К концу лета 1965 Ангелы превратились в серьезныйфактор социальной, интеллектуальной и политической жизни Северной Калифорнии, скоторым невозможно было не считаться. Их высказывания почти ежедневноцитировали в прессе, и ни одна полубогемная вечеринка не могла считатьсяпервоклассной, если задолго до ее проведения не распускали упорных слухов ( аэтим делом обычно занимался сам хозяин), что на ней будут присутствовать такжеи Ангелы Ада. В определенной степени этот синдром меня огорчал: мое имя всечаще и чаще упоминалось в связи с Ангелами, моя личность вызываланепосредственные ассоциации с кругом outlaws. Всем почему-то казалось, чтостоит мне захотеть, и я могу тут же материализовать из ничего парочку-другуюбайкеров. Это было чистой воды выдумкой, но я делал все возможное, чтобы датьвозможность «отверженным» по уши залиться халявным бухлом и затащить их наклассные тусовки. В то же самое время я не собирался нести ответственность заих поведение. Их имена и клички красовались на первых местах во многих гостевыхсписках, и, ворвись они в наш социальный хаос на полном скаку, тут же возникалавероятность и грабежей, и избиений, и насилия.

Я припоминаю одну вечеринку, на которой мне недавали проходу молодые мамочки и их чада, только потому, что обещанные надесерт Ангелы там не появились. Большинство гостей были респектабельнымиинтеллектуалами из Беркли, чье представление об «"отверженных"»мотоциклистах не имело ничего общего с реальностью. Я рассказал Ангелам овечеринке и дал им адрес – спокойная улица в жилом квартале Ист Бэй, – носам в душе искренне надеялся, что они не придут. Атмосфера, царившая там,словно магнитом притягивала беду: нагромождение бочонков с пивом, дикая музыкаи несколько десятков молодых девушек, жаждавших развлечений, пока их мужья и ихпестрая свита стремились всласть наговориться об «умопомешательстве» и«поколении бунта». Всего лишь полдюжина Ангелов могла бы быстренько свестиситуацию к несносному общему знаменателю: «Кого бы выебать?».

Снова повторилась бы история Бейсс Лейк, но сдругими видами половых извращений и другой породой любителей понаблюдать заэротическими выкрутасами: на этот раз это был хип-истеблишмент Бэй Эреа,принимавший Ангелов с такой же страстью и нетерпением, как и любая толпатуристов на жалком, занюханном пивном рынке в Сьеррах.* «Отверженные» были загранью последнего писка моды… Они были большими, грязными, они возбуждающедействовали на нервные окончания… в отличие от Битлз, которые были маленькими,чистыми и чересчур популярными, чтобы стать модными. Как только Битлз вынеслона поверхность, они создали вакуумную воронку, засосавшую Ангелов Ада. И заспинами «"отверженных"» уже маячил Рот со своими байками: «Они –дикие Биллы Хикоки, Билли Киды. Они – последние герои Америки, которые у насесть, парень». Рот был настолько заинтересован в Ангелах, что он началштамповать всякую символику, дабы увековечить их образы: пластиковые копиинацистских касок со свинговыми лозунгами (« Христос – Клевый Наркотик») ижелезные кресты, которые пользовались колоссальным спросом у подростков по всейстране.

*Это напомнило мне карикатуру в «The Realist»,изображающую Павильон Всемирной выставки нищеты.

Но сами Ангелы никак не могли врубиться в свойновый имидж, и это было действительно настоящей проблемой. Он озадачил, сбил ихс толку – с ними обращались, как с символическими героями, те люди, с которымиу Ангелов не было ничего общего. Или почти ничего. А покамест они получилидоступ к настоящим сокровищам – в виде женщин, бухла, наркотиков и новыхприколов, на которые они жаждали наложить свою татуированную лапу… а символикуможно было послать к чертовой матери. Байкеры так никогда и не смогли постичьобщий смысл той роли, которую им старательно навязывали, и по старинкепродолжали отстаивать свое право на экспромты. Такая настырность здоровосказывалась на их общительности, мешала установлению контактов с людьми. Ангелызанервничали… и, после краткого погружения в водоворот атмосферы хипстерскихвечеринок, все, за исключением нескольких отщепенцев, решили, что будет гораздодешевле и проще, до конца своего долгого пробега по жизни покупать собственноебухло и клеить кисок, что попроще.

Действительно удачным знакомством Ангелов (смоей подачи) было знакомство с Кеном Кизи, молодым писателем*, жившим тогда влесу рядом с Ла Хондой, к югу от Сан-Франциско. В течение 1965 – 1966 годовКизи был дважды арестован за хранение марихуаны, и в конце концов ему пришлосьбежать из страны, чтобы не провести за тюремной решеткой половину жизни. ДружбаКена с Ангелами Ада не способствовала нормализации его отношений с представителямиправопорядка и закона, но он, несмотря ни на что, ни от чего не открещивался ипродолжать гнуть свою линию с энтузиазмом чрезвычайно самоуверенного человека.

*"Полет над гнездом кукушки», «Иногданаходит вдохновение».

Я встретил Кизи как-то августовским днем, встудии K.Q.E.D., образовательного телевизионного канала в Сан-Франциско. Мывыпили по несколько кружек пива в ближайшем кабаке, но особенно долгорассиживаться я не мог, так как должен был отнести пластинку с записьюбразильских барабанов в «Бокс Шоп». Кизи предложил пойти со мной. А когда мытуда добрались, он произвел фурор в компании из четверых или пяти Ангелов,работавших в той точке. Несколько часов мы пили (вернее пьянствовали), ели(вернее жрали), символически делились друг с другом травой, и Кизи пригласилбайкеров из отделения во Фриско к себе в Ла Хонду на вечеринку на следующийуик-энд. У него с «Веселыми Проказниками» было приблизительно шесть акровземли… глубокий ручей протекал между домом и хайвеем… На отдельно взятомучастке частных владений царило всеобщее безумие.

Так уж получилось, что девять пунктовобвинения в хранении марихуаны, выдвинутого против бродячего зверинца, с Кизисняли в пятницу; и это соответствующим образом было отмечено в субботнихгазетах, появившихся в Ла Хонде как раз в тот самый момент, когда Кизи вывесилна своих воротах плакат: «ВЕСЕЛЫЕ ПРОКАЗНИКИ ПРИВЕТСТВУЮТ АНГЕЛОВ АДА».Приветствие длиной в пятнадцать футов и высотой в три фута было выполнено втрех красках: красной, белой и голубой. Соседи закручинились в печали иостолбенели в шоке.

Когда я туда приехал в середине дня, на хайвеенапротив владений Кизи припарковались пять машин шерифов округа Сан Матео.Около десятка Ангелов уже приехали и благополучно проскочили за ворота; по ихсловам, двадцать остальных были в пути. В котле, приятно попахивая, закипаловарево под названием «заварушка».