— Итак, начнем? — произносит Тим. — Полагаю, все мы люди занятые, посему давайте поищем самое простое решение. Мы потрясены тем, что случилось. И озадачены. Такого чудовищного вторжения в нашу систему еще не бывало. Кто бы мог подумать, что подобное может случиться. Но мы приняли меры, чтобы впредь это не повторилось, — Тим замолкает и впивается глазами в Анну. Его мальчишеское лицо слегка поблескивает и напоминает девушке куклу чревовещателя. — Я приношу глубочайшие извинения, Анна. И передаю их от имени самого генерального директора «Кисмет», — Линден вручает ей распечатку имейла от Рэймонда Чана, адресованного лично Анне, где говорится, что он шокирован и разгневан произошедшим и уже дал указание лондонским сотрудникам сделать все необходимое, чтобы исправить это недоразумение. — Мистер Чан действительно чрезвычайно озабочен сложившимся положением, и потому мы хотим без лишних разговоров предложить вам возмещение ущерба. Мы рассмотрели все обстоятельства и готовы выплатить тридцать тысяч фунтов.

Анна удивленно моргает. Это больше, чем она ожидала. На такие деньги можно год жить, не работая.

— Без лишних разговоров? — подозрительно осведомляется Зара.

— Разумеется, — Тим улыбается, — эта выплата будет означать, что мы заключили сделку. Иными словами, вопрос будет считаться закрытым.

— То есть я не смогу написать об этом? — уточняет Анна.

— Именно, — кивает Тим.

— И использовать эту информацию каким-либо другим образом, — вставляет Линден с другого конца стола. Перед ним стоит дипломат, вид которого снова вызывает у Анны приступ стыда. — По условиям сделки вам запрещается обсуждать сущность и подробности инцидента или подтверждать заявления других лиц.

— То есть фактически это подписка о неразглашении, — перефразирует Зара.

— Назовите, как угодно, — Тим благодушно улыбается ей. — Но мы просто хотим уладить эту неприятность, чтобы все ее невольные участники могли вернуться к своим делам. Согласитесь, это щедрое предложение.

— Нет, не соглашусь, — возражает Зара, которая предупреждала Анну, что будет торговаться, о какой бы компенсации ни шла речь. — Эта сумма незначительна по сравнению с той прибылью, которую получает «Кисмет» каждый божий день, в то время как Анне нанесен колоссальный вред: она потеряла работу, партнера, а теперь может лишиться и квартиры. Еще до случившегося моя клиентка находилась в нестабильном психическом состоянии, которое с медицинской точки зрения описывается как тревожное.

— Мы принимаем во внимание эти факты, — говорит Тим, делая успокаивающий жест — опускает раскрытую ладонь к столу, словно сплющивает перед собой воздух. — И признаем, что «Кисмет» отчасти виновен в произошедшем. Именно поэтому мы не скупимся. Но самое главное в том, что с юридической точки зрения оснований для привлечения компании к ответственности нет.

— К уголовной ответственности — скорее всего. Но мы можем начать гражданский процесс, ссылаясь на проявленную компанией халатность.

— Ни в коем случае, — вступает в разговор лысый человек, сидящий справа от Тима, тот, что из юридического отдела. — Во время последнего технологического аудита, прошедшего всего полгода назад, вероятность такого взлома выявлена не была. Никакой суд не сочтет халатностью то, что мы не приняли мер против технологии, о существовании которой не знали.

Зара принимает этот довод невозмутимо, подняв брови, словно намекая, что не стоит быть так уж в этом уверенным. Затем она формулирует свою позицию по-другому: говорит о том, что Анна журналистка и связана с ведущими газетами и новостными агентствами.

— Она легко может превратить эту историю в цикл статей, даже книгу. Представьте потенциальный ущерб.

— При всем уважении, — замечает представитель отдела по связям с общественностью, — вы преувеличиваете опасность этого инцидента для репутации нашей компании.

— Это действительно очень щедрое предложение, — так же дружелюбно, как и в течение всего разговора, повторяет Тим. — И кроме того, мы готовы добавить право бесплатно пользоваться нашим приложением до тех пор, пока Анна снова не найдет себе пару.

— Вы считаете, после всего случившегося она захочет прибегать к услугам «Кисмет»?

— Такое больше не повторится, — заявляет азиат из технического отдела. — Если это вас беспокоит. Мы усилили систему защиты против хакерских атак втрое.

Тим снова улыбается Анне и, видимо, стремится продемонстрировать большую отзывчивость.

— Понимаю, должно пройти время, — говорит он. — Вы снова сможете знакомиться через Интернет только через несколько месяцев. Но не позволяйте этому мерзавцу помешать вам добиться того, чего вы действительно хотите. Его маленький эксперимент ничего не доказал.

— Вы так полагаете? — спрашивает Анна.

— Конечно. Нельзя делать выводы, опираясь на единичный инцидент, тем более что мы признаем: индексы совпадения не идеальны; всегда есть исключения из правил и неожиданные результаты. В вашем конкретном случае он доказал только, что индекс 62, возможно, немного занижен — он должен быть выше, 70 с чем-то. Потому вы и поверили в то, что он невероятно высок.

— Верно, — соглашается Анна.

— И конечно, ваш знакомый показал себя черствым человеком. Вы знаете, что он десятилетиями уклонялся от налогов? Провел большую часть жизни за границей, чтобы не платить налог на наследство. Десять лет назад его за это чуть не посадили. Тогда ему чудом удалось ускользнуть, но мы уверены, что прижмем его за нынешнюю аферу. Правда, Линден?

— Ну… мы обсуждаем с полицией основания для его ареста, — подтверждает Линден.

Самообладание Тима впервые дает трещину: он некоторое время сверлит взглядом Линдена, а потом снова поворачивается к Анне.

— Мы добьемся его ареста, не волнуйтесь. И если он попытается домогаться вас, не стесняйтесь поставить нас в известность. Он ищет с вами встречи?

— Нет, — лжет Анна.

— Хорошо. Что ж, будем надеяться, и не станет. И вы можете потихоньку возвращаться к нормальной жизни. Итак… — Тим складывает пальцы пучком и оглядывает комнату. — Чувствую, мы близки к тому, чтобы достичь согласия. Не так ли, Анна?

Все мужчины смотрят на нее, и она поворачивается к Заре; Анна видит, что, несмотря на категоричные заявления, подруга считает предложение достойным.

— Я хотела бы подумать, — говорит Анна, и сотрудники «Кисмет» заметно удивляются. — Я ведь могу подумать, правда?

Все за столом отвечают одновременно, соглашаясь