– Ну, давай, проверяй. Жду, – тон хозяина подобрел. Он отложил телефон в сторону.

– Как Али? – кокетливо спросил Мухин.

– Нормально, – теперь даже в туалет спокойно не могу сходить, – пробормотала себе под нос девушка.

Вадим, откинувшись на спинку стула, полюбопытствовал:

– А причем тут Али?

– Мухин меня тут поменял на пару верблюдов. Теперь мой суженый пристально наблюдает, хочет, видимо, увидеть на моем лице следы пылкой страсти.

– А ты че, не в курсе, что Виктория Алексеевна у нас замуж выходит? – радостно спросил Михаил Федотович, потирая руки. – Я ее сам сосватал!

– Я вам дам, сосватал! – скривился Вадим. – Я, может, сам женюсь!

– То пусто, то густо! Вы меня для этого так срочно искали?

– Вот, заноза! Не для этого! Разговор есть.

Девушка убрала улыбку с лица и приготовилась внимательно слушать.

Мужчина продолжал:

– Я собираюсь тут еще один центр построить. Небольшой. Мне нужно решить, кому доверить вести новую стройку.

– Как обычно! Заказчики у меня, подрядчики – у Нины Константиновны. А скоро строительство начнется?

– Ты имеешь ввиду сами строительные работы?

– Да.

– Через полгода, не раньше.

– Понятно. Значит, сейчас будут одни проектировщики и согласования.

– Правильно понимаешь. Ты инвентаризацию давно закончила?

– Да.

– Зингерману все отдала?

– На следующий же день, как приехала.

– Он мне что– то не звонит. И не пишет.

– Я ему все отправила. Еще позвонила. Он ответил, что пока вопросов нет. Все хорошо.

– Ну, хорошо, молодец. Значит, на новую стройку время есть, – вопросительно-утвердительно протянул Вадим.

– Да. Тем более, что образец уже есть. Не думаю, что потребуется много времени.

– Ну, хорошо. О цене после переговорим! – подытожил их разговор хозяин. – Тогда собирай данные. Пустая строительная фирма под это есть?

В разговор вмешался раскачивающийся на недавно подаренном кресле-качалке Мухин:

– Помнишь, мы еще зимой фирму открыли? Она до сих пор не работает. Можно ее использовать. И с лицензией там все в порядке.

Как она и предполагала, времени на налаживание учета потребовалось немного. За неделю была создана новая база. Появились кадровые приказы и учетная политика, собраны все договора. Еще раз все проверив, поняла, что делать, по большому счету, нечего. О цене, про которую упоминал Вадим, разговор не поднимался. Поэтому Вика, создавая штатное расписание, включила туда на полставки всех непосредственно участвующих в процессе, и, согласовав этот вопрос с Ниной Константиновной, официально получила еще одну, хоть и небольшую заработную плату.

Через год Вика перешла на третий курс института. Работала. Свои деньги всегда зарабатывать приятно. И пусть с матерью пришлось повоевать за свободу кошелька – та никак не хотела отказываться от ее помощи. Настаивала на своем. Не брезговала никакой манипуляцией. Вика лишь удивлялась – как мама не понимает, что ей нужна своя жизнь? Это – ее деньги. И она сама решает, куда их тратить. Все долги выплачены. Все уже хорошо. Живи и радуйся. Васька учится. Занимается увлеченно спортом. С Лизой отношения тоже дружеские, доверительные. Чтобы она вообще бы делала без старшей сестры? Та была так добра и понимающе относилась ко всем ее проблемам и неприятностям. Видимо, неприятности с мужем сделали ее такой. Более сострадательной, что-ли? И та тоже пошла учиться, вышла на работу из декрета. Если бы не Лиза, Вика не знает, как пережила бы разрыв своих первых отношений с мужчиной и участившиеся конфликты с мамой. Появились в ее жизни и подруги. Хотя мать и сказала ей презрительно как-то раз: «У тебя даже подруг нет!» Разве она в этом была виновата? Появились. И совсем не такие, как в школе. Жизнь становилась все лучше. Все стабильнее. Все спокойнее. Она сама становилась все увереннее. Стала лучше одеваться. Ходить в кино, рестораны. Позволять себе все больше милых и приятных сердцу вещей. Было одно «но». Их семейный корабль все больше превращался из корабля, на котором когда-то шли кровавые сражения и баталии, в корабль с сильно накренившимся боком. И никакие усилия не могли исправить это. Мать, оставшись без мужской поддержки, часто впадала в панику или депрессию. Ей нужны стабильные серьезные отношения и Виктория понимала это. Уже приходила к мысли о том, что не поторопилась ли мать с разводом? Отец ее, как-никак, стабилизировал. Создавал целостность. Но, вспомнив позабывшиеся уже было «семейные радости», вздрагивала и отгоняла эту мысль прочь. Да и мать о такой возможности не заговаривала. Постоянно обвиняла мужа в том, что тот даже алиментов не платит! Разве не она сама этого хотела? Оставалось лишь одно – найти ей человека для жизни. Это превратилось в задачу номер один.

Прошел месяц. Оторвавшись от работы, финансовый директор устало потерла глаз и решила проветриться. Архив, стеклянная дверь и она на крыше. Глубоко вдохнула холодный воздух и зябко поежилась, плотнее закутываясь в накинутый на плечи шарф. Несмотря на разгар весны и солнце, холодно. Выходить на улицу без куртки явно не имело смысла. Но, не желая возвращаться, она спряталась от пронизывающего до самых костей ветра за одной из стен здания и прижалась спиной. Нагретая за день бетонная плита приняла ее замерзающее тело, быстрыми толчками разгоняя кровь по жилам и вызывая приятную дрожь. Порывистый ветер разметал локоны в разные стороны. Девушка наклонилась, пытаясь увидеть за краем крыши цветущие и благоухающие кусты зелени. Не вышло. Лишь вдалеке, пятнами и островками маячили высокие, колышущиеся от ветра деревья. Она прижалась опять к стене. Вокруг нее, заполняя почти весь горизонт, виднелись цветные, высокие и чуть поменьше, круглые, прямоугольные, квадратные из стекла, бетона, кирпича здания. Многие из них еще не достроены. Рядом с последними огромные башенные краны. Видны суетливо копошащиеся, словно муравьи, что– то кричащие друг другу и машущие руками люди. Строительная лихорадка, проявляющаяся вначале легкими толчками, одним– двумя новыми зданиями торговых центров на улице, на которые с любопытством глазели прохожие, вовсю набрала силу, поразила все вокруг, быстро, на глазах создавая свои новые необычные творения. Это разнообразие до неузнаваемости изменило привычный вид старых улиц. Деревянные дома, выстроенные еще в начале прошлого века, покореженные временем и природой, словно больные пенсионеры, безжалостно сносились. На их месте вместо гнилых бревен и прогнувшихся крыш оставались лишь зияющие могилы свежевырытых котлованов. Последние обносились забором, на заборе появлялась новая вывеска с указанием организации и телефона, позвонив по которому уже можно было купить офис, квартиру, или разместить внизу свой магазин. В городе крутились большие деньги.

Имеющие к ним доступ наращивали обороты, вовлекая в воронку все новые и новые силы. Потом полученные прибыли делились и местные и неместные участники игры, почувствовав аппетит и азарт, соревнуясь друг с другом, вкладывали только что появившиеся остатки на счетах в новые проекты, стараясь опередить, выиграть в этой гонке.