Питер сделал несколько снимков мистера Сандерса, пока он разговаривал с Врени.

– Вы не замечали здесь кого-нибудь незнакомого в последние несколько дней? – спросила Врени.

Мистер Сандерс покачал головой.

– Нет. Половина проблем магазина от этого – здесь никто не останавливается. Даже для заправки. – Он указал на стоящие снаружи колонки. – Я не могу рассчитывать на хорошую цену на бензин. Мы слишком далеко от поставщика. Все предпочитают заправляться в Очопи, Нейплсе или других подобных местах. Никто не хочет платить лишние пять центов за галлон… Да и с чего бы им? Нет, за последние пару дней здесь только трое остановилось заправиться, и они сразу же поехали дальше.

– И никто из них не останавливался на подольше, чтобы, скажем… посмотреть на окрестные красоты?

Сандерс рассмеялся.

– Крошка, если бы кто-то задержался здесь, то весь город, все четыре дома, сбежались бы посмотреть на него. Никто не приезжает сюда поглазеть на красоты. Здесь ничего нет. И по правде говоря, мы и сами-то не шибко хотим, чтобы здесь торчали приезжие. Это не большой город, это маленький городишко, наш городишко, и мы предпочли бы, чтобы он таким и оставался. Мы любим тишину. Никаких преступлений, никто нас не трогает… до сегодняшнего дня. – Он уставился на Врени с таким видом, словно их с Питером прибытие означало скорый упадок и неизбежный крах цивилизации.

– Ну, мы не собираемся вам больше досаждать, мистер Сандерс, – сказала Врени, – спасибо за помощь. – Она повернулась к Питеру. – Ты готов?

– Ага. Пошли.

В тот день они сделали еще две остановки: одну в Дип-Лейке и вторую в Очопи. В Дип-Лейке они навестили миссис Бриджер, крохотную старую леди, живущую в одном из домов, выходящих на подъездную дорогу за магазином Сандерса. В Очопи они заглянули к семье Мелендесов – молодой паре с двумя маленькими дочками, – которые жили на ферме в пяти милях от города.

Миссис Бриджер сидела на крылечке своего полуразрушенного домика, который был построен годах этак в пятидесятых и с тех пор пережил бог весть сколько ураганов, но ни разу не ремонтировался. Она рассказывала, что три ночи назад видела, как Ящер плывет по каналу.

– Вы уверены, что это был не аллигатор? – спросила Врени, пока Питер сновал вокруг и делал фотографии.

Старая и наполовину слепая леди понимала, что на самом деле имела в виду Врени.

– О, нет, дорогуша, – ответила она, – аллигаторы расплывались от него в стороны на максимально возможной скорости. Они не дураки. – Она усмехнулась. – Он останавливался время от времени, а потом продолжал свой путь. Но он не шумел и не делал ничего плохого.

Канал проходил рядом с магазином Сандерса.

«Прощупывал почву? – подумал Питер, – любопытно…»

Чуть позже Майк и Кэрол Мелендесы отвели Врени и Питера на задний двор своей маленькой фермы и указали на место, где Ящер продирался через их поля, напугав скот до такой степени, что, как возмущенно отметила Кэрол, «пара буренок до сих пор не дают молока». Питер снимал – эти прекрасные зеленые поля сорго[24] выглядели очень странно на фоне дикого ландшафта окрестностей Очопи. Как и в случае с миссис Бриджер, Питер делал акцент на лицах свидетелей – гордых, сдержанных людей, которые, как подумал Питер, не доверяли никому, особенно незнакомцам. Нет ни единого шанса, подумал он, чтобы однорукий Курт Коннорс смог бы здесь укрыться. Он бы выделялся как белая ворона. Эти люди настолько не доверяли чужакам, что, появись тут кто-то новый, Питер готов был поспорить, что вся округа только об этом бы и судачила.

Во время разговора Паркер подметил кое-что еще: Мелендесы боялись. Он поразмыслил об этом на обратном пути в Майами (более или менее держась позади Врени, которая гнала с такой скоростью, будто проходила отбор на гонки «24 часа Ле-Мана»). У него было подозрение, что в обычных обстоятельствах Мелендесы вовсе не стали бы общаться с журналистами, но прямо сейчас в их жизнь вторглось что-то, находящееся за пределами их понимания. Может, они были слегка польщены тем, что репортер и фотограф из большого города проделали такой путь ради встречи с ними. «Но здесь кроется что-то еще», – подумал Питер. Он нутром чувствовал, что Мелендесы, вполне возможно, видели не только Ящера. Или видели его не один раз. Они находились под большим давлением, настолько сильным, что даже решились рискнуть своей приватностью. Но Паркер не мог избавиться от ощущения: эти люди могли бы рассказать гораздо больше, но предпочли промолчать.

В какой-то момент, пока Майк Мелендес разговаривал с Врени, Питер заметил, как его жена поглядела на север, за их поля, вглубь Биг-Сайпресс. И в этом взгляде не было ничего, кроме откровенного ужаса. Но когда она снова повернулась к мужу и Врени, это выражение исчезло.

Питер вспомнил о беспокойстве, которое он заметил на лице Бакингема во время пресс-конференции в НАСА и решил подумать позже об их возможной связи.

Они остановились у закусочной возле Эверглейдс Парквэй, но не стали обсуждать за обедом полученную информацию – местные пристально наблюдали за ними, прислушиваясь к каждому слову. Когда они уже возвращались обратно к машинам, Врени призналась:

– Не могу сказать наверняка, но у меня такое чувство, что эти люди что-то скрывают.

Питер кивнул.

– Но у меня нет идей, как их разговорить. Здесь все такие скрытные…

Врени вздохнула и остановилась возле авто.

– Ну, я продолжу разнюхивать. Надеюсь, мне все же удастся наладить контакт с местным отделением полиции. Но я мало что могу сделать в воскресенье. Может, завтра повезет больше. Ты планируешь еще поснимать сегодня?

– Наверное, – ответил Питер.

– Что ж, постарайся вернуться в отель к семи. Хочу обсудить с тобой материал после того, как расшифрую пленки и все обдумаю. А завтра начнем копать всерьез. В частности, я хочу посмотреть список компаний, зарегистрированных в округах Окичоби и Семинол, и посмотреть, какие индустрии здесь представлены помимо туризма.

– Без проблем, – ответил Питер, – семь так семь.

Она вздохнула, забралась в машину и уехала.

Питер остановился возле таксофона и позвонил Коннорсам. Трубку взяла Марта.

– Я так рада, что ты благополучно сюда добрался, – дружелюбно сказала она, – прошлой ночью у нас был гость…

– Да? Кто?

– Не думаю, что об этом стоит говорить по телефону. Приезжай лучше к нам.

Примерно два часа спустя Питер сидел на крошечной кухоньке Коннорсов и обсуждал примерно те же самые проблемы, что и Человек-Паук прошлой ночью. Уильям где-то по соседству играл с друзьями в мяч. Марта явно приветствовала такое времяпрепровождение.

– Знаешь, довольно сложно, – мягко произнесла она, – быть матерью-одиночкой. Но в таких обстоятельствах… неофициальных… – Она покачала головой. – Ты не можешь делиться всеми трудностями, всеми проблемами с детьми – это нечестно по отношению к ним. Это заставляет их думать, будто они куда более тяжкая ноша, чем на самом деле.