— Абхазы дерутся с грузинами, это ещё можно вытерпеть, мы привыкли, — рассказывал Ставрос. — Так бы себе и жили, хозяйство доброе, ремесло надёжное. Но в последнее время на побережье начали появляться турки, и я понял, что надо уходить. Хотел подобрать посудину размером поменьше, более скоростную, только времени уже не было. В Крыму живут дальние родственники, вот я и подумал, что там будет полегче.

Я всего пару раз переспросил, больше слушал.

Внимательно вслушиваясь в разговор, женщина вытерпела целых пять минут и опять не выдержала:

— Ставрос, надо сразу плыть в Грецию, турки нас достанут и в Крыму!

— Ксантия, не паникуй. Греция… Очень сложный и опасный путь!

Как же мне знакомы такие речи.

— Старый упрямец! — вскричала Ксантия с нотками, напоминающими те, с которыми Анька регулярно допиливает меня на изменение маршрута. — Вы же, несмотря ни на что, прошли турецкие проливы?

— Мы их не проходили, уважаемая, мы облетели.

Греки замолчали, переваривая услышанное, а мне пришлось пояснять дальше, начав рассказ о необычайных приключениях. Устав от общества взволнованных людей, Тёмка начал капризничать, и Ани пришлось срочно вести парня на укладку.

Островок света призрачно качался в темноте открытого моря, а люди на борту двух встретившихся судов неспешно обсуждали возможные пути поиска лучшей доли. Словно две старушки сошлись на деревенском перекрёстке и, привычно поставив корзины на землю, принялись делиться планами на вечер и обтирать последние новости. Вот такие они теперь, перекрёстки Судьбы.

Через десять минут капитан с женой перебрались к нам, расположившись на диване верхнего мостика. Коротко поведав грекам о непростых странствиях, я сказал:

— Самолёт не предлагаю, есть другой вариант. Если вы рискнёте идти в Грецию, конечно! Смешанный, водно-автомобильный, часть пути проделаете на подходящей машине. Судно придётся оставить у берега до проливов, не вижу сложностей в подборе на побережье подходящего катера, если не привередничать… Тем более если у вас уже было желание подобрать чего полегче. Опишу обстановку всех мест, где мы побывали, и даже посоветую, к кому можно будет обратиться за помощью. У нас по маршруту, знаете ли, нужные связи завязались.

— Связи — это очень важно! — сразу прокумекал грек.

Задав несколько предварительных вопросов по новой теме, Ставрос окликнул сына, тот сходил в рубку «Дианы» и вернулся к борту с солидным журналом в толстом сером картоне: похоже, грек собирался фиксировать полученные ценные сведения письменно. Боясь спугнуть неожиданно замаячившую впереди удачу, ворчливая супруга рыбака до поры благоразумно помалкивала.

Я рассказал о Симеизе и Форосе, о своих подозрениях насчёт заманчивой Балаклавы, о ситуации в Мангалии и гостеприимной общине деревушки Каспичан, о пещерном придурке возле Русы и нормальных мужиках из Струмицы.

— Машину возьмёте в любом месте, бесхозной техники много, по пути всегда можно поменять. Главное, не заезжайте лишний раз в Македонию и уж точно — в Албанию. Вы куда хотите попасть?

Ставрос вскинул бровь, приподнял фуражку и в паузе почесал морщинистый лоб. Его жена обошлась без заминок:

— Вообще-то предки некогда жили на Крите, потом перебрались в Кипарисию, какое-то время работали в Афинах. А что…

— Если ваши взоры, мадам, обратятся в сторону Корфу, то у меня найдётся что посоветовать. На острове живут перспективные общины, одна из которых, самая большая, кстати, находится под государственным контролем. Проблемы есть, конечно, так где их нет? Корфу расположен далеко от беспокойных мест, это важно.

— Ставрос, записывай всё, что говорит этот молодой человек! — вскричала Ксантия.

Выжав меня как лимон, греки начали сами делиться сведениями.

— Ты правильно сделал, Гош, что решил поначалу идти на Геленджик! — авторитетно заявил капитан «Дианы», раскуривая самую настоящую пенковую трубку. — В районе центрального Сочи, как мне рассказывали другие рыбаки, появилась какая-то группировка, есть небольшие катера. Их пытаются прижать, они уходят. Где точно теперь сидят, неизвестно, может и подальше к северу. Только я рисковать не захотел…

— Как всегда! — едко вставила жена.

— И от Адлера сразу пошёл в море, забирая к западу. В самом Адлере обстановка нормальная, некоторые структуры сохранились, обживается прибрежная община, аэропорт жив, есть сильная власть — некто Залётин, люди хвалят. Сам с ним не общался, пробыли там слишком мало, так что точней не скажу. По-моему, для вас это лучшее место пристанища. Только южней Псоу не заходи, уже опасно!

— Не зайдём, — откликнувшись, я сразу уточнил: — Говорите, к Геленджику, а потом вдоль берега?

— Конечно, капитан! Радар у тебя мощный, будешь вставать за мысами и проверять, кто по акватории катается. А там уж сам смотри, выжидать тебе или прорывать на скорости.

— Так и сделаю! — пообещал я коллеге, даванув победного косяка в сторону подруги, только что появившейся наверху. Дожимать не стал, беру пример со старшего товарища, практически не реагирующего на постоянные подколки жены.

Напоследок, опередив меня, грек задал очень важный для обоих вопрос:

— В живых там много людей осталось?

— Очень мало, в некоторых посёлках и деревнях вообще никого не видно.

— Странно, на восточном побережье города крепко потрепало, но люди всё-таки везде есть, — удивился Ставрос. — По России должны были ударить первым делом…

Капитанский сынок, гревший уши у борта «Дианы», ломающимся баском крикнул:

— Па, помнишь, что мужики из ящика говорили? Ну, эти, очкарики учёные! А потом и по радио, пока всё не сломалось. В Адлере листовку местного МЧС читали… Стран-микробов в Европе очень много, разновидностей генки создали для всех, значит, махач стоит на каждой поляне!

«Генки»? Интересно, кто такое слово придумал? А что, вполне нормальный термин, разговорный.

— Наверх ступай! — зарычал папаша. — Отцу он советовать будет!

Отпрыск что-то буркнул, но команду выполнил.

Конечно, хорошо, когда есть учёные дяди из ящика, хоть как-то информирующие население и при этом говорящие на родном языке. Я понял, что многого не знаю, прожив долгое время в информационном вакууме. О чём-то мы беседовали с Маркосом, строили гипотезы и обсуждали варианты с образованным человеком Оуяном Сю… Вот только данных было — самый минимум, за всё время ни одной радиотрансляции не поймал, пусть даже на албанском.

Суда отшвартовались.

— Приезжайте в гости! На Корфу! — громко крикнула Ксантия.

Я не стал отвечать, лишь помахал снятой с головы кепкой. Не зарекайся, Гош, кто знает, как всё сложится, не пришлось бы путешествовать дальше.

Пожелав друг другу удачи, расстались очень тепло.