Ее лицо исказилось в гримасе боли и ужаса. Она пыталась бороться, но была слишком слаба. Я чувствовал, как жизнь покидает ее тело, как она становится легкой, пустой.

Когда все закончилось, я откинулся назад и посмотрел на нее.

Она была прекрасна.

Ее лицо, еще несколько минут назад искаженное ненавистью, теперь было спокойным, умиротворенным. Она была чистой, невинной, такой, какой должна была быть.

Я заранее подготовил все, что мне нужно.

Машина ждала в гараже. Пакеты, инструменты, даже кухонный нож, который, конечно, уступает скальпелю, но подойдет. Я оттащил ее тело в гараж. Оно оказалось легким, удивительно легким. Я всегда был таким сильным?

Дорога Форест-лейн была темной и пустынной. Я не помню, как ехал. Мои руки сами вели руль. Все шло, как надо.

Лес встретил меня тишиной. Воздух был холодным, наполненным запахом сырости и гниющей листвы. Ноги сами знали дорогу. Они вели меня туда, где я должен быть.

Я отнес тело Джи вглубь леса.

Там, где и должен был оставить его.

Я полностью раздел ее. Одежду спрятал в мешок. Потом скину в озеро.

Обнаженная на промерзшей земле, покрытой инеем, она выглядела еще более потрясающей. Ее кожа, ее формы – все это было частью чего-то большего, чего-то, что я только начал видеть.

Только лицо... Оно меня раздражало. Выражение страха портило ее чистоту. Я попытался придать ему более спокойное, умиротворенное выражение. Да, так ей было определенно лучше. Она была красивой. Не будь такой лживой сукой.

Теперь пришло время.

Я взял нож и начал.

Кожу резать оказалось сложнее, чем я думал. Она была плотной, упругой. Пришлось повозиться, особенно с грудиной. Но я не сдавался. Я знал, что делаю. Этим рукам, конечно, не хватает опыта, это чувствуется. Но ничего. У меня еще будет время привыкнуть к этому телу.

Когда я закончил, передо мной лежало то, что я видел во снах.

Джи была прекрасной бабочкой. Ее крылья – алые, как закатное небо, растянулись на земле. Она наконец-то переродилась из своего кокона.

Я был счастлив.

Это было то, чего я так долго жаждал. Моя жизнь. Теперь я на своем месте.

Снова.»

Глава 22

Утро было обманчиво тихим, но Сэвидж знал, что город на самом деле охвачен бурей. Резонанс от задержания Гэри Миллера заполонил страницы газет и выпуски новостей. Заголовки газет кричали об одном и том же, каждый выпуск новостей превращался в нескончаемый поток сенсаций.

«Гэри Миллер: врач или монстр?», «Полицейский департамент под огнем критики», «Мотылек пойман! Детектив Сэвидж раскрывает дело, но какой ценой?»…

Джеймс сидел на кухне, в кой-то веки радуясь тому безмолвию, что успело окутать дом подобно паутине. Вот уже несколько дней после допроса… нет, беседы с Миллером, он не возвращался в департамент. Он игнорировал поступающие звонки, и когда он устал от разрывающегося телефона, он попросту отключил кабель.

Игнорировал он и попытки встретиться с ним лично. В его дверь несколько раз стучали Билл, Чарли, Одли и другие офицеры. Вездесущая пресса тоже пыталась получить комментарий от героя последних событий, но безуспешно. Джеймс слышал, как они ходили вокруг дома, пытаясь разглядеть что-то в прорези плотно занавешенных окон. Но даже самые настырные вскоре сдались видимо решив, что детектив сменил место проживания.

Джеймс не был готов беседовать сейчас ни с кем. Ни с коллегами, ни с прессой, ни с обычными сочувствующими, которые как-то прознали о его домашнем номере. Он понимал, что может позвонить и Эмили, однако и с женой он сейчас не был готов говорить. Не сейчас, когда все произошедшее еще было свежо в памяти.

Взгляд детектива скользнул по заваленному газетами и вырезками кухонному столу. Он мельком задерживался на строках, но ничего не отпечатывалось в памяти — буквы расплывались перед глазами.

Телевизор в углу работал без звука, чтобы создать хоть какую-то видимость движения. На экране мелькнула знакомая журналистка, стоявшая перед загородным клубом, где арестовали Миллера. Джеймс видел, как ее губы двигаются, произнося те самые слова, которые он уже знал наизусть:

— Эйберсвуд продолжает переживать потрясение за потрясением: арест молодого врача Гэри Миллера вызвал небывалый резонанс...

Джеймс нехотя потянулся к пульту и