они всей толпой кинулись на него. Они бы и в спину успели бы попытаться нож воткнуть, но прямо за его спиной всё это время стояла она и тарахтела, хлопала в ладоши, закатывала глазки, орала: «Не подглядывайте!» и никого к его спине не подпускала.

Карта шла, мальчик даже, кажется, увлёкся, ей пришлось его тайком за плечо ущипнуть, чтоб он начал собирать со стола свою выигранную медь и говорить, что «пруха», что «завтра…», но что «девочке пора спать» — договорить не успел.

Девочку сзади облапили и отдёрнули от его спины.

Хотели отдёрнуть — но вырываться из подобных “объятий” было едва ли первым, чему обучались дочери всех истинных в своих похождениях с окрестными пацанами. Да и… пьяненький мужик силы свои рассчитывал на писклявую дуру, которая максимум что должна была сделать — это заверещать от ужаса, а не бить неведомо откуда появившимся кинжалом в его обширное брюхо. Так что, заверещал мужик сам.

И тут мальчик ей понравился ещё больше. Только что он с ярым азартом выигрывал эту медь, но по её шлепку ему по плечу, вся эта куча монет полетели в морды “партнёров”. И, когда она дёрнула его к себе, он не сопротивлялся, а вспомнил про её инструкцию и, можно сказать, пустился с нею в танец! Он даже не стал тратить секунды, пытаясь вырвать из ножен свой кинжал, он только следовал подсказкам её тела, подхватывая её движения, её повороты и пируэты, он даже почти успевал за нею! Он даже помог вскочить ей из шпагата, когда она вбивала кинжал в печень очередному бугаю снизу.

Но всё-таки он был просто ловким мальчиком, а не воином, и их заблокировали в углу. Трое на полу визжали, хлюпали пробитыми лёгкими, испускали последние вздохи, а четверо столпились напротив. Будь она одна она бы просто вызвала настоящего воина — своего воина тени, и живых бы здесь не осталось. Но мальчика убивать нельзя, и нельзя ему быть живым свидетелем. И ещё нельзя было его бросать — то есть нельзя было уйти из воровской хаты шагом в тень.

— Сейчас ты будешь дохнуть! — пообещал ей самый здоровый. — Долго!

Но нападать никто не спешил — те трое, воющих, хлюпающих, уже не дышащих, энтузиазма у всех поубавили.

— Ты его узнал? — скосила взгляд на своего подопечного Анна. — Твоего отца убил он. Справа — второй. Оба твои.

— Так вот кто ты! А то я понять не мог, кого ты мне всё время напоминаешь! — оскалился бугай. — Так это за него тебя с твоими денежками мне Мора прислала?!

«А это идея! — подумала Анна. — Если получится, конечно. Откат же у маски существовать должен? Но если выйдет, Гнотус! — ведь будет так смешно!»

И она в два движения, в два мгновения отлепила от лица маску и нашлёпнула её снова. И лёгкое чваканье дало знать, что маска не отказала ей!

Округлившиеся, окончательно протрезвевшие глазёнки самцов хомо лучше всякого зеркала отразили тот ужас, в который обратилась она — во всего лишь одну из зверушек только что упомянутой Многоликой Моры. А не буди лиха и спящую Мору!

А она ещё и завизжала.

Это светлые считают, что всё должно быть прекрасно — и лицо, и одежда, и танец боя. Дроу предпочитают эффективность. На громком выдохе даже удар выходит резче, а для неё её оглушительный визг — часто бывал едва ли не эффективнее первого удара! А уж под этим масочным обликом… Теперь голос, принадлежавший ей, не был писклявым, он по-прежнему был тонким, но… Как сталью по стеклу! Но только сталь — не ножа, а орочьего топора, и стекло — не бокала, а огромной вулканической бомбы. Отребье, заверещав, ринулось к выходу. Ну, ещё бы, когда на тебя разевают пасть размером с твою голову…

— За ними! Твои — те двое!

Ей приходилось присматривать за мальчиком, да и пластика тела под этой маской была изломанно-непривычной, один свидетель всё-таки сбежал.

Окончательно, Майя поняла, что женщину рядом со Свергом у неё пережить получилось, когда молодой воин, шедший с нею, сбросившей все маски, рядом, нервно сглотнув, спросил её: «Слушай, а какая из них ты настоящая?» — когда, почти въявь услышав хихиканье Гнотуса, она захохотала.

Глава 17. Дворец Роз

17. Дворец Роз

И н т е р л ю д и я

локация — Лаёильна

Проснувшись после завершения второго почтового круга в своей личной комнате, Хельга поняла: хватит. Конечно, абсолютная безопасность существует только в ней, но терпеть это убожество сил больше не было. Это у сверговской Арджейн наверняка, как у него самого тоже — комната взята в нулёвке (как было и неё прошлой — полтора столетия тому назад), а теперь… Чего только стоил дешёвый ароматизатор — «Морская свежесть»! А уж мазня на стене — «Чарующий закат»! Конечно, можно купить и сменить картину, договориться с тавернщиком, но… Но что делать с теснотой этой комнатухи?!

Нет, деньги есть, пытаться создать торговую империю желания у неё никогда не было, то есть стартовой капитал ей без надобности, на ренту она ещё заработает, значит, деньги надо тратить. И первое — дом! А лучше — несколько домов по всему архипелагу, вдоль её маршрута. И один, главный, куда буднт приятно возвращаться, где уютно будет жить, где радостно будет просыпаться! И вот туда уже закупать картины, скульптуры, мебель.

Но нужно такое строение, которое сразу бы стало её неприступной крепостью, которое сразу, уже сейчас, если бы даже не защитило, то никому не дало бы застать её врасплох, дало бы ей время подготовиться к бою. И по-простому — сбежать. То есть это должно быть старым особняком с давно обустроенной защитой — и на берегу моря. Чтобы в каких крайних случаях — шесть шагов, прыжок, и ловите ветер всеми парусами! Да и если без всякого экстрима, шорохи прибоя, шум воды — ей, ксане под него и засыпаться будет легче, и ничего не делать — сладостнее.

Сегодня на беседе с её величеством королевой Лаёильны Виллении, первой этого имени, Хельга об этом поговорит тоже. Может, что-нибудь ей подскажут? Нет ли у той