в металлическую столешницу, безумно тараща глаза и дыша, мелко и неровно, словно воочию увидал призраков.

Еще раз ударив пленника, я вкрадчиво повторил, глядя ему в глаза:

— Когда Кои отдал приказ? — и снова обернулся, будто кто-то есть позади. — Подождите.

— С кем ты говоришь, псих?! — не выдержал меченосец, попытавшись увернуться от очередной оплеухи.

— С духами, — многозначительно сообщил я, покосившись назад, — иногда они помогают мне читать мысли людей, но, к сожалению, выжигают им мозги, когда захватывают тела. А ты пока нужен мне живым.

Самурай вытаращился и начал дышать мелко-мелко. Когда Кимой наконец перестал таращиться в угол, я расплылся в гадостной ухмылке.

— О, у меня есть замечательная идея! Ведь вас двое, а так много мне не нужно! Пожалуй, я попрошу духов выпотрошить мозг твоего брата! Им будет гораздо легче подчинить его. Здорово, правда? — оскалился я, словно безумец, и вскочив с места, рванул к двери, жутко хихикая.

Самурай тоненько и придушенно воскликнул:

— Ты ебанутый! — и закашлялся, дико таращась.

— Возможно, — я обернулся, отыскивая ключ и веселясь уже искренне. — Сейчас притащу сюда твоего брата. Хи-хи-хи. Духи так потешно управляются с живыми, все время норовят их уронить. Наверное, ходить разучились! Смешно!

От таких подробностей самурай втянул голову в плечи и застучал зубами.

Выйдя в коридор я услышал истошный вопль:

— Стой, не надо! Вернись, ублюдок! Я всё расскажу!

— Испортил нам такое развлечение, — я медленно зашел обратно и присел на место с грустной миной. — Но если будешь лгать, — я улыбнулся, — духи мне снова скажут. Тогда мы посмотрим, — похлопал в ладоши, — на мясную марионетку!

Стремительно седеющий самурай выдал все, что знал, умоляя не трогать его брата. Я чуть не прослушал кучу интересного, пока пялился на его волосы. Как шнурок чайного пакетика набирается чаем, так же поседели волосы Кадзуки; реакция началась от корней, и вскоре у него даже брови перестали быть рыжими. Занятный человек-хамелеон, поменял цвет всего за полчаса.

— Ладно. Чур меня Чур, не трогайте их. Нельзя! Нет, — отмахнулся от чего-то невидимого и зашипел, — тихо, будет вам кровь, — и чиркнул себе по пальцам. Красные капельки упали вниз, но пропали, не коснувшись пола.

Это была простенькая иллюзия, которой меня научила Анко. Вечером я посетовал, что ничего подходящего для поддержания роли в моем арсенале нет, и она меня научила.

Белый как мел самурай замер, забыв, как моргать и дышать, снова фоня животным ужасом, так что мне стало не по себе. Разболелась голова.

На выходе меня, выжатого до капли этим представлением, встретила Митараши. Она вышла вперед Хидики, мешая ему открыть дверь. Зеркала, как в фильмах, во всю стену тут не было, и потому за допросом можно было наблюдать только сквозь небольшое окошко, имитирующее обычное зеркало.

— По тебе не скажешь, что ты все забыл, — тепло улыбнулась девушка и пнула дверь, закрыв её.

— Спасибо за комплимент, Анко. Без твоей помощи ничего бы не вышло.

— Духи говорят, что ты лжешь, — скорчив хитрую мордашку, покачала пальцем у меня перед носом. — Я только помогла тебе вспомнить простенькое гендзютсу, остальное ты придумал сам.

— Да дайте мне выйти! — высунулся Хидики. — Теперь дворецкого вести?

— Да, — дал я отмашку другу. — А я наверх схожу, подышать. Я недолго.

Анко, конечно же, увязалась за мной, а когда за нами метнулся Наруто, восхищаясь моими талантами и расспрашивая, «а что с дядей этим произошло», она ему что-то сказала, и мелкий пошел обратно.

Когда мы оказались на пустом полигоне во внутреннем дворе, Анко прошептала:

— Что это за техника? Ты вправду можешь общаться с мертвыми? Ты не складывал печатей, но произнес какие-то странные слова. Слова вместо печатей? Тщур мена Тщур, что это?

В глазах девушки был азарт, а в эмоциях детский восторг и любопытство.

— Это не техника и не духи, — легко признался я, улыбаясь. Акцент Анко был забавным.

— Но ты как-то узнал, что он лжет. Даже в мелочах! Словно тебе действительно кто-то нашептывал. Пожалуйста, расскажи, как ты это сделал? Я умру от любопытства! Ты научишь меня этому?

— Извини, не могу. Это способность моего клана. Я не знаю, как этому научиться.

— Читать мысли? Ты правда читаешь мысли?

Помотал головой:

— Только чувствовать чужие эмоции. Иногда только их отголоски. Я стараюсь это блокировать всегда, потому что если долго «слушать», то чужое настроение передается мне. Если кто-то рядом злится, то через некоторое время я тоже буду зол. Радуется — тоже. Не принимать чужое настроение тоже не просто, — потерев лоб и прикрыв глаза, я привалился к стене.

— Когда ты это обнаружил?

— Наверное, в первые дни, когда из госпиталя вышел. Не знаю, было ли что-то такое раньше. Ничего такого не вспоминается.

— Привели! — вышел к нам Наруто и после паузы тронул меня за руку: — Ирука, ты как?

— Нормально. Просто этот самурай очень «громко» боится. Хотя и хорохорится. Видел бы он себя в зеркало, — попытался я перевести все в шутку.

— Понятно, — серьезно покивал Наруто. — Может, тогда ты завтра допросишь, чтобы кровь носом не пошла?

— Я не настолько плох, — я потрепал мелкого по волосам, улыбнувшись еще шире, чтобы тот не волновался.

— Он знает, — удивленно похлопала глазами Анко. — А мне ты ничего не рассказал!

— Ты не спрашивала.

— Но ты ведь ему рассказал!

— Он спросил, — терпеливо и спокойно отозвался я, — как ты спросила сейчас.

На это ей нечего было возразить и она, что-то промямлив, замолчала.

С дворецким было гораздо проще: стоило только сделать свирепый вид, как он выложил все пароли и явки, только записывать успевай. При этом он не переставая умолял сохранить ему жизнь и защитить от Карпа.

Дворецкий был с Карпом давно и знал много. Он рассказал много интересного. Например, самураи не раз приходили вечерами с пятнами крови. Что интересно, перед отправкой на Каменистое побережье к Карпу приходила одна старая дама в дорогой одежде, которую звали… Кохару Утатане. И у нее был долгий разговор с бывшим министром правых дел.

Материала