Они обошли много храмов и все они, кроме одного, не откликнулись на ее прикосновения.

– В твоем случае похоже, что несколько иначе.

Эверт подобрал с пола сухую веточку и протянул ее, заставив ожить. Нежная веточка сирени смотрелась странно в храме смерти, но волшебство и красота цветка покорили ее.

– Благодарю, – Лира приняла дар. – Какой следующий?

– Осталось два. Природа и существо. Я думаю, что они твои и надеюсь, что понравятся тебе.

Лира никак не реагирует на последние слова надежды и симпатий, стараясь не вслушиваться, не вдумываться и пропустить их мимо сердца. Этот человек не изменится. Никогда. Барские замашки у него в крови, въелись в кость и велят ему делать так как он ни пожелает.

– Я не понимаю почему Марта не владела ничем таким?

Эверт жмет плечами, ступая с ней рядом.

– Я не знаю. Может быть все дело в ограничениях этого мира. Ты ведь родилась в другом и все, что втолковывают мне и все остальным для тебя не имеет никакого значения.

Он повторил ее некогда брошенный жест: поднял руку и подул на ладонь.

– Фьють, как ты говоришь.

Лира улыбнулась этому жесту. Другие впечатления, чудеса и страхи на некоторое время заставили ее забыть обо всем. Забавно, что он запомнил этот момент.

– Но я пробовала много раз и даже вчера, – проговорила она неуверенно. – У меня ничего не получилось.

Почему он не жует кусты у них во дворе?

– Может все дело в эмоциях? – ответил он во все той же спокойной манере. – Женщины говорят состоят из них.

–Тебе виднее конечно же.

Эверт не повелся на ее подначивание, но наградил каким-то укоряющим взглядом.

– У меня сложилось мнение о том какой была Марта, – продолжила Вишневецкая, как ни в чем не бывало. – Все сводится к тому, что она была солнечным человеком.

Она объясняет ему, что это за люди.

– Ей тем более должно было плевать на законы этого мироздания, – заканчивает она взятую мысль. – Она должна была не замечать их.

Лира ловит себя на мысли, что не хочет никуда уходить. Они разговаривают, и Эверт говорит правду. Нет смысла врать в суждениях и излагаемых фактах. Ей очень хорошо сейчас как не крути и не отбрыкивайся от этого.

– Может мнение людей ошибочно? – замечает он, с рассуждающими интонациями. – Может ей было проще соответствовать их ожиданиям и жить в том мире, который ей так нравится?

Лира кивнула. Что-то в этом есть. Она приняла его руку и вступила в портал, оказавшись в новом, но теперь уже заснеженном храме под открытым небом. В нем не происходило ничего. Снег скрипел под ногами, а также взмывал вверх стоило погрузить в него носок и поднять его.

– Ну что же ты?

Она смотрит на окликнувшего ее Эверта. Мужчина стоит в столбе льющегося сверху света, прямо перед выдвинувшейся из пола плитой, через секунду-вторую протягивая ей раскрытую ладонь. Вид у него очень торжественный и это заставляет ее замедлиться.

«Похож на жениха!»

Она все же вступила в круг света и быстро прикоснулась к камню, оглядываясь по сторонам и боясь убрать руку от обрушившегося на нее восторга. Храм наполнился звуками. Снег зашевелился и из него стали выступать те самые статуи зверей, вспорхнули птицы, закружились снежные пчелы, роняя пыльцу с крыльев, взлетели стаи белых бабочек. Из снега вышли люди, они как будто стряхнули с себя лишний снег, принялись заниматься своими делами: рубить деревья, взбегать по невидимым ступеням, обнимать друг друга, поднимать и подкидывать в воздух детей. Другие направились к ним, но не дошли, исчезая в выросшем снежном лесу.

– Это так красиво!  – Лира едва нашла в себе силы повернуться к Эверту. – Но почему из снега?

Эверт не смотрел в огромный зал и его не интересовали чудеса. Его взгляд был направлен на нее, а на лице застыло выражение улыбки. Лира «закрыла глаза» на это, вновь увлекшись происходящим.

– Потому что сейчас зима?

– А что будет летом?

– Скорее всего ты увидела бы других зверей и вероятно они были бы живыми.

Лира, не отнимая руку от алтаря, присела, подобрав юбки. Это было жутко неудобно сидеть с задранной рукой, но ей захотелось погладить вцепившегося в ее юбку щенка. Снежный пес испугался прикосновения, отскочил в сторону и, оглушительно звонко лая и подбрасывая в воздух огромные уши, умчался обратно, нырнув в пушистый снег. Она рассмеялась. Желание завести собаку обозначилось тотчас же.

– Хочу попасть сюда летом! – снежный шмель приземлился на рукав ее платья, принявшись потирать лохматые лапки. – А еще весной и осенью!

– Придем, если ты так хочешь, – соглашается тот, улыбаясь.

– Очень хочу!

Эверт положил руку на алтарь и кивнул перед собой, предлагая посмотреть вперед. Люди и звери разбежались. Из сугроба выпрыгнул тигр, но только с двумя хвостами, озарил огромный зал раскатистым и угрожающим «мяу», направившись к ним.

– Это акшас. Они живут в горах Эйнхайма. Сильные и хитрые хищники. Представь и ты кого-нибудь.

– И только?

– Это храм силы, а не учебный класс. Я так и делаю.

Тигр попятился от соткавшегося из снега слона, принялся размахивать лапой, крутить хвостами и угрожающе рычать, когда животное расправило хобот и засыпало его ледяной крошкой, имитируя набранную в него воду.

– Элефант.

– Я зову их «слонами».

Лира наблюдала за животными и кажется, могла простоять здесь целую вечность. Вскоре появилась слоновья семья – вышел из чащи слоненок, принявшись играться и прятаться между ног других сородичей. Стая слонов шла по снежному полю, заставляя вздрагивать все и осыпаться снег с деревьев и высоких.

– Ты видела их вживую?

– Да. Была на сафари в Африке. Африка – это материк, а сафари – это поездка.

– Ты говорила, что занималась тем, что продвигала товары и продукцию.

В голосе чернокнижника послышалось недоумение.

– Это был отпуск.

Эверт внимательно слушает ее пояснения и не сводит глаз с того, как она наблюдает за вызываемыми ею диковинными зверями.

– Это хорошее изобретение, – замечает Эверт. – Надо бы и мне взять небольшой перерыв.

– Найди себе достойную замену на это время, – хмыкает она в ответ, на миг омрачившись пришедшим на ум воспоминаниям, и тут же погнала их прочь, – чтобы не пришлось отлучаться каждый день или даже час.

– Хорошо.

Лира экспериментирует и создает существ из фильма «Аватар». Это безумие и академический интерес вместе взятые. Эверт совершенно не торопит, не предлагает уйти, а дает вдосталь наиграться новой игрушкой.