Они начинают обсуждать содержимое чемодана, и Андре подтверждает, что собирал вещи на случай любой погоды; видимо, ему всегда приходится так делать. Он спрашивает о маленьком бархатном мешочке с украшениями — кольцо и серьги в комплекте: он не видел их на фотографиях вещей из чемодана на «Инстаграме».

— Очень жаль, но их там не было. Наверно, грузчики умыкнули.

— Ясно, — со смиренной грустью кивает Андре. Следует молчание, и потом он спрашивает у Анны, почему она этим занимается. Она объясняет, что расследование само по себе увлекательно, но больше всего ее вдохновляет возможность раскопать историю, которая стоит за потерянным чемоданом, его, Андре, историю.

— Моя история? Боюсь, не могу рассказать ничего интересного.

— Конечно, можешь. Например, почему ты вдруг оставил вещи в аэропорту? Тебе надо было торопиться на другой рейс?

— Что?

— Я говорю, почему ты…

— Я услышал. Просто растерялся: так ты думаешь, я оставил чемодан в аэропорту?

— Ну… да.

— Нет, — возражает он. — Его потеряли на транзитном рейсе. Я летел из Мозамбика в Стокгольм через Аддис-Абебу — там, наверно, оторвалась бирка, и чемодан отправили на другой самолет.

— Вот как? — говорит Анна.

— Думаю, обычно багаж теряется именно таким образом.

— Ясно. Полагаю, это разумное объяснение.

Опять воцаряется молчание, и потом Андре замечает, что Анна выглядит разочарованной.

— М-м, — задумчиво произносит она. Она видит Андре у багажной ленты, но на этот раз он охвачен тревогой и недоумением; вместо того чтобы бежать через терминал в зал отправления, молодой человек проталкивается к стойке информации, чтобы сообщить о пропавшем чемодане. — А я думала, тебе надо было срочно лететь в другую горячую точку или что-то вроде того.

Оба отворачиваются от экранов и молчат.

— Извини, что не оправдал твои ожидания, — говорит Андре.

— Я должна была предусмотреть и такой вариант. Думала, получится интересная история. Со счастливым концом.

— Ты же нашла меня. Разве это не счастливый конец?

— Да, конечно. Но я надеялась, история окажется содержательной.

— Мы можем сделать ее такой, — Андре придвигается ближе к экрану и при этом так откровенно кокетничает, что Анна краснеет. — Собственно, на следующей неделе я буду в Лондоне, — продолжает он, — и смогу забрать свой чемодан. Лично.

— Тебе не обязательно приезжать. Я с удовольствием отправлю его в Швецию.

— Нет, мне хочется. Я все равно еду на конференцию. Могу пригласить тебя на ужин.

Анна ловит себя на том, что улыбается, и на этот раз она рада, что ей не нужно смотреть собеседнику в глаза.

— Хорошо, — отвечает она. — Прекрасная идея.

Оставшуюся часть утра Анна пребывает в настроении, близком к хорошему, бесспорно, в самом лучшем за последние две недели. Одевшись поприличнее, она варит себе яйца-пашот и кофе и завтракает в гостиной около открытого окна. В дом то и дело залетает муха, с жужжанием кружит по комнате и снова улетает. Анна с удовольствием вспоминает подробности разговора с Андре, и ей стоит больших усилий убедить себя, что это неуспех: поскольку за потерянным чемоданом нет никакой интересной истории, ей нечего предложить Guardian. И все же хорошее настроение не пропадает. Андре правильно сказал: то, что она его нашла, уже счастливый конец, а встреча с ним будет еще более радостным событием. В его приглашении на ужин тоже было что-то волнующее: получив внезапное предложение, изысканное и старомодное, Анна почувствовала себя героиней старых фильмов. Она разместила в «Твиттере» снимок их двоих, разговаривающих по «Скайпу», под заголовком «Контакт состоялся!» — и настроение улучшилось еще больше, когда ее самые верные подписчики прислали поздравления и смайлики.

Вымыв посуду, Анна выходит на улицу к дневному свету, намереваясь дойти пешком до центра Лондона. У нее нет конкретной цели, только смутная задача найти идеи для другой статьи, чтобы предложить ее Guardian; больше часа она идет по Килберн-Хай-роуд, Мэйда-Вейл, Эдгуар-роуд. Она решает не приближаться к Сохо, обходит Мраморную арку и входит в парк. Затем направляется к Лестер-сквер и не останавливается, пока там, где Хеймаркет встречается с площадью Пикадилли, ее не поражают черные статуи мчащихся во весь опор коней. Вокруг памятника полно туристов, которые снимают коней на фото- и видеокамеры. Несмотря на то что Анна проходила мимо этой скульптуры бесчисленное число раз, она не имеет представления, что здесь изображено. Через несколько минут прибывает группа китайцев или японцев, и экскурсовод объясняет, что четыре коня впряжены в колесницу Гелиоса — греческого бога, который ежедневно провозит солнце по небу. Анна рассматривает коней сквозь призму новых знаний и неожиданно чувствует себя богаче.

Она идет на юг по Хеймаркет, поднимается по ступеням на мост Хангерфорд. Встает у перил на середине моста, вытаскивает из сумки темные очки и ноутбук. Набрасывает идею статьи о том, что туристы — не бессловесные овцеподобные создания, на самом деле они знают о Лондоне больше, чем сами лондонцы. В основу статьи будет положен опрос о достопримечательностях, важнейших событиях, исторических персонажах, проведенный среди туристов и местных жителей. К тому времени, как она убирает ноутбук, ее руки устают и розовеют. Приятно думать, что начинается лето, но эта мысль приводит к раздумьям о том, что миновала уже треть года, и в голове звучит гулкая низкая нота: ужас, как быстро летит время. Через пару месяцев наступит середина лета, после чего ночи станут длиннее, а потом переведут часы, и все погрузится во мрак. Сердце у Анны бьется сильнее, и пот начинает пощипывать ладони и подмышки; она боится, что снова скатится в гнусное, разрушительное уныние. Чтобы избежать этой опасности, она начинает дышать размеренно и дрожащими руками достает из сумки телефон: нужно отвлечься. Зара берет трубку после третьего гудка:

— Как ты себя чувствуешь? Что поделываешь?

Немного быстрее, чем обычно, Анна рассказывает, что разговаривала по «Скайпу» с владельцем чемодана; Зара разражается восторженными поздравлениями.

— На самом деле у меня ничего не вышло. Он потерял чемодан на транзитном рейсе. Никакой увлекательной истории.