— Вот ты где, — раздался голос где-то совсем близко. Голос был знакомый, а потому я не стал утруждать себя визуальной оценкой собеседника.

— Чего тебе, Эранда? — устало спросил я у женщины. — Твоя мать должна быть в трактире тётки Марты, вместе с Орфаном.

— Я уже виделась с ней, — растерянно произнесла она. Судя по барабанящим чуть выше, чем надо, каплям дождя, в руках у Эранды был зонт. — Ты выглядишь… Печальным. Для высшего существа.

— Словно ты в своей жизни видела много подобных мне, — хмыкнул я, устраиваясь поудобнее.

— Ты сделал для меня многое, Джон, — сказала она. — Теперь я хотя бы знаю твоё настоящее имя.

— Отлично, — покивал я. — Иди своей дорогой, человек.

— Ты помог моей стране избежать кровопролитной войны, — упрямо продолжила женщина. — Дал маяк, за которым стоит идти по жизни. Придал ей… Нужный смысл.

— Чего ты хочешь? — перешёл я к конкретике.

— Я просто пришла, чтобы кое-что сказать.

— Так говори скорей, не видишь, я принимаю ванну.

— Ты хороший человек, Джон. И о нашем разговоре…

Я вздохнул.

— Я ничего никому не скажу. Обещаю.

— Спасибо, — ответила она.

Шёпот дождя. Гул удаляющихся шагов. Вновь барабанящие по макушке капли. Эранда ушла, оставив меня с одной-единственной фразой. Спасибо, конечно, я искренне благодарен и всё такое. Легче не стало. Ладно, вру, может, самую малость. Надеюсь, я успел. В течение следующих суток властитель торгового союза заключит пакт с Асцаин, а там и бездна сможет начать свои действия. Мир будет спасён. Ура-а-а! Да?

Что ж мне так хреново-то… Как будто снова стал простым смертным. Вроде всего лишь заставил страдать того, кто этого заслуживал. Поступил правильно, поступил по совести, по справедливости. Но… Чёрт подери, сколько ещё таких Гавиалов гуляет по миру? А потом будет гулять? Делать свои грязные дела, пока случайно не наткнётся на меня, Немезиду, Анну, или Ману с Армагеддоном. Я всегда был уверен, что поступаю, как должно. Раз за разом, раз за разом.

Порой одолевает мысль, что мир не стоит того, чтобы его спасать. Если бы только была возможность спасти всех тех, кто мне дорог… Стал бы я тогда волноваться за эту планету? За всех, кто здесь живёт и будет жить? Хороший вопрос. Энди, я знаю, что ты здесь уже минут десять. Давай, говори, с чем пожаловал.

Прости, прости. Ты слишком лирично размышляешь в своей голове, что я решил тебя не отвлекать. А вообще — поздравляю, Джон. Ты успел.

Что, вот так просто?

Ну, войне Асцаин и торгового союза не бывать. Процесс перехода вашего шарика в бездну займёт чуть больше дней, чем ожидалось.

О боги.

…Да, к сожалению, полностью мир мы поглотить не успеем. Останутся считанные часы, но Судьи уже прибудут на вашу землю. Есть вариант убежать на другую планету, но всё человечество не спасётся.

Сколько нужно продержать Судей?

По моим примерным расчётам, два часа, пятьдесят пять минут и четыре секунды.

Класс. Хорошая информация, хорошо, что не в последний момент. У нас будет несколько дней на подготовку.

Именно. Насчёт твоих размышлений… Я понимаю, Джон. Вопрос «меньшинство или большинство» встаёт у всех ступивших за порог человеческого предела. У тебя, бывшего Хранителя, он стоит куда острее, чем у остальных. Каким бы ни был твой выбор в конце, я поддержу его.

Что, я тебе понравился?

Ты, как сказала Эранда, хороший человек.

А Хранитель? Энди? Энди, не делай так. Какой я Хранитель, Энди?

Вот ведь…

Сплюнув, я поднялся, как мог, выжал всю одежду и поплёлся обратно, к уже зажжённым огням вдалеке. В этот раз цвет был светло-жёлтый, легко угадывающийся в пелене дождя. Хранители, люди, смертные, высшие существа… Порой хочется всё это забыть и впасть в вечный сон. В психологии есть специальный термин для такого состояния. Кажется, он звучит как «непринятие выбора». Или нет, не знаю. Я просто Палач, не спрашивайте с меня многого.

Едва добравшись до здания гильдии, я ввалился внутрь, кое-как прикрыл за собой дверь. Под ногами хлюпали обрывки картин, трещали смолотые в труху кости охотничьих трофеев. Голова дракона беззвучно уставилась из оконного проёма, снисходительно глядя на опустошённого человека. Иди к чёрту, благородное создание. Воспользовавшись магией, я высушил одежду и поднялся наверх. Кабинет Орфана оказался не заперт, а потому я плюхнулся на уютный диванчик, откидываясь назад и словно проваливаясь в мягкую мебель.

Сам пепельноголовый курил трубку, молчаливо пялясь на меня.

— Всё кончилось, Джон, — произнёс он, едва я поймал направленный на меня взгляд. — Войны не будет. Короля можно не трогать, он полностью принял мою сторону.

— Замечательно, — пробубнил я. — Не забудь ещё упомянуть счастливое воссоединение Эранды и её матери.

— Обязательно, — кивнул он, выпуская очередное колечко дыма. — Не знаю, что насчёт жителей Асцаин и торгового союза… Но за все эти дни ты спас как минимум две души.

— Три, — произнёс я, прикрывая глаза.

— Прошу прощения? — сделал Орфан вид, что не понял меня.

— Три души, — пояснил я. — Ты там тоже есть.

— Как скажешь… — протянул он. — Хочешь, расскажу сказку на ночь?

— Валяй.

Он присел, не выпуская из рук трубку. Открыл дневник, отлистал к самой первой странице.

— Много поколений назад жила-была одна семья…

Она торговала, понемногу становясь всё богаче и богаче. Судьбы сложились так, что из одной семьи произошла целая гильдия — столь плодовитым были родители. Отец знал, что жизнь конечна. И он отыскал в землях своей страны древнего друида, обещавшего ему вечную жизнь в обмен на самое дорогое, что было у того человека. Думаю, ты уже догадался, какой стала цена. Друид дал рецепт зелья, дарующего бессмертие. Глава семьи выпил его, и волосы его выгорели, утратив былую красоту. Став…

Пепельными.

Проклятье мучило мужчину. Его дети старели, умирали на его руках, но он ничего не мог поделать. Время шло, шло своим чередом, пока много лет спустя в дом тогда уже влиятельной гильдии не постучался тот самый друид. Он сказал, что пришла пора платить по счетам. Дабы продолжить свой род и отойти в мир иной, отец должен был заставить своего наследника выпить зелье. Сын тоже обретал бессмертие, а его родитель мог умереть с достоинством. Правда, дитя никто и никогда не спрашивает.

Таким образом, семья, ставшая гильдией, возглавлялась исключительно бессмертными. Устав от жизни, они передавали этот дар детям, а те — своим. Их владения ширились, богатства — увеличивались. Так бы и продолжалось во веки веков, если бы один из наследников не решил прекратить эту игру в кости со смертью. К счастью или к сожалению, он не мог полюбить женщину, и это сыграло ему на руку. Жаль, что судьбу не обманешь.