— Ладно! — с явным облегчением отозвалась Юлька. — Вот твои метки!

Ха! И почему я не удивлён, что на сей раз гости явились чуть ли не с противоположной стороны? Наверное, потому что где-то в глубине души на что-то такое и надеялся. Эти новенькие, из старых наверняка никого не осталось. А тут, получается, засадная группа. Потому что с загонной мы уже дело имели. В любом случае, подозрительно удачно они зашли, с очень удобного направления. Я имею в виду, для нас с Юлькой. И подставились… короче, странностей всё больше и больше. Но разбираться с ними сейчас не с руки.

— Фига се! Четыре⁈ — всё же неприятно поразился я. — Они что, так кучей и ходят?

— Ну, не то, чтобы кучей, но достаточно близко… — прикинула репортёрша, — в пределах квартала примерно. И общее направление выдерживают… ко мне! Уж ты постарайся успеть раньше, Болтнев! Я столько не застрелю!

— Вот! Уже позитивно мыслишь! — похвалил я журналистку, причём уже на ходу, приближаясь к двери с ловушкой.

А ещё невероятным усилием воли удержал едва не сорвавшийся с губ вопрос, типа, а как ты их видишь, в пределах квартала-то? Толком не ответит, а очередная истерическая реакция мне ни к чему.

— В смысле⁈ — возмутилась Джули. — Болтнев, ты идиот⁈ Какое ещё позитивное мышление⁈ Меня же тут сожрут!

Чёрт! Поторопился я насчёт истерической реакции…

— Ты прикидываешь, сколько врагов успеешь обезвредить, — хладнокровно пояснил я. — А это, как ни крути, позитив. Продолжай в том же духе! Я уже! И это, корректируй метки, не отвлекайся! Мне нужно знать, где они!

Н-да… та ещё задачка, кстати. Зверьё реально к Юльке смещается, но довольно неторопливо. В идеале бы сейчас её гоупрошку активировать, но… почему-то её, камеру то бишь, мой боевой комплекс не видит. Вообще. В принципе. Что тоже, кстати, странно. Нет бы хотя бы неактивный значок отображать! Ладно, придётся обходиться тем, что есть в наличии. И, пожалуй, наиболее выигрышной в нашей ситуации будет стратегия отвлечения. Надо привлечь внимание «зубастиков» к моей скромной персоне, а затем осуществить отстрел максимально возможного количества особей, если казённым языком выражаться. То бишь сократить вражеское поголовье, и только потом приступать к эвакуационным мероприятиям. Потому что когда на мне балластом повиснет Юлька, я здорово потеряю в мобильности и буду серьёзно ограничен в возможностях. Хотя бы потому, что придётся её охранять. Так что да, сначала разборка, потом спасение. Единственное, надо место подходящее прикинуть, благо зона разрушений локальная, так что трёхмерная модель местности в моём боевом комплексе по большей части сохранила актуальность. Главное, поближе к Юльке, чтобы потом быстрее до неё самой добраться. Ну а дальше война план покажет. На моей стороне преимущество в дистанции и огневой мощи, плюс серьёзно прокачанный навык скоростной снайперской (ну, почти) стрельбы. Даже, смею заверить, с открытых прицельных, без электронного ассистента.

… визуальный контакт с «зубастиками» я установил уже минут через пять, причём львиная доля времени ушла именно на марш-бросок по сильно пересечённой местности в обход воронки. Визуальный в том смысле, что я засёк замыкающего зверя, поскольку благодаря Юльке примерно представлял, где тот находится. А находился он, к моему безмерному удивлению, прямо посреди улицы, даже не пытаясь хоть как-то укрыться. Или хотя бы к земле прижаться, понизив силуэт. Впрочем, предшественники наших нынешних гостей тоже маскировкой не заморачивались, привыкнув к тотальной безнаказанности. А вот зверь меня так и не заметил, потому что я как раз осторожничал. До поры, до времени, разумеется. Впрочем, я от этого факта ничуть не расстроился — дело поправимое. Опять же, сначала надо кое-что проверить… например, как хищник среагирует на нехарактерный для данной местности шум. По идее, должен насторожиться. Ну а дальше… это уже зависит от степени безбашенности данного конкретного экземпляра. Либо свалит от греха, либо, наоборот, попрётся проверять, кто это в его охотничьих угодьях барагозит. Последний вариант предпочтительней, так хотя бы не придётся за зверюгами бегать и вылавливать по одному. По той простой причине, что первого я завалю без проблем, второго, скорее всего, тоже, а вот третий может преподнести поганый сюрприз с атакой из засады. Да, Юлька бдит, а кто предупреждён, тот вооружён… но к чему растягивать удовольствие? «Зубастиков» всего четыре (но это не точно!), и если хотя бы парочка сразу ринется на разборку, с остальными будет несколько проще… и в итоге я не придумал ничего лучше, как выстрелить из «калаша» в воздух.

Н-да… похоже, перестарался. В мертвенной тишине, окутавшей руины, звук выстрела разнёсся далеко по округе, вдобавок породив повторяющееся эхо. А мне почему-то казалось, что автоматы у нас довольно тихие… но это, скорее всего, на обычном фоне, когда и ветер свистит в проводах, и деревья шумят, и кровь в ушах колотит набатом, и вообще, нервяк конкретный. Там на такие мелочи внимания не обращаешь. Зато сейчас!.. А, ну да! У меня же шумоподавление в шлеме вырублено! О чём, кстати, имеется мигающее уведомление. Но окончательно развеял все мои сомнения возмущённый Юлькин вопль:

— Ты офигел, Болтнев⁈ Предупреждать же надо!

— Некогда, — легко отбрехался я, не отводя внимательного взгляда от насторожившегося «зубастика». — Что зверюги?

— Остановились, — присмотрелась девица. — Вроде как прислушиваются…

Какое у неё зрение хорошее! Ладно, ладно, это я уже докапываюсь.

— Уши заткни, — попросил я, и снова выжал спуск. — Ну?

— Точно на звук развернулись! Причём все!

Не удивляемся, Никитос. Не удивляемся. Просто принимаем как данность.

— Вот и прекрасно, — удовлетворённо признал я. — Следи дальше! И береги слух! Будем сейчас заманивать голубчиков!

— Болтнев, мне кажется, или ты удивлён? — с подозрением в голосе осведомилась девица.

— Нет, не кажется. Реально удивлён, — и не подумал я отвергать очевидное.

— А почему?

— Да потому что нетипичное поведение у наших зубастых друзей, — пояснил я, естественно, уже на ходу. Ну а чего? Нормальная отмазка — валить на зверюг! — Я бы понял, если бы один заинтересовался. Ну, или два. А остальные бы стреманулись. А тут получается, что все четыре действуют по единому алгоритму. И это, знаешь ли, наводит на размышления.

— Какие ещё размышления⁈ Не темни, Болтнев!

— А, не важно! — отмахнулся я. — Бойся!

На сей раз я расщедрился на целую очередь