Едва идущие впереди стражники ар Беккера, и примкнувшие к отряду горожане, повернули в очередную улицу, как увидели перекрывающую ее шеренгу аркебузиров. На солдатах были табарды с сигной рода Вальде — черный кабан на белом поле, и черные повязки. За аркебузирами виднелся строй алебардьеров в тех же самых накидках. Пока командир этих солдат вглядывался в незнакомцев, пытаясь определить, кого он видит перед собой, ар Беккер успел скомандовать ретираду. Запоздалый залп высек из стоящего на перекрестке дома куски штукатурки. Один из горожан, замешкавшись, рухнул в уличную грязь. Его тело пробило сразу тремя пулями. Кровь, пузырясь, толчками вытекала из ран.

Отряд ар Стрегона перешел на бег, вломился в переулок, вроде бы ведший в нужном направлении, однако пробежав по нему шагов пятьдесят, они обнаружили что попали в тупик.

Новичок — Ханвик немедленно начал ломать калитку, ведущую в чахлый садик на задах явно купеческого дома.

— Попробуем пройти прямо через дом, — крикнул он.

А из переулка уже слышался заполошный топот ног и звон амуниции. Они не оторвались от противника.

— Так. Все, кроме Удо и его ребят идут в дом, за господином Ханвиком! Ар Моссе, ты командуешь авангардом. Пройдите дом насквозь и ждите нас. Нам надо придержать этих прытких господ. — приказал Оттавио, и обернувшись к здоровяку, — Удо, мне надо чтобы вы придержали их тридцать-сорок ударов сердца, не больше. Потом резко бегите назад, как будто за вами мертвяки гонятся.

Ар Беккер со своими ребятами, чавкая сапогами, бросился в глубину переулка. Оттуда уже набегали давешние алебардьеры, парни с аркебузами в такой теснотище были бесполезны, да и заряжаются их громыхалки долго. Оттавио сместился вправо и методично, как на стрельбище выпустил в набегающую толпу все пять пуль, прикрывая приятеля. Промахнуться здесь было невозможно. Последнюю — серебряную пулю он приберег. Вызвав в рядах противника изрядное замешательство, он шагнул обратно на центр проулка и начал формулу сложного пятиступенчатого заклятия «Иглы стужи». Он ни разу не применял эти чары против людей, тем более в городе. Пять ступеней вообще считалось пределом для повелителя колдовства, но сейчас ему нужно было не просто убить своих противников, и отбить у них охоту соваться вслед за его отрядом. Что ж, он надеялся, что не забыл основные формулы. Фокусом же для этого заклятия служила обычная вода. Если учитывать погоду, момент для использования чар был идеальный.

Оттавио материализовал руну холода и направил ее максимально далеко по переулку.

Вторую отправил вверх, позволив ей разрастись от стены до стены. Гадкая морсь сменилась снежным крошевом.

В этот момент кто-то из алебардистов зацепил Удо за ногу крбюком гвизармы. Удо пошатнулся и тут же поймал тычок лезвия в плечо.

Третья руна отправляется вправо на стену. Увеличить максимально. От Оттавио пошел пар.

Удо взревев медведем, ломится вперед, расшвыривая противников. Один из его парней отползает, придерживая вывалившгиеся из рассеченного брюха кишки, двое оставшихся тычут своими алебардами в образовавшийся прорыв, валя сосредоточенных на Удо противников.

Четвертая руна уходит влево, замыкая фигуру заклятия. Внутри получившегося контура начинает сквозить лютый мороз, усиливающийся с каждымм ударом сердца.

Какой-то хват из заднего ряда цепляет Удо за шею. Еще один стражник с красной повязкой получает пулю из пистоля прямо в голову.

Оттавио стоит покачиваясь в трансе, объятый холодом. Ему осталось вывести пятую руну, но его реята еще живы еще дерутся там. Он терпит лютый холод, терпит тяжесть свалившуюся на плечи, перед глазами встает оффорт Барсука, оскаленные зубы, напряженыне мышцы, огромный камень… Вот вот сорвется, покатится вниз. А вот хер вам в зубы, шлюхины дети…

Стражник бежал к Оттавио, держась за левое плечо, из-под пальцев била кровь тонкой струйкой. Удо исчез под массой тел, но вроде шевелился еще. В него втыкались наконечники глевий и алебард, в такой толкотне рубящие удары невозможны. В воздух взлетали и тут же застывают фонтанчики крови. Следом за уцелевшим стражником бежали трое, и было понятно — скоро и остальные подтянутся… Пора.

Пятая руна — руна ветра. Оттавио выводит ее прямо перед собой. До ближайшего врага остается не больше двух шагов, когда заклятие обретает полную силу.

Первому бегущему ледяные иглы, несомые ветром начисто стесали лицо. Глаза взорвались, тело промерзло насквозь. Он упал под ноги колдуну и развалился на части, как фарфоровая кукла. Остальных ветер и лед швырнули к стене, начисто обдирая кожу, пробивая одежду, круша кости. В тесном переулке заработала гигантская ледяная мясорубка, ветер с сумасшедшей скоростью нес ледяные иглы, а падающий сверху дождь постоянно подпитывал заклинание. В воздухе повис кровавый туман, размельченная человеческая плоть, перемещанная с ледяной теркой, вместе с хрустом выворачиваемых, ломающихся костей, воплями ужаса и боли металась, рикошетя от каменных стен купеческих лабазов.

Через пять ударов сердца Оттавио все же «отпустил» Ту сторону, он уже почти потерял сознание. Ледяная круговерть в переулке улеглась, оставив за собой мешанину из покореженного железа и человеческого фарша. Преследовать Оттавио было некому, те, кто не попал под заклинание благоразумно взяли ноги в руки.

Он на заплетающихся ногах прошел через садик к задней двери, отметив что последний стражник не добежал таки. Лежит на земле, головой в кровавой луже. Артерию перебили. Не жилец. Прошаркав по обломкам задней двери, Оттавио отметил что его встречают Ханвик, Элиза и Милош, остальные видимо уже ушли вперед. Он улыбнулся своему сыну и своей любимой женщине, и шагнул в коридор мимо Ханвика, с каждой секундой все больше приходя в себя.

Тринадцать ударов сердца

Оттавио сделал шаг в темноту коридора, собираясь догнать друзей, и махнул рукой своим спутникам. На движение сзади он среагировать не успел.

Ханвик ударил четко, быстро, профессионально — вонзил нож в шею Оттавио чуть выше ворота кирасы. И тут же вырвал клинок обратно вместе с изрядным куском мяса — лезвие ножа оказалось снабжено «рыбьей чешуей». Идеальное орудие для убийства одаренных.

Оттавио упал на колени, кровь из развороченной раны ударила струей. Потерял сознание он почти мгновенно.

С блеклого неба едва сочился мутный свет. Глаз, излучающий волны холода, смотрел вниз, как казалось ар Стрегону, — с изрядной долей злорадства. В этот раз не было долгого хождения по песчаной тропинке между изувеченных кустов, Оттавио сразу очутился на поляне перед родовым духом.

— Твой срок истек, Оттавио, сын Чезаре, — подумал дух. — Готов ли ты отправиться к Престолу Владык на новый цикл рождения?

— Я не могу… У меня там… Они погибнут. Мне нужно время!

— Срок истек. Я не могу ничего сделать и тебе нечем платить. Я предупреждал тебя, и ты выбрал свою судьбу сам.

— Время, хранитель! Дай отсрочку хотя бы для передачи дара! Год и день.