- Зачем ты мне все это говоришь?

- Я искал тебя, чтобы предложить примкнуть к нам. Разумеется, это было бы сложно сделать, имея рядом с собой человеческую женщину.

Дагон остановился и с едва уловимым движением набросился на Риммона. Демон не ожидал нападения, хотя, это не помешало ему отбить первую атаку. Бой проходил в полном молчании, озаренный лишь светом далеких звезд. Один был готов уничтожить другого. Казалось, в тот момент в этом злом, безудержном желании были сосредоточены все чувства и помыслы Дагона. Он нашел на кого можно было излить все горечь потери, безостановочно атакуя того, кто еще совсем недавно его спас. Риммон пока лишь защищался, давая возможность демону выплеснуть бессильную ярость. Я отшатнулась, когда на щеке загорелись капли крови одного из противников. Я тут же попыталась смахнуть их с лица, но поднеся пальцы к глазам, убедилась, что они чисты. Просто иллюзия!

- Какого дьявола? - наконец не выдержал Риммон, с трудом увернувшись от очередного разящего удара. Место схватки было наполнено избыточной энергией. Деревья, стоящие поблизости потеряли листья. Стволы почернели за несколько минут, трава, еще недавно бывшая зеленой, сморщилась и высохла.

- Она мешала тебе? Вам всем? Что тебе от меня нужно?

Боль в голосе Дагона была способна вывернуть наизнанку. Это существо, кем бы оно не было, имело душу, и именно сейчас, в этот момент ее теряло.

Внезапно, Риммон раскрылся, и точный удар его противника достиг цели. Тело демона дрогнуло, ткань плаща будто растворилась, позволяя увидеть, как на коже появились раны. Они множились на глазах, покрывая пальцы рук, плечи, шею и голову. Судя по всему, Риммон испытывал жуткую боль, но превозмогая ее он вцепился своему противнику в щиколотку, заставляя того склониться над ним:

- Если моя смерть поможет тебе смириться с потерей, я готов умереть. Но я тебе не лгал.

Несколько минут, показавшихся вечностью, Дагон молча наблюдал за муками своей жертвы, но вдруг, словно очнувшись, опустившись перед ним, положил голову раненого себе на колени:

- Я верю! Слышишь? Верю! Только не умирай. Не смогу жить, с мыслью, что убил и тебя.

Его пальцы нащупали драгоценную флягу. Он почти силой разжал рот умирающему, заставив того глотать. Риммон медленно приходил в себя, с его лица постепенно сходили все следы ранения. Через несколько минут он смог ровно дышать, и попытался сесть, опираясь на руку Дагона.

- Я не хотел...

- Хотел, и смог. Дальше будет проще, - выпрямившись, Риммон повел плечами, разминаясь, пытаясь восстановиться, - я ничего не имел против твоей женщины. И мне жаль, что ты их потерял. Но не стоит жить потерями. Со временем ты это поймешь.

Я шумно выдохнула, отчаянно пытаясь выбраться из чужого разума, вернуться назад, в собственное тело. Мой вздох привлек внимание обоих демонов. Они напряглись, готовые атаковать. Сила до того скрывавшая меня от них, внезапно позволила стать видимой и уязвимой. Я почувствовала ночной ветер, донесший сюда запах гари, увидела направленные на меня два колючих взгляда. Теперь, похоже, самое трудное - убедить двух разозленных, видящих во мне врага демона в том, что я пришла с миром.

* * *

Он стоял у самого обрыва, спокойный и расслабленный, словно то, что должно было сейчас произойти ничуть его не волновало. Родгар даже не обернулся на шорох мелких камней. Все будет так, как должно. Разве не об этом ему говорили голоса? И пусть остальные считали его безумцем. Теперь это уже не имело значения. Главное, что совсем скоро он получит то, к чему стремился столько лет - силу, много силы, власть над миром и... Он повернулся к обступавшим его противникам, понимая, как его улыбка может подействовать на полукровку. Улыбка победителя! Потому что ни у одного из тех, кто к нему пришел, нет ни единого шанса справиться с ним. Полукровка был силен, но разве он мог сравнить с тем, кто познал силу и мудрость Падших, тысячелетия томящихся в Тартаре?

Он удовлетворенно заметил, как сузились зрачки Валара, когда тот увидел в его руках темный блестящий локон. Они оба знали, где и при каких обстоятельствах к Родгару могли попасть волосы Регины. Валар старался щадить чувства своей жены, и никогда не выспрашивал, что же ей довелось пережить в руках своего сводного брата. Сначала он испытал облегчение, когда понял, что тому не удалось получить желаемого. Но с тех пор жажда уничтожить своего шурина стало нестерпимой. Ему было плевать, на то, как мало у него шансов теперь, когда Родгар пошел на сделку с сильнейшим противником. Главное - стереть его с лица Земли. Но сначала, нужно узнать, кто ему помогает, кто делает его сильным, неуязвимым, безумным?

* * *

- Зря ты следила за нами, - я поняла, что Дагон не успокоится, пока не найдет виновного в своих бедах. Возможно, сейчас он считает виновной меня. Помнят ли оно о том, кто я такая? Аббадон помнил, но это чужой разум и чужие правила игры. Я должна убедить их поверить мне. Но как же это сложно, когда не чувствуешь в себе достаточно сил, чтобы победить.

- Я не враг, - я выставила перед собой руки в примирительном жесте, игнорируя трусливые мурашки и холод, ползущий вверх по босым ступням.

- Кто же ты? - Риммон начал обходить меня сзади. Мне не хотелось давать им возможность атаковать с двух сторон, но любая демонстрация агрессии может стать причиной нападения. Дагон только что потерял семью, его сердце разбито. Как пробиться сквозь глухую стену отчаяния и злости, чтобы убедить обоих?

- Регина. Вы оба меня знаете. Сейчас мы находимся в сознании одного из вас.

- И что же ты делаешь в сознании одного из нас? - голос Риммона сзади лишь усилил нервную дрожь. Они демоны, они сильны. А я сейчас всего лишь слабый человек, бледное отражение той, что могла бы с ними справиться в реальности.

- Хочу помочь. Вернуть то, что вы оба когда-то потеряли.

- Ты не сможешь мне вернуть то, что я потерял, - движение Дагона были быстрыми. Я не успела понять, что больше не свободна, и лишь спустя несколько мгновений почувствовала боль в запястьях, - зато, человек, ты способна дать то, что мне нужно.

Мир перед глазами исказился, и я ощутила слабость в коленях - от страха или потери частички собственной души? Разве такое возможно? Мы в иллюзорном мире, неужели он может меня осушить?

- Ммм, - будто смакуя каждый глоток, произнес Дагон, - никогда не пил такой вкусной Anima! Ты так легко с ней расстаешься... Давно продалась одному из наших? Это кто-то из клана?

Меня захлестнул страх, словно я снова вернулась в лабиринт, и через мгновение Холодный огонь лизнет мои голые ноги, покроет тело инеем, лишит возможности дышать. Лабиринт... с него все началось. Он не смог меня убить, не успел, но сделался моим вечным кошмаров. У этих двоих тоже есть кошмар. Одного подтачивает ненависть ко всем, и в первую очередь к самому себе. Второго гложет чувство вины. Смогу ли я им помочь, если они этого не хотят? Закрыв глаза, я позволила Дагону пить меня, чувствуя сзади присутствия Риммона. Похоже, он представил своему другу наслаждаться моей Anima в одиночку. Можно ли оценить это как самоотречение? Не знаю, по крайней мере, в данный момент думать о чем-то подобном уже не было сил.