Мне было очень хорошо, почти так, как с Криной.

Раньше никогда не задумывался над тем, что счастье бывает в очень простых вещах. Его не нужно искать, оно само приходит к тому, кто его ждет, и чаще всего как утешение за причиненные судьбой беды и несчастья.

Утомленный и немного разомлевший от тепла, потом я сидел у костра и ждал любимого оборотня – даже не садился есть в надежде, что Крина снова принесет какую-нибудь птицу или зайца. Когда на мир упала густая тьма, в которой даже свою руку стало трудно разглядеть, я понял – сегодня не придет. Мне стало грустно, но потом смирился.

Неплохой сегодня получился день, да и вечер тоже, и главное, в нем прекрасно то, что ничего не происходит. Разве это не замечательно? Я даже позавидовал тем, кто всю свою жизнь прожил в какой-нибудь глухой деревушке, никого и ничего не видел и умер с уверенностью, что, когда ничего не происходит, это и есть норма, а не случайность.

Ночью Дымок отвязался. Я был обескуражен и какое-то время недоуменно смотрел на дерево, к которому его привязал. Вокруг стояла серая непроницаемая пелена тумана. Выхода у меня не было – пришлось отправиться на поиски. Не знаю, сколько я плутал, но наконец заметил прямо рядом с собой плотную тень и услышал знакомый всхрап. От сердца сразу отлегло, а то я уже думал, что увижу своего растерзанного коня с выеденными внутренностями – волки в этих местах встречаются не реже, чем оборотни.

Я обругал Дымка всеми ругательствами, которые пришли мне в голову, и мы отправились на поиски брода. Дымок в воду идти не хотел, пришлось припомнить всю его родословную и даже ударить. Впрочем, бил я скорее для порядка.

Брод оказался мелким, вода едва достигла верха моих сапог. Мы выбрались на пологий глинистый берег и отправились дальше.

Стояла вязкая тишина, как всегда бывает перед рассветом. Ночные птахи уже легли спать, утренние еще не проснулись… Мы медленно продвигались вперед в густом тумане.

Когда же мрак окончательно развеялся, я увидел в сотне метров группу людей, и внутри неприятно екнуло. Все смотрели на меня очень внимательно и хмуро. Да и что делать на дороге четырем мужчинам и одной женщине ранним утром? Они были босыми, и их ноги белели бледной кожей на темной земле. А на тела их были наброшены бесформенные балахоны, такой же я видел на Крине. Оборотни?

Я остановил Дымка и, вытащив меч, спросил:

– Может, нам как-то удастся разойтись? Я не желаю вам зла, наоборот, живите и процветайте дальше. К тому же кто грабит ранним утром, тот обречен на скорую поимку – так меня учили.

– Нам не нужны твои деньги, гонец. – Вперед вышла женщина в темно-коричневом балахоне. – Просто очень хочется, чтобы ты умер.

Это было сказано так просто, что я какое-то время приходил в себя, не зная, что ответить. У меня внутри словно оборвалось что-то. После ее слов исчезла слабая надежда на то, что удастся убраться отсюда живым. Если люди или нелюди встречают меня здесь, чтобы убить, то вряд ли их можно чем-то смутить или отговорить.

– А почему вы поджидаете здесь? – Глупый вопрос, но я его задал больше для того, чтобы прийти в себя. – Неужели не нашлось более подходящего места для засады?

– Мы здесь, потому что дорога от города, где находился храм Киля, не очень близкая, нам пришлось три ночи бежать, чтобы тебя перехватить.

– Так это вы уничтожили храм? – Еще один глупый вопрос, но ответ на него мне был интересен.

– Да, мы. – Женщина, похоже, не собиралась от меня скрывать ничего, у человека, приговоренного к смерти, свои привилегии. – И это было непросто.

– А как вы это сделали? Храм построен из огромных валунов, сжечь его невозможно, развалить тоже, к тому же он еще частично находился в горе.

– Мы вызвали гнев богов, – неохотно ответил один из мужчин. – Тайное знание передавалось у нас из поколения в поколение.

– А зачем вам это нужно? – С каждым ответом мне становилось все страшнее и страшнее. Я вдруг понял, что эти существа решительны, умны и сообразительны, такие ничего не делают просто так, а значит, обязательно убьют меня – шанса на спасение нет. – Стоило ли уничтожать храм?

– Ты считаешь, что сначала надо было убить тебя? – Женщина усмехнулась, а глаза у нее вдруг стали пустыми и безразличными. – Мы думали об этом, но храм оказался ближе.

Она разговаривала не с человеком, а с его тенью, я для нее уже не существовал, но не ответить она не могла, похоже, что существовал какой-то ритуал, который женщина не могла нарушить.

– К тому же нам следовало уничтожить причину, а она была в жрецах, именно они долгие годы вели поиски частей каика и забрали его у нас.

– Но теперь, когда исчезла причина, стоит ли убивать меня?

– Сначала причину, потом следствие – таков правильный порядок действия. Следствие – это ты…

– Наверно, мне не стоит говорить о том, что со мной заключен договор гонца, и если меня убить, то гильдия отомстит. – Это я произнес без особой надежды, на мой взгляд, этим людям было все равно, будут они жить дальше или умрут, передо мной стояли фанатики странной веры. – Таков закон.

– В твоем случае это не так, – вступил в разговор пожилой мужчина, похоже, он был не на последнем месте среди этих людей. – Гонцы не будут нам мстить. Нас не найдут, а если найдут, то умрут убийцы, мы сильнее.

– А еще на мне проклятие – тот, кто попытается отобрать у меня жизнь, погибнет сам.

– Мы не боимся магии, у нас своя защита, – снова произнесла женщина. – Сначала причина, потом следствие – таков порядок.

Я спрыгнул с Дымка и легким, но довольно звучным ударом по крупу отправил его пастись в сочную траву у дороги. Придется драться – глупо стоять и ждать, когда тебя прикончат, а конь будет только мешать.

Даже если у тебя нет никаких шансов, все равно стоит попытаться спасти свою жизнь – боги любят смелых, у таких больше шансов попасть в верхний мир, чем у обычного крестьянина.

– Ты готов? – спросила женщина. – Если у тебя есть какие-то особые предсмертные ритуалы, соверши их, мы подождем. Мы не простые убийцы, поэтому время для нас не имеет значения…

Это было так хорошо сказано, просто и в то же время торжественно, что я не мог этим не воспользоваться, сразу встал на колени и направил взор на восток, к восходящему солнцу.

К сожалению, я не верил в богов, думаю, и они ко мне относились равнодушно. Но солнце мне нравилось, оно было теплым, приятным, как поцелуи Крины, его лучи ласково касались моего лица. Так сидел, наверно, минут десять, закрыв глаза, наслаждаясь солнцем и безопасностью, зная, что меня не тронут, пока не закончу ритуал.

Но всему хорошему когда-то приходит конец, только плохое может длиться вечность – так говорил отец.

– Достаточно, человек, – произнесла женщина. – Думаю, твой бог услышал тебя и приготовился к твоему приходу. Не стоит его задерживать.