последних слова… Ну, что ж, поехали теперь по тексту этого замечательного документа.

«…в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток…»

Стоп. Из смысла цитированного вытекает, что аресты невинных, фальсификация, пытки — это не нарушения советских законов, а нечто другое? Почему перечисленные незаконные действия идут после запятой?

Фраза должна быть написана так: «…в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов: аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток…»

Либо так: «…в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, а именно, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток…»

И никак иначе. Иначе в кабинетах МВД ржали бы над этим приказом: «Пытка — не нарушение закона. Это просто аморальный проступок».

Стоп. Да в тексте — не нарушения законов, а «извращения советских законов». Как это? Я понимаю, что беллетристу до лампочки, но приказ писался для юристов, у юристов нет такой категории — извращение законов.

«…разнузданная фальсификация следственных материалов». Что, даже справки о месте жительства из ЖЭКа, подшитые в следственное дело, фальсифицировали разнузданно? Сегодня принято выражение «сфабриковать уголовное дело», т. е., его незаконно возбудить. Во времена Берии выражались несколько иначе: «сфабриковать следственное дело». Но в самих материалах уголовного или следственного дела фальсифицируются — ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. И ничего другого. Хотя, сталинские сатрапы, наверно, умудрялись выбрасывать из дела настоящие постановления о возбуждении (в те времена — заведении) уголовного дела, постановления об аресте и вместо них вкладывали фальшивки. Так что ли?

«По указанию руководства б. министерства государственной безопасности СССР избиения арестованных проводились в оборудованных для этой цели помещениях в Лефортовской и внутренней тюрьмах и поручались особой группе специально выделенных лиц, из числа тюремных работников, с применением всевозможных орудий пыток.»

«в Лефортовской и внутренней тюрьмах и поручались особой группе специально выделенных лиц, из числа тюремных работников, с применением всевозможных орудий пыток …». Куда пропала запятая после «тюрьмах»? И какой неграмотный дурак поставил запятую после «лиц»? И вообще, что за корявость в изложении? Грамотный человек написал бы этот текст так:

«По указанию руководства б. министерства государственной безопасности СССР избиения арестованных с применением всевозможных орудий пыток проводились в оборудованных для этой цели помещениях в Лефортовской и внутренней тюрьмах, и поручались особой группе специально выделенных лиц из числа тюремных работников».

«Такие изуверские „методы допроса“ приводили к тому…» — здесь кавычки совершенно не к месту поставлены. Как понимать фразу, взятую в кавычки — непонятно. То ли это были совсем не методы, то ли это были не допросы, то ли еще что-то другое.

«Пользуясь таким состоянием арестованных, следователи-фальсификаторы подсовывали им заблаговременно сфабрикованные „признания“ об антисоветской и шпионско-террористической работе.»

Совершенно изюмительно! «Сфабрикованные „признания“»! Так если они и так сфабрикованные, т. е., совсем не признания, то зачем слово признание взято в кавычки? Но не к месту примененные кавычки — полнейшая ерунда.

«…„признания“ об антисоветской и шпионско-террористической работе». Читаю и плачу от восторга. «Ты вообще ни об чем, сука антисоветская, признаваться не хочешь?».

Извините, но признаются не об чем, а в чем! Но вот если эта фраза была изначально написана на английском (те, кто смотрел ролики на ютубе «Студии имени Молотова» о фальсификации Большого террора, те поймут), то дословный перевод мог дать такой результат. Перевели английское «about».

Наконец, идем в приказную часть документа, сразу со второго пункта:

«Ликвидировать в Лефортовской и внутренней тюрьмах организованные руководством б. МГБ СССР помещения для применения к арестованным физических мер воздействия, а все орудия, посредством которых осуществлялись пытки, — уничтожить.»

Бог с ним, что помещения в тюрьме ликвидировали (взорвали?), которые можно было использовать хотя бы в хозяйственных целях, но зачем перед «уничтожить» поставили тире? С каких это пор в русском языке причастные обороты выделялись не только запятой, но еще и тире после запятой? Опять же про ролики «Студии имени Молотова» — мы там рассказывали про знаменитое письмо Политбюро от 3 июля 1937 года, с которого, якобы, начался Большой террор. У нас вызвало подозрение, что оно — перевод на русский с английской шпаргалки, там тоже причастные обороты выделены запятой и тире. Одна рука, один автор, по всей видимости.

Перейдем к 3-му пункту приказной части:

«С настоящим приказом ознакомить весь оперативный состав органов МВД и предупредить, что впредь за нарушение советской законности будут привлекаться к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду, не только непосредственные виновники, но и их руководители.»

Я всё могу понять и осознать, но почему пытали, извращали и фальсифицировали «следственные материалы» следователи, но Берии приказывает ознакомить с приказом оперативников и предупреждает их об ответственности? Нет, если автор этого «приказа» (я-то кавычки правильно поставил), знал о работе правоохранительных органов только по фильму «Место встречи изменить нельзя», то всё понятно. Там оперативники Жеглов и Шарапов сами расследуют убийство, преступление, которое в те годы было подследственно прокурору. Сами, без следователя прокуратуры, Груздева арестовывают, сами его и выпускают. Но в МГБ была следственная часть и следствие там вели (ага, с извращениями) разные следователи. Просто следователи и следователи по особо важным делам. Это же они извращали и пытали. А не оперативники. Оперативный состав занимался проведением оперативно-розыскных мероприятий, а не расследованием уголовных дел.

А мы еще пропустили первый пункт:

«Категорически запретить в органах МВД применение к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия; в производстве следствия строго соблюдать нормы уголовно-процессуального кодекса.»

Молодец, Лаврентий Павлович, хоть одно преступление запретил совершать своим подчиненным! А грабить на улицах прохожих, убивать любовниц, воровать на базаре семечки, подделывать денежные знаки, избивать пионеров за невыглаженные пионерские галстуки он, наверно, своим подчиненным запретил другими приказами. Уголовный Кодекс сотрудников МГБ, кажется, совершенно не касался. УК — это для всякого быдла и интеллигешек, а не для гэбни.

Пардон, но избиение подследственного, тем более с причинением вреда его здоровью, это обычное уголовное преступление, за которое любой следователь несет ответственность в соответствии с УК. Министру нет надобности дополнительно еще запрещать бить подследственных. И насчет «извращения» советских законов следователями в действующем в те годы УК тоже есть:

«Незаконное задержание, или незаконный привод —

лишение свободы на срок до одного года.

Принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных