем пары, не ходим ни с кем за ручку. А если мы начнем это делать, люди поймут, что мы на самом деле не устойчивые, группы распадутся – и снова все вернется к хаосу.

На следующий день после того, как я получил сообщение от посланника, я сел на лошадь и поскакал к другой группе, которая была ближе всех. Подошел к тому, на кого мне указали как на вождя, убедился, что мы одни, и спросил: «Дан?»

Теперь мы переселяемся. Движемся к одной из точек, в которой мы с Джулией договорились попытаться встретиться. Может быть, если она еще жива, мы там увидимся.

Мы не можем продолжать жить в маленьких группах. Наши сообщения несколько раз обошли соседние группы, и сейчас все группы в нашей местности собираются в одной точке, чтобы построить там город – большой город. Это происходит параллельно в разных концах мира. С точки зрения других людей, это просто следующий уровень, возрождение цивилизации, организация общества заново. С нашей точки зрения, этим дело не исчерпывается.

Ходят слухи, что устойчивые упустили свое. Что они совершили ошибку, когда каждый из них объединил свою группу с другой группой, лишь бы иметь возможность ходить, взявшись за руки с другим устойчивым. Их группы разваливались, утрачивали доверие к ним, иногда прибегали к насилию. Никто до сих пор не знает, что мы раздваиваемся. Большинство меня по всему миру молча сходятся во мнении, что об этом нельзя рассказывать. Но все мы движемся к одной и той же точке, руководимые общей идеей.

Мы подождем, пока не соберемся все вместе. Сейчас приступы происходят редко, но опасность, что мы будем раздваиваться и дальше, пока остальные люди не исчезнут, слишком велика.

Когда все группы сойдутся, они объединятся – и мы тоже. Может быть, мы расскажем им, а может – нет. Может, как-нибудь ночью мы все встанем, я весь встану, все мои копии – и тихо вместе выйду из города, рука об руку, в другое место. Мы организуем там свою группу, свои группы по всему миру.

По слухам, к точке сбора движутся более пятисот групп. Будет интересно увидеть так много таких, как я. А может, это окажется ужасно скучно. Пятьсот человек, которые все одинаковые. Мне предстоит узнать, кто я, по всем возможным признакам, и это будет нелегко.

Я отправляюсь в путь.

Скоро мы доберемся – и я приду, и я, и я, и я, и я тоже.

Я найду там себя.

Всех себя, которые есть на свете.